Пятицарствие Авесты

Иерусалим...

— Видимо, об этом пойдёт разговор на совете, — говорил

товарищ. — И мне кажется, что тебе придётся туда ехать.

— Что ж ехать, так ехать, — кивнул Марк.

Позавтракав, Авессалом с Марком отправились на совет.

Сикарии, как крайне активная фракция зилотов, имели свой

совет для руководства движением, члены которого частично

входили в совет зилотов, поскольку зилоты, кана- ниты или

ревнители, несмотря на общую направленность своей борьбы

против римлян, по мнению сикариев, вели борьбу

недостаточно решительно, уделяя много внимания

религиозной стороне дела. И вот, когда издевательства Флора,

прокуратора Иудеи, над её населением привели к его

возмущению, сикарии взяли крепость Мосаду.

Совет собирался во дворце, у входа в крепость.

— Ты что-то рано встал? — спрашивал по дороге

Авессалом.

— Ты тоже вставал, мне кажется.

— Ну, мои дела — служебные.

Он проверял стражу.

— Знаешь, — задумчиво отвечал Марк, — я в детстве

болел какой-то странной болезнью, когда кажется, что всё, что

с тобой происходит, это не сон. Мучительное, тяжёлое

ощущение, кроме чего, впрочем, больше ничего нет. Тогда

меня лечили ессеи, давали какие-то настои трав, делали

наговоры. Потом этого долго не было, до той казни, —

помнишь? — когда распяли Якова и Симона.

— Да, конечно, — мрачно отвечал спутник.

Больше они не проронили ни слова до самого дворца.

Совет был в сборе, когда они пришли. Поднялся Менахем:

— Итак, все собрались. Позвольте поздравить всех с

взятием крепости и с началом войны с Римом! То, чего мы

ждали и чего добивались, началось. Взятие Мосады — первое

враждебное действие по отношению к Риму. Для нас же

крепость — это опорный пункт, арсенал, убежище, наконец, на

крайний случай. Будем считать, что Ионатан Маккавей строил

Мосаду для нас, несмотря на то что она побывала в лапах

Ирода. Но если Ионатан строил крепость для иудеев, то Ирод

— для защиты от них, ибо он имел все основания не доверять

народу, власть над которым получил за предательства и

угождения любому римлянину, будь то Антоний или Август.

Теперь к делу. Уже выяснилось, что продовольствия здесь

хватит на долгое время, кроме того, можно возделывать овощи.

С водой дело тоже обстоит неплохо. Так что гарнизон, который

мы здесь оставим, не будет иметь нужды ни в чём. Притом

запасы, я думаю, мы будем пополнять. Самое важное, для чего

в основном мы брали крепость, — оружие. Арсеналы полны

им, самым разным, более чем для десяти тысяч воинов.

Причём есть материал для его изготовления. Поэтому начиная

с сегодняшнего дня необходимо вооружать наш основной

состав и резерв наших сторонников, с тем чтобы быть

готовыми выступить в Иерусалим. Я думаю, этим займутся

Авессалом с Элеазаром и те, кто из совета изъявит желание.

— Но Иерусалим надо ещё расшевелить, — вставил кто- то

из присутствующих.

— Об этом я и хотел посоветоваться с вами. Во-первых,

сообщение о взятии крепости вызовет в совете зилотов

большую решимость к действиям, во-вторых, вместе с советом

надо выработать программу действий. И чем конкретнее она

будет — тем лучше для дела. Какие есть предложения?

— Я думаю, надо послать Марка с Александром, — встал

Авессалом.

— Может быть, лучше послать иудея? — послышалось

возражение.

— Ну, знаете! — возмутился Элеазар Бен Иаир. — Марк —

зилот в четвёртом поколении, и он не меньший враг Рима, чем

мы с вами.

— Марк — член совета зилотов, — продолжал Авессалом.

— При всём том у него есть возможности воздействовать на

умеренных в Иерусалиме.

Марк понимал, что здесь подразумевалось его родство с

фарисеем Иаиром, тестем Андрея.

— По-моему, Авессалом прав, — сказал Менахем. — Есть

ещё возражения? — спросил он и после паузы обратился к

Марку. — Я думаю, тебе понятна твоя задача, Марк? Поэтому

отправляйся немедленно. Если мы опоздаем поднять

Иерусалим, Флор или, ещё хуже, Цестий, потопят его в крови.

Удачи тебе!

Марк вышел, отыскал сына и вместе с ним спустился к

подножию утёса, на котором расположилась крепость. Они

пешком прошли в Энгедди, городок на берегу Асфальтового

озера, где оставили своих лошадей перед захватом Мосады,

оседлали их и тут же отправились в Иерусалим, куда и

прибыли к вечеру. Марк в те времена, когда бывал в

Иерусалиме, иногда жил в домах сыновей или дочери, хотя у

него был свой дом в Нижнем городе, недалеко от Силоамского

источника, но сейчас он приехал именно к Андрею, потому

что, во-первых, хотел его видеть, хотел видеть внуков и вообще

хотел отдохнуть душой, а во-вторых, ему нужны были новости

о положении дел в Иерусалиме, о том, что происходило в его

отсутствие, ему нужна была информация.

Лишь только они вошли в дом, поднялась суматоха,

забегала прислуга, вышел навстречу Андрей. Обняв сына,

Марк тут же уступил его Александру; а потом, глядя на них, не

переставал удивляться, как похожи были друг на друга его

сыновья: рослые, красивые, с тёмными волосами, голубыми

глазами — выделялся и каждый сам по себе, но обоих вместе

зилоты шутливо называли Гог и Магог. Он направился в дом с

нетерпением увидеть внуков, сыновья же шли следом, делясь