Пятая колонна

Но главные проблемы приносили сверстники.

Начиналось все хорошо. Когда Володя вернулся из лагерной больницы, ему сразу предложили стать старостой смены. Отчего-то все остальные открещивались от этой работы, как могли. У Вовы же загорелись глаза – неужели он сможет занять важную должность? Потом, наверное, даже грамоту дадут – можно будет похвастаться перед родителями. Отец такое точно одобрит.

Вова проштудировал устав лагеря, который писали еще полвека назад, и сразу же обнаружил, что его никто не соблюдает. Палкин нацепил значок старосты, выданный администрацией лагеря, и принялся превращать уставные нормы в жизнь.

Не прошло и недели, как Володя достал всех сверстников этими правилами, и они принялись мстить настырному старосте: его запирали в неотапливаемом сарае, лупили по ляжкам скакалкой на физкультуре, прятали белье, когда он мылся в душе, измазывали после отбоя лицо, иногда и одежду, зубной пастой или чем похуже. Потом у Палкина начали пропадать вещи и деньги. Последней каплей стала кража умных часов, которые родители подарили ему на день рождения.

Володя нажаловался администрации и пообещал, что, если не примут меры, он донесет на самый верх, в министерство. Это сработало. Наказали сразу весь лагерь: утром выгоняли бегать кроссы на улицу, днем заставляли чинить ветхие беседки на территории, вечером запрещали все игры и позволяли только новости по телевизору смотреть. Володя теперь примерял на себя роль уже не старосты, а надзирателя.

Спустя пару дней такого режима каждому обитателю лагеря хотелось угомонить Палкина любым способом. Однажды вечером, когда часы на башенке Дома культуры били шесть, Володю подкараулили в туалете. Его схватили за руки и за ноги и устроили близкое знакомство с унитазом – на местной фене эту экзекуцию называли «головомойкой». Весь процесс сняли на телефон. Володе, с мокрой головой, трясущемуся от страха и стыда, объяснили, что, если он еще хоть раз кому-нибудь на что-нибудь пожалуется, это видео выложат в интернет. И уж непременно позаботятся, чтобы оно дошло до пабликов родного города Палкина.

Володя урок уяснил, перестал жаловаться в администрацию и до самого конца смены прикидывался больным. Вскоре и наказания для ребят сошли на нет. Жизнь лагеря вернулась в привычное русло.

Дома отец часто спрашивал Вову о лагере, но сын ему ничего не рассказывал. Если бы Володя хоть словом обмолвился о пережитых пытках, то тут же сгорел бы со стыда. Разочаровать родителя, который ждал от сына только успехов и достойного поведения, было немыслимо. Поэтому об исчезнувших часах он сказал, что потерял во время похода в лес, об испорченной одежде – что сам замарал, а о «головомойке» решено было забыть навсегда.

Уже тогда Вова решил для себя две вещи. Первая – ни с кем никогда не обсуждать то, что произошло в лагере. Вторая – отныне он будет держать все под контролем и больше не позволит так себя унижать.

Когда в прошлом году вновь настала пора ехать в лагерь, Володя в ночь перед отъездом симулировал лихорадку. Он настолько волновался и нервничал, что получилось вполне правдоподобно. Родители отвезли сына в клинику, где Володю продержали пару дней и откуда его выпустили как совершенно здорового человека. Но это было уже неважно: очередная смена уехала в лагерь без него. Отец понял, что к чему, но разговора между ними на эту тему так и не вышло.

Рассказ Палкина-старшего о лагере закончился вместе с чаем в его чашке. Володя не решался высказаться против и искал тему, на которую можно перескочить.

– Пап, а ты не узнавал у себя, что за человек к нам приедет из министерства? Хлестов фамилия. Помнишь, я просил тебя?

– Ты про Ивана Александровича? Да, кое-что мне нашептали.

– И что же? – Володя оживился.

– Он будет проверять две школы: вашу и девятую. Обе на хорошем счету наверху, в областном центре. – Он приподнял ладонь, лежавшую на столе около кружки, и оттопырил вверх указательный палец – всегда так делал, когда говорил о начальстве. – Я думаю, будет решаться, как распределять финансирование между школами. Это важное мероприятие.

– Да уж, вся школа на ушах. Директриса и меня привлекла к организации встречи.

– Когда ожидаете гостя?

– Через неделю.

– Вот и хорошо. Значит, накладки с лагерем не будет.

Володя невольно вздохнул и снова ссутулился над кружкой. Чай уже совсем остыл.

– Пап, ты не в курсе, из нашего города еще кто-то собирается в этот лагерь? Грушев, например. Президент девятой школы.

– Нет. Насколько я знаю, от Южного округа ты один поедешь в этот раз. Квоту урезали. Мне пришлось здорово похлопотать, чтобы место досталось именно тебе.

– Спасибо, папа. Большое спасибо, – медленно и обреченно проговорил Володя.

– Про Грушева я слышал, что он в этом году университетскую стажировку будет проходить. Это мне его тетка на работе рассказала. Стажировку проводят каждый год для старшеклассников, ездят раз в неделю в университет на лекции.

Володя встрепенулся, надежда замаячила перед глазами:

– Может, мне тоже на эту стажировку пойти?

– Нет. Она по времени совпадает с лагерем.

Холодным чаем Володя промочил пересохшее от волнения горло.

– Но в лагере я уже был один раз. Можно теперь для разнообразия попробовать стажировку в университете. Это будет хорошая подготовка к экзаменам.

– В лагере тоже хорошо готовят к экзаменам.

– Зато можно познакомиться с преподавателями – полезно для будущей учебы в универе. Да и уезжать из дома не придется. Как ты сказал, только раз в неделю лекции посещать.

– Нет, Вова. – Палкин-старший откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. – Ты уже взрослый, должен вот что понять. Поездку в лагерь субсидирует министерство. Это большая привилегия, и грех ей не воспользоваться. А вот стажировку в университете надо оплачивать самим, таких денег у нас нет.

Володя одним глотком допил чай из кружки: холодный, горький, противный. Он сморщил лицо и весь побледнел.

– Что с тобой? – спросил отец.

– Ничего. Чай остыл совсем.

Он прикрыл ладонью лицо и почесал лоб.

– А что, если… – начал Володя, но в нерешительности запнулся.

– Что «если»?

– Если бы я сам за себя заплатил?

Отец глухо и коротко усмехнулся. Он достал телефон из кармана, набрал на калькуляторе необходимую сумму и показал сыну:

– Карманных денег тут не хватит.

– Да, понимаю. Но, знаешь, – Володя опять почесал лоб, – я начал писать научные статьи на заказ. Для студентов колледжа. Я там многих знаю еще со средней школы.

– Вот как? И много получается заработать?

– Пока сложно сказать. Но я, может, к началу стажировки накоплю нужную сумму. Если повезет.

– Ну что сказать? Пробуй. Времени у тебя до конца первой четверти.

– В старших классах нет четвертей. Мы учимся по полугодиям.

– Ты меня понял. – Отец посмотрел время на телефоне: – Ох, уже семь. Скоро футбол начнется. Пойдешь смотреть в гостиную?