Пять попыток вспомнить правду

Дед так явно не считал, но продолжать спор не стал. Уставился на меня водянисто-голубыми глазами, словно заранее прикидывая, какой я принесу вред. Тяжёлый взгляд встретила с достоинством, но без вызова. Враги среди близких мужа мне не нужны. Напротив, я на многое готова, чтобы наладить с ними контакт. Меньше всего на свете хотелось, чтобы от Ирвена отреклись из-за меня.

— Ясной ночи, ноблард Блайнер, — тихо проговорила я. — Понимаю вашу настороженность и желание защитить Ирвена. Мне отрадно видеть, что вы заботитесь о его благополучии. Надеюсь, со временем мне удастся завоевать и ваше доверие тоже. Пожалуй, начну с того, что по освобождению из тюрьмы предложу вам несколько сеансов восполнения жизненных сил. Старость, разумеется, не лечится, но у магов жизни есть свои секреты, и думаю, что смогу быть полезной лично вам.

Откровенная враждебность на лице пожилого Блайнера сменилась скепсисом. Он словно новый вид жаб внезапно обнаружил перед собой и теперь раздумывал: раздавить или оставить, чтобы те охотились на сверчков и тараканов?

— Значит, маг жизни в семье… — протянул старый патриарх, неохотно соглашаясь с новой действительностью. — Нет, ну если так рассуждать, то не самый плохой расклад. По крайне мере, не мезальянс. А если остальные Боллары не дадут потомства, то ваши дети смогут претендовать на их наследие. Когда Бреур Боллар обнищает окончательно, их фамильное имение выставят на торги. Если к тому времени у вас родится мальчишка, можно будет обратиться с прошением к Императору о праве выкупа… Без аукциона, разумеется…

Дед Ирвена посмотрел на меня по-новому, прикидывая, какую ещё выгоду можно извлечь из факта нашей с Ирвом скоропалительной женитьбы, и я ни секунды не сомневалась, что он её найдёт. И всё равно не возражала. Кто же откажется от огромного имения для ещё нерождённых детей?

— Ценю в людях практичность и умение договориться, несмотря на разногласия, — вежливо улыбнулась я. — И очень рада знакомству с близкими Ирвена, пусть и при таких обстоятельствах.

— До женитьбы на вас, нобларина… Блайнер, мой племянник не имел проблем с законом, — надменно проговорила Моэра.

— Не имел проблем с законом, о которых тебе, драгоценная тётя, было бы известно, — неожиданно задорно улыбнулся муж.

Кеммер согласно хмыкнул, а молчаливо наблюдавший за нами жрец весело мне подмигнул.

— Я была под впечатлением, что ты, дорогой племянник, оставил затею с женитьбой, когда я отказалась помогать тебе. Удивительно, что ты готов был пойти на смерть ради такой… партии, состоящей в столь тесных отношениях с враждебным родом. Я бы настояла на том, чтобы проверить тебя на привороты.

— Мы это уже сделали, — сказал Кеммер. — Это было первое, о чём подумал я. Нет, это не приворот. Хотя поверить в него было бы куда легче.

Снова повисла пауза, и все взгляды обратились на меня. Что ж, лучшего момента всё равно не будет.

— Ноблард Блайнер, позвольте обратиться к вам с просьбой, — посмотрела я на деда Ирвена. — Мне бы хотелось увидеть Бреура до начала суда. В присутствии заинтересованных сторон, разумеется. Попробую убедить его отказаться от требований и обвинений. Я была бы безмерно благодарна вам, если бы у вас получилось организовать нашу встречу.

— Неужели вы считаете, что получится заставить его отказаться от обвинений? — насмешливо спросил тот. — Боллар отчаянно нуждается в деньгах и вряд ли упустит возможность залезть в чужой кошелёк. Кроме того, Ирвик подставился по-королевски, со стороны Боллара будет глупо отказываться от плывущих ему в руки денег и возможности унизить Блайнеров публично, — сердито закончил дед, снова распаляясь.

— Думаю, у меня найдутся нужные аргументы, чтобы убедить его умерить аппетиты.

Старший Блайнер несколько мгновений с любопытством рассматривал меня, а потом вынес вердикт:

— Что ж, будь по-твоему, новоиспечённая Блайнер. Заодно и проверим, на чьей стороне действительно лежит твоя лояльность. Но знай: я с тебя глаз не спущу!

Я покорно кивнула, хотя на языке и вертелся язвительный ответ, кто кому что мог бы спустить. Но — не время и не место. Глава семьи действительно имел все основания гневаться, а наш с Ирвом брак — всё же мезальянс, пусть не по происхождению, но по финансовому положению — однозначно.

Ощущение облегчения, исходящее от мужа, было практически пьянящим. Ну что же, хотя бы одной катастрофы удалось избежать. С благодарностью посмотрела на Кеммера, и тот едва уловимо кивнул в ответ.

— Ирвик, я встречусь с твоим правозащитником сегодня же и подумаю, как можно пустить кровь Боллару. Я давненько не смотрел в его сторону, посчитал, что их проклятие — само по себе достаточное наказание. Но теперь есть повод поточить старые ножи. Моэра, дочка, ты сможешь поговорить с мужем, чтобы он нужным образом преподнёс информацию Императору?

— Разумеется. Разве можно упустить возможность напомнить Болларам о том, что с Блайнерами лучше не связываться? Мы не даём себя в обиду, — на её лице появилась дежурная улыбка, но цепкий взгляд был направлен прямо на меня.

Не знаю, уловили ли остальные мужчины завуалированную угрозу, но я всё поняла: Моэра Блайнер ни на секунду мне не поверила.

Первый день майрэля. Глубокая ночь

Несколько часов прошло за обсуждением обстоятельств нашего дела и стратегии поведения в суде. К нам присоединился правозащитник, а Моэра и жрец ушли. Кеммер поначалу активно участвовал в разговоре, а потом всё чаще стал отвлекаться, кинул пару обеспокоенных взглядов на дверь, наконец взял приготовленный мною для Нони список и удалился.

Правозащитник — слегка полноватый мужчина за сорок с жидкой, но тщательно ухоженной бородкой и небольшими залысинами над выпуклым, округлым лбом — говорил очень быстро и сыпал номерами законов, которых я не знала, отчего оказалось сложно полноценно вникнуть в процесс. А переспрашивать, показывая своё невежество перед дедом Ирвена, я постеснялась, да и не хотела давать кому-либо лишний повод ставить под вопрос свои интеллектуальные способности. Но правда была в том, что мне действительно становилось сложно концентрироваться на разговоре.

Неужели это долгосрочные последствия приёма зелья беспамятства?

Ладно, времени у нас целый вагон или, как здесь говорят, до примирения Гесты с Танатой, так что муж мне всё объяснит потом.

Наконец встреча закончилась, дед распрощался и ушёл, а Ирвен обратился к правозащитнику:

— Ноблард Асад, пожалуйста, оставьте нас одних, чтобы мы могли поговорить наедине. Думаю, это займёт минут двадцать.

— Конечно, я подожду снаружи. Да, в камере сложно поговорить так, чтобы тюремщик при этом не грел уши. Прекрасно вас понимаю! — протараторил тот и исчез за дверью.