Пять желаний для демона, или Неудачница в академии

Что? Самоутверждаться? Я никогда не пыталась самоутверждаться за счет Агнеты. Я ведь всегда хотела как лучше, хотела ей добра. Или… или в глубине души все-таки чувствовала свое превосходство над ней, обычной пустышкой. Неужели и правда, поучая Агнету, я возвышалась в собственных глазах?

Я замолчала, пристыженная, шокированная тем, как мое поведение выглядело со стороны. Мне не нравилось быть такой, ощущать себя надменной злодейкой, кичащейся магическим даром. Возможно, иногда действительно лучше промолчать, оставить свое мнение при себе. Как там сказал демон в кабинете зельеварения, когда Агнета сбежала от меня в слезах?

«Кому нужна правда, если от нее рыдаешь по вечерам?»

В конце концов, я не знала, каково это — быть пустышкой, чтобы раздавать советы направо и налево. Советы, о которых меня не просят.

— Прости, — я опустила голову, переполненная сожалением и горячим чувством стыда. — Тайла, прости, я не хотела… я…

— Держись от нее подальше, — красная, злая, моя извечная соперница отстранилась и, резко развернувшись, устремилась вперед по темному коридору. Мрак поглотил ее очень быстро, но еще долго эхо доносило до меня стук сердитых шагов.

Прислонившись к стене, я зажмурилась, пережидая приступ острого самоуничижения. Будто шоры упали с глаз и я отчетливо увидела причину всех своих студенческих бед. Тайла любила сестру, любила слепой, яростной, практически материнской любовью, а я, сама того не желая, причиняла Агнете боль. Ранила своим тупым упрямым желанием открыть ей глаза на правду. Правду, к которой та была не готова, которой она не желала, которая ей была не нужна. Моя бестактность не оправдывала отношение Тайлы ко мне, все эти подколки, тычки, обидные и унизительные прозвища. Травле не могло быть оправдания. Но я тоже оказалась не такой белой и пушистой, какой привыкла себя считать.

— Мне стыдно, — прошептала я в коридорную тишину и вздрогнула, неожиданно почувствовав прикосновение холодных пальцев, собирающих слезы с моих щек.

— Никогда не поздно признавать свои ошибки, — сказал демон.

Глава 12. ШОК НА ЭКЗАМЕНЕ ПО ЗЕЛЬЯМ

Весь день из головы не шли слова Агнеты: «Профессор сказал, что задание будет сложным и очень опасным. Очень-очень». И когда поздно вечером мы собрались на экзамен в кабинете зельеварения — там, где недавно я растирала рога тарлилов в пыль, — пальцы мои тряслись, а зубы от страха выбивали мелкую дробь. Если бы не молчаливая поддержка демона, даже не знаю, что бы со мной было.

Бледная от волнения, я заняла место рядом с одним из котлов. Напротив каждого очага, огромного и черного от копоти, располагался небольшой складной столик. Перед практическими занятиями их всякий раз приносили из кладовки и расставляли по кабинету. За этими столиками студенты толкли, нарезали и смешивали в нужных пропорциях ингредиенты для зелий.

— Мне надо загадать желание, — шепнула я Сандро, когда профессор Гринблэк вошел в класс. В своей длинной темной мантии он напоминал болотного духа — того самого, едва не потопившего меня во время поисков жабьего цветка.

Экзамен будет сложным и очень опасным. Очень-очень.

С появлением Гринблэка все разговоры стихли. Адепты повернулись спиной к котлам и с тревогой наблюдали за передвижением профессора. С мрачным и торжественным видом тот поднялся по ступенькам на небольшой помост в центре восьмиугольной комнаты и остановился у преподавательского стола, на пересечении наших взглядов.

…сложным и очень опасным. Очень-очень.

— Мне надо загадать желание, — повторила я, медленно покрываясь испариной. — Я не справлюсь, я не…

Руки демона холодной тяжестью опустились на мои плечи, возле уха раздался вкрадчивый шепот:

— Соберись. Не паникуй. Не спеши. Я тут. Рядом с тобой. Я буду здесь на протяжении всего экзамена. Не отойду от тебя ни на шаг. Если допустишь ошибку, я скажу. Если увижу, что дела совсем плохи, то предложу загадать желание, но не раньше. Попытайся справиться самостоятельно.

— Знаешь, сколько котлов я взорвала за два года обучения?

— Тише, мышка, успокойся. — Его ледяное дыхание шевелило волоски у моего виска. — Возьми себя в руки и сосредоточься на деле. У тебя получится. Я верю. Поверь и ты.

На какой-то миг увещевания Сандро возымели действие, но тут профессор Гринблэк открыл рот, и с каждым его словом моя кожа все больше и больше покрывалась мурашками. От того, что он говорил, волосы вставали дыбом, и, похоже, не у меня одной.

— У каждого из вас на столе есть стакан с жидкостью голубого цвета. Осушите его на треть.

Студенты переглянулись, ожидая, кто первым выполнит требование профессора. Минуты три никто не решался притронуться к стакану.

— Ну же! — в голосе Гринблэка зазвенело раздражение, но, несмотря на его грозный тон, адепты продолжали боязливо топтаться вокруг своих столиков. — Клянусь, те, кто не подчинятся, получат красную печать в личное дело, а три красные печати…

Краем глаза я заметила, как Тайла потянулась к своему стакану. Взяла его в руки, поднесла ко рту. Все с замиранием сердца следили за движением голубоватой жидкости, текущей по стеклянной стенке стакана к ее губам. Когда Тайла сделала глоток и ничего не произошло, ее примеру последовали другие.

— Каждый из вас выпил яд замедленного действия, — объявил профессор Гринблэк, убедившись, что никто не избежал уготованной ему участи. Повисла потрясенная тишина. Студенты в шоке таращились на преподавателя, не в силах осмыслить услышанное и, похоже, втайне надеясь, что его слова окажутся шуткой. Признаться, я тоже ждала, когда профессор схватится за живот и, согнувшись в приступе гомерического хохота, сквозь смех пролает что-нибудь из серии: «Купились, болваны! Глядите, как я вас подловил!» — но время шло, а Гринблэк оставался убийственно серьезен.

Тишину нарушили первые возмущенные выкрики:

— Что здесь творится?

— Безумие!

— Беспредел!

— Я пожалуюсь родителям!

Нетерпеливым жестом Гринблэк заставил недовольных умолкнуть.

— Это часть экзамена. Ваши родители в начале года подписали документ, подтвердив, что согласны с методами обучения, принятыми в академии, и никаких претензий не имеют.

Кабинет наполнил нарастающий гул — голоса студентов смешивались, создавая какофонию. От шока я впала в ступор — стояла между столиком и камином и растерянно хлопала глазами. Демон! Какое счастье, что у меня были личный демон и два неиспользованных желания.

— Тихо! — рявкнул профессор. — Если хотите выжить и успешно сдать экзамен, вам надо немедленно замолчать.

Я повернула голову в сторону Сандро.

— Вот это представление, — шепнул он.

— Слушайте внимательно, — продолжил Гринблэк, дождавшись тишины, — у себя на столе вы найдете листок с рецептом выпитого вами яда. Ваше задание — приготовить антидот.

— А рецепт антидота? — подняла руку Агнета, которая — о, Мерлин всемогущий! — тоже явилась на экзамен и приняла яд вместе со всеми.