Пытка любовью

– Ты заходи ко мне, Игорь, спрашивай, если что надо, - говорил уже Игорю Иваныч, - Ко мне же много шоферов приходят товаро-транспортные и путевые листы штамповать. Я тебе подскажу, через кого можно заказать что-нибудь. Или мне деньги дашь, и я сам закажу для тебя, что надо будет. Или вон, через Сашку можешь заказывать. Он уже многих шоферов знает.
–

– Спасибо, Иваныч, - поблагодарил Игорь, - Ты тоже заходи в любое время, если скучно будет. Пообщаемся. Может, и я тебе в чём пригожусь.
–

За дверью послышалось, что кто-то вошёл в вагончик и открыл дверь в прорабскую половину.

– Это уже ко мне кто-то - сказал Иваныч, вставая со стула, - Спасибо. Пошёл я.
– И он вышел за дверь.

Игорь с Саней допивали остатки чая вдвоём и разговаривали. Игорь узнал, что через Саню Андреев всегда заказывал у шоферов чай, курить, еду и прочее. А Игорь не знал этого потому, что во время заказов и получения привезённого, Андреев посылал Игоря в какое-нибудь звено бригады с каким-нибудь небольшим поручением.

В последующие дни Иваныч иногда заходил к Игорю покурить-поговорить, попить чайку, и они стали иметь хорошие дружеские отношения, Игорь узнал, что поддавать Иваныч стал не так уж давно по двум причинам.

– Понимаешь, Игорь, - говорил он, - Я думал, что после института буду хоть что-то путное делать на работе. Смогу внедрять что-то новое. Дерзать. А начал работать, - сплошная рутина. Что я здесь делаю? Да ничего толкового. Пишу наряды вашим бригадирам, да штемпелюю путевые листы и товаро-транспортные шоферам. Всё. И больше ничего. И никому ничего больше от меня не надо. Но это же любой необразованный человек может делать. Что, я лишь для этого пять лет в институте учился? И у моих друзей однокурсников всё почти так же, как и у меня. Везде такая же рутина.

А дома? Жена, как вторую дочку родила, так и начала каждый день пилить, что денег мало получаю, что на всё нужны деньги, а их постоянно не хватает. Наверно, с какой-то соседкой-стервой спуталась. А где я ей много денег возьму? Меня ни дома, ни в институте воровать не учили. И что мне теперь делать? Вот и начал поддавать от всего от этого. Смотреть уже на всё противно.
–

Чем мог Игорь его поддержать? Ему лишь думалось - "мне б твои заботы".

При Китике, в первый неполный месяц его бугорства, ранее передовая бригада скатилась до шестидесяти процентов, несмотря на то, как это хорошо знал Игорь, что Андреев оставил после себя несколько подписанных уже нарядов, которые у него были "про запас", "на всякий пожарный случай". Мужики бригады впервые за год отоварились в зоновской лавке не на девять рублей, а лишь на три. Впоследствии у них с отоваркой в магазине было то же самое, потому что их бригада, занимавшая ранее всегда первое место по зоне, станет одной из самых отстающих. Радовался этому в отряде один лишь Алябас. Его бригада, занимавшая до этого всегда второе место в зоне, после бригады Андреева, стала уже самой передовой.

Кончалась календарная осень, а в Сибири в такое время была уже лютая зима. Вагончик, где был у Игоря склад, оказался хорошо отапливаемым мощными электрическими тэнами. Они были протянуты в дюймовых извилистых трубах по всему вагончику изнутри. Игорь раньше думал, глядя мельком на них иногда, что когда-то вагончик был подключен к паровому отоплению. Тэны поддерживали в вагончике постоянную температуру градусов двадцать - двадцать два. Самодельный обогреватель из асбестовой трубы Игорь даже никогда и не включал. Тэны включались и выключались небольшим рубильником, укреплённым с обратной стороны вагончика. Утром его включал Саня или Игорь по приезду на свинокомплекс, а перед съёмом с объекта они выключали его. Оставлять тэны включенными на ночь было запрещено. К следующему утру, вода в алюминиевом большом четырёх ведёрном бидоне замерзала почти полностью, а к концу дня в середине бидона высовывалась уже голова большой ледяной матрёшки. Этот бидон, мощную самодельную электроплитку и фанерную лопату для уборки снега привезли Игорю в склад шофёры из строительного управления по приказу Иваныча. Игорь наливал воду перед отъездом в зону в одну из двух алюминиевых кастрюль, привезённых Иванычем. Утром вода в ней также была замёрзшей, но Игорь ставил её на электроплитку, и лёд минут за пятнадцать превращался в воду.

