Пять желаний для демона, или Неудачница в академии

Второй кабинет зельеварения представлял собой мрачное помещение без окон. В плане комната имела форму идеального восьмиугольника, и в каждой кирпичной стене было по два огромных камина, а в каждом камине над пирамидкой из дров висело по большому чугунному котлу. Рядом стояли узкие стеллажи, полки которых ломились от банок с ингредиентами для зелий. Полки тянулись и над каминами, вдоль стен, прячущих дымоходы. На этих полках поблескивали стеклянными боками сосуды, заполненные какими-то жидкостями.

В центре восьмиугольной комнаты, на небольшом возвышении, будто на сцене, расположился преподавательский стол. За ним, склонившись над бумагами, сидела девушка-студентка. Я ожидала увидеть профессора Гринблэка, поэтому на некоторое время, удивленная, застыла в дверях.

Вот незнакомка подняла голову и оказалась вовсе не незнакомкой. На меня с любопытством смотрели чистые, голубые глаза Агнеты — знатной девицы, считающей себя ведьмой, но не обладающей ни каплей колдовского дара. Семья Агнеты была настолько богатой, что несчастной пустышке позволяли тешить себя иллюзиями. Бедняжку держали в академии, разрешали обучаться теории и верить, что когда-нибудь волшебная искра проснется и в ней.

— Профессор просил передать тебе задание, — пропела Агнета высоким ангельским голоском. Глаза у нее были большие и круглые, отчего она всегда казалась чем-то удивленной. Изящным жестом она подтолкнула к краю стола письмо, лежавшее у ее правой руки.

— А ты что тут делаешь так поздно? — спросила я, незаметно покосившись в сторону демона. На кирпичной стене отражалась его крылатая тень, и мне стало любопытно, способна ли увидеть ее Агнета. Сам демон привычно укрылся под иллюзией. Его адептка не замечала. А тень, которую он отбрасывал? Учитывал ли Сандро при маскировке такие мелочи?

Сбоку раздалось короткое фырканье. Похоже, мой спутник развлекался чтением чужих мыслей.

— Готовлюсь к экзамену, — ответила Агнета с беспечностью, которой не могла себе позволить даже ее талантливая сестра. — Изучаю теорию. Профессор разрешил мне сварить экзаменационное зелье. Он сказал, — она понизила голос до заговорщицкого шепота, — что экзамен будет очень сложным и очень опасным. Очень-очень.

— Все экзамены после второго курса опасны в той или иной степени. Тебе бы лучше перестать витать в облаках и вернуться домой. Зачем рисковать жизнью?

Глаза Агнеты — большие круглые голубые глаза — подозрительно заблестели, наполнившись влагой. Она моргнула, и по щеке сбежала одинокая слезинка.

— Профессор сказал, что верит в меня, — прошептала Агнета дрожащим голосом.

— Ты себя когда-нибудь убьешь. Понимаю, быть пустышкой в магической семье тяжело, но…

— Замолчи! — Она зажала руками уши.

— Кто-то должен снять с тебя розовые очки, — продолжала я, исполненная уверенности в собственной правоте. — Ты зря тратишь время, застряла здесь, словно в болоте, а могла бы двигаться дальше и найти свое настоящее место.

Агнета вскочила из-за стола так резко, что с грохотом опрокинула стул. Прежде чем она бросилась к двери, я успела заметить, как задрожали ее губы. Мимо меня она пронеслась маленьким разъяренным смерчем.

— Знаешь, — сказала Агнета, остановившись на пороге. Она застыла, повернувшись ко мне спиной. Ее плечи сгорбились. Голос сорвался. — После каждого разговора с тобой я плачу по вечерам. После каждого! Твои слова всякий раз заставляют меня чувствовать себя опустошенной, подавленной.

— Но я же хочу как лучше.

Я искренне верила в то, что говорила. Я действительно желала Агнете только добра.

Вздохнув, она тихо прикрыла за собой дверь.

— Но ведь это правда! — Я повернулась к демону в поисках поддержки. — У нее нет дара, и здесь она напрасно тратит время, да еще подвергает свою жизнь опасности.

— Правда, — кивнул демон. — Кому нужна правда, от которой рыдаешь по вечерам?

— Правда нужна всем, — я упрямо скрестила руки на груди.

— Твои шансы сдать экзамен по зельеварению не выше, чем ее.

— Эй!

— Это правда, — ухмыльнулся крылатый гад.

Дверные петли пронзительно заскрипели. Я подумала, что Агнета забыла что-то на профессорском столе и вернулась это забрать, но из коридорного мрака возникла мрачная фигура преподавателя зелий.

— Адептка ди Ломэль уже ушла? — спросил он, оглядевшись.

— Ди Ломэль? — поднял брови Сандро, когда Гринблэк снова растворился в темноте за закрытой дверью.

— Агнета — сестра Тайлы, — пояснила я. — Двойняшка. Но лишенная магии. Пустышка.

— Хм. — Демон задумчиво приложил пальцы к подбородку.

— Что значит это твое «хм»?

Сандро пожал плечами и подцепил со стола конверт, оставленный для меня профессором Гринблэком.

— Не желаешь ли узнать, какое наказание тебе назначили?

— Не желаю, — ответила я ядовитым тоном. С некоторых пор это слово, особенно звучащее из уст демона, заставляло мое веко дергаться в нервном тике.

Вопреки сказанному, я забрала из рук Сандро письмо и вскрыла не без внутреннего трепета, ибо мрачный преподаватель зелий представлялся мне еще тем затейником. Интересно, что он приготовил для своей любимой студентки? Вероятно, что-то неприятное, нудное и муторное.

— Растереть в пыль рога тарлилов, — прочитал Сандро, склонившись над моим плечом. — Заполнить ею три банки размером С. Собрать слезы в фиал под номером один. Средство для извлечения слез в верхнем ящике стола.

Средство для извлечения слез!

Наверное, мое мысленное восклицание было слишком громким, так как сразу же за спиной раздалось насмешливое фырканье.

— А я смотрю, ты не сдаешься.

К моему удивлению, демон направился к преподавательскому столу, чтобы спустя мгновение вытащить из его темных недр и покрутить в воздухе небольшую склянку без опознавательных знаков.

— Уверен, что это оно? — спросила я.

— Средство для извлечения слез? Пожалуй. Ничего больше там не было. — И он вдруг расплылся в хитрой искушающей улыбке: — Хочешь, чтобы я закапал это себе в глаза, м-м-м?

О да, еще как! С другой стороны, если Сандро готов опробовать на себе средство для извлечения слез, то, скорее всего, уверен, что никаких слез это средство из него не выжмет.

Но я все равно не удержалась и закинула удочку.

— За желание?

У меня оставалось всего два, и тратить одно из них на такую ерунду было глупо.