Пятничная я. Умереть, чтобы жить

— Теперь, — продолжила тем временем Тэйя, — в том случае, если пресветлый дор Эйсон Несланд захочет освободиться от твоей власти и стать самостоятельным правителем… Ну, или сделать свой лен частью Вечного леса, он будет целиком и полностью в своем праве.

— Так во-от почему его на наркоту подсадили! — Янис-Эль хлопнула себя по лбу. — А я-то, идиотка, и правда поверила, что это только из-за того, что он никак после смерти жены оправиться не мог!

— Именно, — кивнул король. — Магическое внушение — штука куда более действенная, но разовая. Подпишет ваш супруг, дора Несланд, грамоту о выходе его земель из моего королевства и о переходе под руку владык Вечного леса, потом придет в себя, и заявит, что действовал под влиянием магии. Будет скандал в высоком семействе. Такие вещи никто из местных правителей прощать не будет. Времена, когда маги безраздельно правили миром, ушли. Никому из нынешних князей или владетелей независимых ленов не захочется примерить роль чьей-то марионетки и на себя. А вот зелье — иное дело. Им человека можно поить годами, и в итоге ни у кого не возникнет сомнений в том, что он действовал по собственной воле.

— Гады, — заключила Янис-Эль и стукнула кулаком по карте в том месте, где как раз располагался Вечный лес. — Мне срочно надо в Несланд Эльц.

— Вам надо назад в Академию, юная дора, — возразил Оки Торефельт. — Учитесь спокойно. Разберемся без вас. Зачем рисковать жизнью столь юной и столь красивой дамы?

Янис-Эль глянула на местного Генералиссимуса зло и предупреждающе. Король усмехнулся. Тэйя насупилась. Оки кашлянул и пошел на попятный.

— Да и потом — вы правы. Зимой, скорее всего, ничего важного не произойдет. Снег и лед остудят горячие головы. А я позабочусь о том, чтобы ваш супруг не остался с проблемой один на один. Опытный и преданный короне маг в Несланд Эльце поможет решить многие вопросы. А такой человек у меня там есть. И магическая почта наладится, и чужое влияние на дора Несланда вовремя будет замечено и обезврежено.

— Прошу прощения, но о ком речь? — нахмурилась Янис-Эль.

Дор Окинус переглянулся с королем и королевой, те кивнули, и супруг Джоанны, который пока что Янис-Эль откровенно раздражал, соизволил пояснить:

— Мэтр Курдбах.

Янис-Эль вскинула брови, вспомнила все, что знала о старике, и осторожно поинтересовалась:

— Могу я предположить, что мэтр оказался на должности мага-лекаря заштатного Тилитона не случайно?

Окинус опять переглянулся, но уже только с рыжей Тэйей, понимание значимости и влияния которой Янис-Эль пришлось резко пересмотреть, и кивнул.

— Я был совершенно прав, когда еще три года назад согласился с пресветлой дорой Тэйей и отправил уважаемого магистра в те края. Мэтр Курдбах хотел отдохнуть. Хотел освободить дорогу более молодым, — Окинус улыбнулся и подмигнул заулыбавшейся королеве. — Вот и освободил, оказавшись в самом центре событий.

— В нужное время, в нужном месте, — Янис-Эль кивнула и хлопнула Тэйю по плечу. — А ты хитрая, недаром рыжая.

— А почему вы, юная дора, считаете, что раз рыжая, значит — хитрая? — вдруг вклинился в разговор король и прищурил свои темные глаза.

— Ну как?.. — начала было Янис-Эль и вдруг заткнулась. По одной очень простой причине — в этом мире не было лис. И, соответственно, никто не сочинял детских сказок об их хитрости.

Глава 36

Янис-Эль завралась. Это стало ясно очень быстро, но остановиться она уже не могла.

— В сказаниях диких племен с Запада, — плела она, бродя глазами по высокому сводчатому потолку, — упоминаются красные или иначе рыжие… эм-м… маргаи, которые отличаются особой хитростью. Рыжего Братца Маргая смог перехитрить только Братец… эм-м… Кролик.

— Кролик? — переспросил король, а после уточнил: — Тоже рыжий?

— Серенький, но с рыжими подпалинами, — твердо ответила Янис-Эль и уставилась на местного монарха взглядом пробы «предельная честность», по которому сама, как правило, и определяла первостатейного вруна.

— Понятно, — король кивнул. — Все у них там, на этом самом Диком Западе, хитро-рыжие… И Братцы Маргаи, и Братцы Кролики…

— Ага, — подтвердила Янис-Эль, тоскуя.

Король покачал головой, хмыкнул и вдруг захохотал. Тэйя и Оки смотрели на него с некоторым изумлением, явно не понимая, чем вызван этот приступ веселья. Янис-Эль — с откровенным испугом. Но король отсмеялся, вытер заслезившиеся глаза и, как ни в чем не бывало, вернулся к куда более насущным вопросам безопасности Несланд Эльца и земель, расположенных вдоль границы Вечного леса и Великого княжества Кальтейского в целом.

Янис-Эль вздохнула с облегчением. А то уж ей показалось… Да нет! Ерунда! Еще один землянин да еще на должности местного владыки? Мелодраматический бред как раз в духе дешевой фэнтезюхи: убогий дворник-попаданец мало того, что становится в новом мире писаным красавцем, так еще и ни разу не слугой или каким-нибудь погонщиком мулов, а сразу аристократом или уж — чего там! — наследным принцем или королем. Бред. Точно бред… Или?..

Монарх смотрел по-прежнему смешливо и даже с некоторым вызовом. Янис-Эль с трудом удержала себя от детского желания показать ему язык. А затем разговор о перспективах обороны Несланд Эльца от потенциального захвата увлек ее, и о своих опасениях она на время забыла. Потому как больше всего в этой истории Янис-Эль беспокоили дети. Еще в бытность свою капитаном Александрой Иртеньевой, она всегда сильнее всего злилась и переживала, когда дети становились заложниками политики, криминала или экономики (впрочем, последнее всегда включало в себя и первое, и второе). Когда террорист, желая что-то там такое доказать сильным мира сего, изменить какие-то жизненные реалии, почему-то не шел взрывать Белый Дом, Кремль или Вестминстерский дворец, а перся в соседнюю школу или детский садик.

Так и здесь. Все было бы ничего, пусть бы эта троица, а кроме них хоть все эльфы Вечного леса скопом играли в свои политические игры и плели интриги, но от них могли пострадать Альф и Лута. А вместе с ними Эйсон — тоже во всех этих делах дитя неразумное.

— Я так понимаю, — склонив голову спросил король, — что ваш брак, пресветлая дора Янис-Эль, хоть и был вам навязан, как чистая формальность вами уже не воспринимается? Вы говорите о доре Несланде и его детях, как о своей семье.

Янис-Эль улыбнулась чуть смущенно и развела руками. Пресветлый лир Бьюрефельт кивнул, явно адресуясь не столько собеседнику, сколько своим мыслям.

— Я рад.

— Я обещаю, за ними присмотрят, — Тэйя подошла ближе и положила руку Янис-Эль на плечо. — И мэтр Курдбах получит соответствующее указание, и… Короче, присмотрят.

— Интриганка, — проворчала Янис-Эль. — Хитрая рыжая интриганка.

Тэйя засмущалась и опять принялась одергивать платье. Король смотрел на нее тепло и с очевидной любовью, а потом подмигнул Янис-Эль:

— Настоящие хитрецы у нас в Совете магов сидят. Тэйя еще только учится. И правильно делает. Кто-то же должен в семье понимать, что к чему.

Эри-Ри и Фрейнериль-Мир-Тэ в два счета доставили Янис-Эль на поляну, где был привязан сарим и поджидали кадехо, быстро простились и отбыли. Янис-Эль долго смотрела им вслед с улыбкой. Странная все же эта королевская семья. И по местным меркам, и по земным уж точно. Какая бы нормальная жена потерпела рядом с собой официальную любовницу своего супруга? Да еще с учетом того, что к этой самой любовнице-эльфийке комплектом шла своенравная драконица, которая, похоже, относилась к ним всем, включая самого пресветлого лира, как к своим… гм… детям. Точно! Янис-Эль вспомнила, как дора Фрейя выудила из купели подгулявшую компанию, прибывшую навестить ее в Несланд Эльц, обсушила их и погнала домой, словно нашкодивших девчонок-хулиганок. Дети. Именно так. Да и чему удивляться? Как иначе могло относиться к людям с их жалкой продолжительностью жизни, да и к эльфам тоже столь могучее и древнее существо?

Покачав головой, Янис-Эль отправилась к сариму. Кадехо поприветствовали ее волной радостных мыслей и попытками поставить на плечи лапы, чтобы ловчее было лизать. Намерение затоптать себя Янис-Эль пресекла, на ментальную ласку ответила нежностью.

Стражники пускать ее в Академию сначала отказывались наотрез, потом вдруг стали смирными и благодушными — видимо, не без влияния кадехо. Корпуса — и учебные, и здание общежития — были темными и тихими. И лишь в большом тренировочном зале мерцал свет. Янис-Эль удивилась и отправилась посмотреть. Окно располагалось довольно высоко, но она забралась на спины не сильно довольных этим кадехо и все-таки сумела заглянуть внутрь. А заглянув — замерла…