Пыльца счастья

Видимо, лакею недостаточно заплатили, чтобы он превратился в стойкого оловянного солдатика.

Облаченная в бесформенную тюремную робу, позвякивая ручными браслетами, Эмма вошла в допросную. Казалось, вместе с ней здесь поселилось отчаянье. Брагоньер приказал принести молодой женщине табурет и усадил против лакея.

Осталось совсем чуть-чуть, и имя убийцы сорвется с языка.

Люди боятся крови, их пугает одна мысль о боли. Эмма

Донарт — тому доказательство.

— Палач уже прибыл? — безразлично, словно справлялся о почте, поинтересовался Королевский прокурор.

Старший смены ответил утвердительно.

— Пусть готовится. Очная ставка долго не продлится.

Эмма вздрогнула и метнула испуганный взгляд на соэра.

Лицо его тонуло в тени — лучше бы надел маску!

— Пыточная не для вас, госпожа Донарт, — успокоил

Брагоньер. — Вы достаточно помогли следствию. — А вот господин упорствует, придется допросить с пристрастием.

Лакей сглотнул густую слюну. Хотелось крикнуть: «Не имеете права!», но, увы, Королевский прокурор имел, любой следователь тоже. Когда речь идет о смерти знатной особы, с жизнями представителей третьего сословия не считаются.

Нойс тем временем начал очную ставку. Он приказал зажечь больше света, чтобы Эмма хорошо рассмотрела арестованного, и полюбопытствовал, не видела ли она его прежде.

«Птичка» молчала, пристально вглядываясь в вытянутое лошадиное лицо, и кивнула.

— Он передал коробочку с наркотиком.

— И только? — встрял Брагоньер.

Ему не давала покоя визитка. Уж не передал ли ее лакей вместе с «Пыльцой счастья»?

— Да, — растерянно повторила Эмма. — Сказал, подарок от лорда.

— Какого лорда? — Помнится, прежде девушка никакого аристократа не упоминала.

— Не знаю, — Птичка испуганно втянула голову в плечи. —Ройс его знал и звал просто лордом. Он иногда делал подарки.

Кажется, они с Ройсом, то есть виконтом ли Трувелем, дружили.

— Хватит! — нервы лакея сдали. Он вскочил, солдатам пришлось силой усадить арестованного обратно на стул и скрутить веревками. — Я все расскажу!

«Вот оно!» — пронеслось в голове Брагоньера. Быстрее, нежели он полагал.

Эмму увели, а слуга сбивчиво поведал о событиях злополучного вечера.

— Господин соэр! — Брагоньер с трудом сдержал брезгливую гримасу: так жалок был лакей, порывавшийся съехать со стула и бухнуться на колени. Если бы не веревки, точно ползал бы в ногах. — Я все расскажу, только не надо мешка!

Малый оказался смышленым, определил, кто главный, молил

Королевского прокурора, а не Нойса. Следователь не протестовал, согласившись на роль писца. Он понимал, если на допросе присутствует Брагоньер, остальные заведомо на второстепенных ролях.

Лакей замолчал, по-собачьи заглядывая в глаза соэру. Вернее, туда, где они предположительно находились — Брагоньер предпочитал оставаться в тени.

— Продолжай, — сухо подтолкнул к откровениям

Королевский прокурор и напомнил: — Палачу тоже требуется сон, поторопись!

Брагоньер нарочито поднялся, якобы собравшись покинуть допросную, и услышал заветное имя: — Мне велел лорд Винсент.

— Лорд Винсент? — Соэр ничем не выдал удивления.

Черным магам титулов не давали, действительно ли господин Маснед аристократ, или слуга назвал так узника из вежливости? Представители третьего сословия частенько именуют богачей «благородными сеньорами».

— Ну да, — робко продолжил растерявший былую спесь лакей. — Подошел и попросил. Сказал, от давнего друга, мол, виконт знает. Пусть вспомнит некого Эйшена.

Опять Эйшен. Трижды произнесенное имя Второго префекта требовало серьезного разговора. Обвинить его не в чем, Брагоньер и не собирался, но вот оценить, что представляет сбой третье лицо Сатии, мог. В случае неудачи вычеркнет одного Эйшен из списка.

По требованию Нойса слуга описал лорда Винсента. Портрет в точности сошелся с внешностью черного мага.

— Привезите господина Вера, — распорядился Брагоньер, не заботясь о том, что за окном давно стемнело, и назвал адрес гостиницы. — Скажите, ему придется поработать.

Некромант обошел дом графини Сорейской и наверняка скажет, присутствовал ли на балу Винсент. После его слова проверит судебный маг, сверившись с энергетическими частицами задержанного.

— Увести! — соэр избавился от лакея. — В камеру предварительного заключения, до суда.

Неугомонная натура требовала продолжить расследование, но разум напомнил об Эллине. Она беременна, нужно ночевать вместе с женой, чтобы ребенок родился здоровым. Брагоньер слышал, женщинам в положении категорически нельзя нервничать.

Поспать хотя бы пару часов!

В итоге долг перед семьей перевесил, Королевский прокурор отложил дела до завтра.

***

В другой день Эллина бы порадовалась тому, что муж поздно встал, нащупала бы его руку, потерлась щекой, но теперь ее мир сосредоточился вокруг ванной комнаты. Гоэту выворачивало; руки дрожали от слабости. Она мечтала, чтобы жуткие утренние часы скорее закончились.

— С тобой все в порядке? — Ну вот, Эллина не дает супругу побриться.

Брагоньер приоткрыл дверь, но не спешил войти.

— Не смотри! — попросила между рвотными позывами гоэта.