Пятицарствие Авесты

не входит в мои планы, — и, повернувшись к вооруженной

толпе, скомандовал:

— Взять их всех! — и добавил, куражась: — Я подарю

тебе покрывало, на котором осталась её кровь.

Толпа слабо колыхнулась, но дальше этого дело не

пошло: люди явно не хотели начинать кровопролитие. Видя

неповиновение своих вассалов, граф начал свирепеть, осыпая

их бранью и угрозами, вслед за которыми последовала новая

команда:

— Взять их!

На этот раз толпа задвигалась, ощетинилась копьями,

готовясь к атаке, вперед выступили воины в доспехах;

становилось ясно, что боя не избежать. Прозвучала ещё одна

визгливая команда, и толпа медленно двинулась на

окружённый отряд, внутри которого прозвучала команда:

— К бою!

Пользуясь моментом, граф, пятясь задом, медленно

отступал под защиту своей челяди, а Анри уже готовился

отдать приказ к молниеносному нападению, когда со стороны

ворот прозвучал звонкий женский окрик:

— Остановитесь!

Все вдруг замерли; изумленно оглянувшись, Анри увидел

Лукрецию, одетую в боевые доспехи, сопровождаемую

1б2

вагантом Вальтером. Выйдя из ворот, она прошла через

боевые порядки отряда Анри и остановилась между

противниками, элегантно-грациозная в своем наряде на фоне

грубой мужской толпы.

— Ну прямо Брюнхильда! — осторожно шепнул Анри

стоявший рядом Генрих, сравнив Лукрецию с легендарной

воительницей.

— Вы граф д'Арм? — спросила она, обращаясь к Анри.

Тот отвечал, хотя имел основания полагать, что она знает

его в лицо, поскольку они встречались несколько раз на

турнирах и приемах у графини, более того, она одно время

очень нравилась ему, но он не решился на близкое

знакомство, а потом появилась Маргарита.

— У вас погибла невеста и виноват в этом граф Монт-

бард?

Анри был удивлён, но вынуяеден был отвечать

утвердительно.

— У вас есть право на честный поединок. Никто не смеет

вмешиваться.

Они вместе с Вальтером отошли в сторону, а Анри вышел

вперед, ожидая графа, которому ничего не оставалось, как

принять вызов и сойтись в схватке с роковым исходом.

Бой продолжался недолго. Граф хитрил, старался быть

ближе к своим вассалам; дваяеды он падал и, видимо,

чувствуя, что уступает противнику, начал приходить в

отчаяние. Анри давал ему возможность подняться и

продолжить бой, но вот тот поднялся во второй раз и,

очевидно, в на- деяеде вывести противника из себя и

потерять над собой контроль, сказал, издеваясь:

— Знаешь, как она стонала позапрошлой ночью? Как

шлюха во время траха.

Анри вздрогнул и вдруг со всей силы ударил противника

по голове мечом. Он упал на колени рядом со свалившимся

шлемом, а Анри, продолжая обратное движение телом,

1б2

вторым ударом перерезал ему горло. Тот рухнул, хрипя и

захлебываясь кровью, задыхаясь в предсмертной агонии, и

наконец затих, оставаясь без движения. Всё было кончено, и

все молчали. Анри стоял над трупом, опершись на меч,

повторяя про себя: «Я отомстил за тебя, Маргарита!» Ему

было всё равно, что произойдёт с ним завтра, но желанного

облегчения не было, он понимал, что эта боль останется с

ним навсегда.

Подошла Лукреция, сказала громко:

— Я сообщу графине о происшедшем. Отправляйтесь

домой и яедите известий! Вас никто не задержит.

Она внимательно посмотрела ему в глаза и ещё раз

повторила уже тихо:

— Ждите известий от меня. До свидания!

Затем, обращаясь к своим подданным, приказала:

— Отнесите графа в часовню и разойдитесь!

Отряд покинул замок, и на подъёмном мосту Анри

окликнул догонявший его Вальтер:

— Подожди, Анри! Подожди... Нам надо поговорить.

Анри был рад другу, благодарен ему за оказанную услугу

и не преминул сказать ему об этом:

— Спасибо тебе за помощь, Вальтер!

— Ну что ты, что ты! Для тебя — всё, что угодно. Между

тем прими мои соболезнования — ведь у тебя горе! Однако

жизнь есть жизнь, и я должен открыть тебе одну тайну, хотя,

кажется, сейчас это не ко времени, но так будет лучше и для

тебя, и для всех.

— О чём ты? В чем дело?

— Почему я так говорю? Думаю, ты обдумаешь и сам всё

поймешь. В общем, Лукреция любит тебя, любит уже давно,

с того времени, когда впервые увидела на турнирах у

графини. Она и замуж-то вышла с отчаяния, что ты затевал

свадьбу с Маргаритой. Но она чиста, как утренняя роса. Она

не подпускала графа и близко к себе.

1б2

Изумлённый Анри вспомнил слова Маргариты,

переданные ему служанкой.

— Мне кажется, — продолжал Вальтер, — ты

понимаешь, что тебе нужно жениться на ней?

— Что?! — только и смог воскликнуть Анри.

— Графиня знает обо всём и скорее всего будет

настаивать на вашей свадьбе.

— Откуда?! — поражённый Анри плохо понимал, что

говорит вагант.

— Как ты думаешь откуда?

— Это ты?! Это ты всё затеял?!

— Успокойся! Успокойся... Не надо быть таким суровым.

Жизнь — непредсказуемая штука, а я — не бог, чтобы

творить такие чудеса. Не будем лукавить: я доволен таким

оборотом дела; но, поверь, мне искренне жаль Маргариту. Я

любил её как дочь.

Анри молчал; мысли путались в голове, ему нужно было

время, чтобы во всём разобраться, но прямо обвинять

Вальтера в смерти Маргариты он не мог, потому что дорожил

его дружбой, ценил все услуги, сделанные им для него, и