Воду для зэков на каждую половину свинокомплекса привозили каждый день на грузовике с бочкой, как у молоковоза. И это несмотря на то, что на каждой половине свинокомплекса была своя артезианская скважина. Из этой бочки водитель грузовика разливал потом уже воду в вёдра шнырей, приходивших за ней. Игорь как-то сказал об этом Иванычу, и о том, что он полагает, что воду для зэков привозят специальную, с добавками для подавления половой потенции. После этого Иваныч порылся в чертежах и сказал Сане, где нужно искать кран, из которого можно будет набирать артезианскую воду. Саня нашёл такой в близком свинарнике в подвале его подсобных помещений. Этот свинарник был уже частично застеклён, и поэтому там не ожидалось больших снежных сугробов. Оттуда каждый день Саня приносил два ведра артезианской воды, одно их которых он использовал для влажной уборки прорабской.

Дня через три Иваныч стал бухать, как говорят, "по-чёрному". Саня сказал Игорю, что тот сильно поругался дома с женой. Утром Иваныч всегда был с глубокого похмелья, а ближе к обеду был уже "хорошо поддатым". Он понимал, что от шоферов это может дойти и до высокого начальства его строительного управления, и этот вопрос ему как-то надо было решать для обеспечения своей безопасности. Как-то он зашёл к Игорю покурить и через некоторое время спросил:

– Игорь, а ты как художник смог бы подделать мою подпись?
–

– Думаю, смог бы, - ответил Игорь, - А зачем?
–

– А давай посмотрим, - сможешь или нет. Мне это надо, - сказал Иваныч, - Я сейчас, бумагу принесу.
–

Иваныч принёс из прорабской лист бумаги и ручку. Он расписался на этой бумаге и пододвинул её с шариковой ручкой Игорю.

– Да у тебя и подпись-то несложная, - сказал Игорь, рассматривая её на бумаге, - Три закорючки и загогулина.
–

С четвёртого раза и далее, у Игоря получалась уже такая же подпись, как и у Иваныча.

– Ох, как хорошо!
– обрадовался Иваныч, - Понимаешь, я иногда бываю уже сильно того, - он приставил палец к своему горлу, - а не хотелось бы, чтобы шофера это часто видели. Может слух нехороший куда дойти. Я тебе тогда, в такие случаи, буду печать приносить. Ты уж тогда помоги мне, штемпелюй им грузовые документы и расписывайся за меня, где надо. А я тогда буду закрываться у себя, чтобы меня никто не видел. А ты скажешь, что я по строительным делам куда-то здесь пошёл. Хорошо?
–

– Хорошо, - ответил Игорь, - У меня всё равно весь день свободен. Проштемпелюю.
–

– Ты тогда образец моей подписи оставь где-нибудь у себя, чтобы не забыть.
–

– Лады, - согласился Игорь, и хотел уже оторвать подпись от листа бумаги, а потом сказал Иванычу, - А ты распишись у меня внутри пустой пачки сигарет. И пусть она тогда в ящике стола лежит. Никто не подумает, что это твой образец. А я ещё что-нибудь на ней накалякаю, чтобы не одна твоя подпись на ней была, а просто какие-то каракули, цифры.
–

Иванычу эта идея понравилась, и он расписался на внутренней стороне пустой пачки "Прима", которую Игорь достал из нижнего ящика стола, где она и валялась до этого. А Игорь оторвал верхние пол листа бумаги, на котором были подписи, скомкал его в комок и сжёг в пепельнице. Шариковую ручку Иваныч оставил у Игоря. "Пусть будет у тебя", - сказал он, кивнув на неё, и Игорь убрал её в ящик стола вместе с оставшейся чистой половиной листа бумаги.

С этого дня Иваныч штемпелевал документы шофёрам только за первые две-три машины, пока ему не привозили выпивку с закуской. Потом он приносил Игорю печать с "подушкой" и запирался у себя для "бухалова". Игорю было жаль смотреть на такое дело, и он говорил Иванычу о том, что надо бы "завязывать" с этим. А Иваныч лишь махал рукой на это и говорил, что "завяжет", но чуть позже, не сейчас.

Ушлая шоферня, за пару дней увидела в Игоре нормального парня, "без заё...в". На третий день один из них сказал Игорю: