Пятьдесят на пятьдесят
Шрифт:
Судьба сестры уже решена.
Скоро ничто не будет стоять между ней и состоянием ее отца.
Всем состоянием до последнего цента. И все-таки дело не в деньгах. Дело в том, чтобы не позволить и сестре наложить на них лапу. Деньги – это еще и власть. Сестра была единственной, кто знал ее истинную природу. Так и должно было случиться – то, что сейчас судят их обеих. Убийство сестры, а затем и отца вызвало бы слишком много вопросов, даже если б и удалось выдать обе смерти за роковое стечение обстоятельств. Да и в чем тогда была бы забава? Известие о том, что отец и дорогая сестра, к примеру, погибли в автокатастрофе, принесло бы определенное удовлетворение – но
Отец, погибший от руки убийцы, и сестра, осужденная за это убийство и лишенная наследства, – идеальный вариант. Она получит деньги – и власть. Фрэнк наконец заплатит за все те годы, что пренебрегал ею, держал ее подальше от себя в холодных школах-интернатах – за то, что позволял матери бить и кусать ее. Фрэнк Авеллино заслужил эту смерть.
И сестра свою участь тоже полностью заслуживала.
Глава 34
Полный эффект показаний Тайлера врезался в Кейт подобно перегруженному самосвалу без тормозов.
Детектив Тайлер утверждал, что Фрэнка Авеллино без его ведома накачивали психотропным препаратом, чтобы кто-то мог наложить лапу на его бизнес и деньги. А затем подтвердил, что недавно была оформлена доверенность в пользу Александры и Хэла Коэна.
Выглядело это ужасно. Выглядело все так, будто Александра обманом завоевала доверие отца, одурманивая его галоперидолом. Чтобы еще на шаг приблизиться к его богатству.
Драйер больше не задал Тайлеру ни единого вопроса – просто сел обратно на свое место, позволив подтексту показаний Тайлера распространиться по залу суда подобно какому-то ядовитому облаку, пропитавшему своими вонючими испарениями не только мысли присяжных, но и саму их одежду.
Кейт чуть ли не физически ощутила, как эта клубящаяся зловонная волна накатывает прямо на Александру. Нужно было срочно развеять это облако подозрений, пока оно не настроило присяжных против ее клиентки. Требовалось что-то предпринять, причем прямо сейчас, не теряя ни минуты.
Ножки ее деревянного кресла скрежетнули по полу, когда она резко отодвинулась от стола. Поджав под себя ноги, уже положила руки на подлокотники, готовая вскочить, но в голове было пусто.
Кейт готовилась к этому судебному процессу, как ни к чему другому, чем ей когда-либо приходилось заниматься. Чуть ли не назубок вызубрила все свидетельские показания, могла с ходу привести содержание любого документа – вплоть до номера страницы в судебном деле. Однако токсикологический отчет, предъявленный сегодня, оказался крученым мячом, неожиданно прилетевшим из ниоткуда. Внезапно весь этот судебный процесс, ее тщательно разработанная стратегия и заранее заготовленные вопросы для встречного допроса – все это теперь казалось чем-то совершенно незнакомым, а не хорошо изученным и отработанным.
Доверенность уже приобщили к уликам. Раньше она не имела особого значения, была не так уж и важна. Но вкупе со свидетельством того, что примерно в то же время, когда она была оформлена, Фрэнка Авеллино одурманивали галоперидолом, все предстало в совершенно ином свете. Обычный юридический документ, выписанный на имя ее клиентки, теперь выглядел зловеще. Вся подборка доказательств обвинения превратилась в неизведанную территорию. Каждый документ в ней мог оказаться бомбой замедленного действия, готовой взорваться прямо у нее перед носом.
Кейт уже приготовилась встать. Все взгляды были нацелены на нее.
Когда она встанет, нужно будет задать вопрос. Хороший вопрос. Такой, что сможет подавить бурю воображения, разыгравшуюся в головах у присяжных. Проблема была лишь в том, что у нее не было этого вопроса. В голове было пусто.
На
коже у нее выступил пот – казалось, будто гнетущая тишина выдавливает его из нее, словно сок из угодившего под каблук персика. Даже если б Кейт и удалось придумать нужный вопрос, то теперь она не была уверена, что паника не задушит ее, прежде чем она успеет задать его вслух.Чья-то сильная рука ухватила ее за запястье. Кейт повернула голову. Блок удержала ее, притянув к себе, и прошептала:
– Выиграй немного времени. Возьми небольшую отсрочку. У меня есть кое-какая новая информация.
После чего повернула к Кейт большой экран своего мобильного телефона. Уведомление на нем гласило, что в ее «Дропбокс» [29] были только что загружены два новых файла.
Кейт с облегчением поднялась.
– Ваша честь, мы просим о небольшой отсрочке.
29
«Дропбокс» – облачное хранилище американской компании Dropbox Inc., часто использующееся в качестве файлообменника.
Стоун лениво посмотрел на присяжных, а затем на часы на стене позади них.
– Похоже, сегодня у нас был трудный день. Завтра в десять утра, дамы и господа, – объявил он.
Стоило ему встать, как все тоже стали подниматься со своих мест и собирать вещи. Эдди и Гарри все это время сидели на своих стульях как приклеенные. Кейт чуть ли не собственными глазами видела мрачную тень, которую отбрасывал на эту парочку судья, направляясь в свой кабинет.
– Что тебе прислали? – спросила Кейт.
– Понятия не имею. Пока что, – ответила Блок. – Может, это и ни о чем. А может, и ответ на вопрос, кто на самом деле убил Фрэнка Авеллино.
На то, чтобы посадить Александру в уберовское такси, ушло пять минут. Кейт и Блок было невтерпеж дожидаться возвращения на квартиру Кейт, поэтому они нашли тихий уголок в кафе «Кортэ» на Лафайет и устроились там за кофе. Блок заказала сэндвич с фрикадельками, Кейт – куриный салат. А еще картошку фри.
С того момента, как им вручили этот токсикологический отчет, дел у Блок было выше крыши. Она до сих пор поддерживала тесные отношения с различными правоохранительными структурами, были у нее свои люди и чуть ли не во всех райотделах полиции Нью-Йорка. И буквально через десять минут после того, как она ознакомилась с результатами токсикологического исследования, щупальца уже были распущены. Разнеслась весть, что Блок нужна помощь, и все лучшие и имеющиеся в наличии полицейские силы Нью-Йорка взялись за дело. И не важно, что теперь Блок была частным детективом, работающим на адвоката защиты. У нее было имя, и у ее отца тоже. В полиции Нью-Йорка не принято бросать своих. Блок попросила своих бывших коллег поискать информацию о любых ограблениях аптек или оптовых торговцев фармацевтической продукцией за последний год. И в первом из загруженных в «Дропбокс» файле обнаружились результаты этих поисков.
Всего было совершено тридцать семь ограблений, которые могли представлять хоть какой-то интерес. Большинство из них – непосредственно в аптеках, но в двух случаях пострадали оптовики, и еще одно нападение было совершено на грузовой фургон, перевозящий лекарства. Ни в одном из них галоперидол не фигурировал и не был частью добычи.
– Так что с ограблениями голяк, – заключила Блок.
– А как насчет наркоторговцев? – спросила Кейт.
– Галоперидол – это не рекреационный наркотик. Он не вызывает привыкания. И кайфа тоже. И препарат это даже не успокоительный, а скорее нокаутирующий. Он разжижает людям мозги. Превращает их в желе.