Пытка любовью

– Послушай, Игорь, у меня тут такое дело, - бетон нужен на гараж, одна машина. Отметишь мне две перевозки за один раз? Я в долгу не останусь. Сразу же и привезу полтора литра и закусь.
–

– Чего полтора литра?
– спросил его Игорь спокойно, глядя ему в глаза, не поняв ещё, как следует, в чём, в сущности, дело.

– Водки. Чего ж ещё? Не вина же, - ответил шофёр так, как будто увидел, что Игорь сомневается в нём, - Всё будет "как положено", - на двадцать рэ. Не сомневайся. Я никогда никого не наё...вал, любой скажет.
–

Тут только Игорь и понял о чём идёт речь. Но он уже научился в зоне не афишировать свои эмоции, поэтому лицо его оставалось таким же, как и до этого.

– Сейчас мне выпивки совсем не нужна. Нельзя мне щас, - пасут, - сказал он шофёру, со вздохом, - Привези мне на эти деньги чаю, курить, супы и каши в пакетах, - перечислял Игорь, вспоминая чем они питались в кильдыме Андреева, - конфет, белый батон, халвы можешь. Короче, смотри в магазине то, что долго может храниться, и из чего можно приготовить что-нибудь путное поесть в простых условиях. Ты же, наверное, на рыбалку, на охоту ходишь?

–

– А как же. Хожу, - ответил шофёр, - Всё сделаю, как те надо.
–

– Ну, тогда лады, договорились, - сказал ему Игорь.

С этого дня в одном из сейфов у Игоря лежали пачки и плиты чая, пачки сигарет и папирос, конфеты, сгущёнка, пакеты супов и каш, рыбные консервы, белый хлеб и другие продукты, заказываемые им через шоферов. Они возили на свинокомплекс зимой в основном бетон, иногда керамзит, реже - кирпич. Для них, продать кому-нибудь машину бетона или керамзита, было неплохим побочным заработком. И получалось так, что за два-три дня кто-нибудь из них находил на это заказчика. Ведь многие частники в городе строили свои гаражи, дачи, дома, но покупать стройматериалы в строительных организациях было делом дорогим и слишком хлопотным. Им проще было заказать машину бетона или керамзита у какого-нибудь шофёра за пятьдесят-семьдесят рублей и освободить себя от всей сложной, долгой и дорогой волокиты по этим вопросам.

Прапора с козлами по-прежнему приходили к Игорю на склад со своими проверками, но водки или наркотиков у Игоря не было, и они уходили ни с чем. Игорю интересно было наблюдать за козлами, когда при таких проверках у них пальцы растопыривались, как бы для того, чтобы что-то схватить. Но хватать им было нельзя, потому что, нарушив приказание капитана Коробова, к ним бы незаметно "пришёл пушной зверёк по имени песец".

В вагончике Саня каждый день варил на электроплитке супы и каши. Ели они вдвоём с Игорем, и иногда, когда это каким-то образом узнавал Саня, он относил поесть супу и Иванычу в его походной металлической эмалированной тарелке. В отряде в тумбочке Игоря всегда были чай и сигареты с папиросами. И некоторые работяги иногда одалживали у него что-либо. В воскресные дни Игорь с чаем, конфетами и сигаретами заходил к Юрке Яковлеву в отдел труда, там они чифирили втроём или четверо, если приходил Саня Шашников. Марик в воскресенье не работал, а "отдыхал" в отряде.

В общем, Игорь на свинокомплексе уже не "пахал" так, как он "пахал" в школе с утра до ночи, и в последнее время имел уже на свинокомплексе неплохое продовольственное обеспечение "с воли". Правда, потом получилось так, что с "помощью" Китика и там его вновь "нашёл" Баранчин, который и списал его ранее из школы в летние школьные каникулы, когда замполит, в чьём ведении находилась школа, ушёл в отпуск. А в этот раз Баранчин "подарил" Игорю ещё и три ШИЗО подряд, списывая его после каждого ШИЗО в другой отряд на свинокомплексе и в другую бригаду. После третьего ШИЗО Игорь уже держал голодовку, во время которой ему пришлось вновь начать курить.

– И чего эта падла на меня тогда взъелась?
– подумал Игорь, - Ведь я же сделал для его жены в школе так, что она первой получила паспорт на свой кабинет математики. Хотя я с ней даже и не разговаривал почти. Все заказы от неё приносил главный школьный шнырь. Он и развешивал тогда в её классе все стенды, сделанные мной, и рамочки для них делал.
–

Года через два Игорь узнает, что главный школьный шнырь Кривков, у которого из-за его фамилии было погоняло Кривой, был кумовкой Баранчина. У этого засранца маленького роста, оказывается, был ключ и от библиотеки, о чём Игорь тогда даже и не подозревал. Кривому, единственному из четырёх зэков, работавших в школе, было разрешено спать в школе ночью, в своём маленьком кильдымчеке. Второму шнырю этого уже не разрешалось. Даже завхозу школы этого не разрешалось. И Кривой иногда шарился по ночам в библиотеке, в столе Игоря, когда тот уходил спать в барак. И по наколке Кривого Баранчин послал тогда Ваню-Ваню делать повальный шмон в школьной библиотеке, чтобы найти тетрадь, которую писал Игорь, и которую сожгли тогда Юрка Яковлев с Саней Шашниковым за бараком отдела труда.

Все эти воспоминания за какие-то секунды пронеслись в мозгах Игоря, даже с некоторыми подробностями. Возможно, подобное бывает у людей, на которых жизнь нагрузила тяжкий груз неразрешённых пока проблем, которые нуждаются в обязательном их разрешении, чтобы не быть раздавленными этими проблемами.

Дня через три вечером Игорь сидел с Михалычем в его кабинете. Они пили чай, который как всегда принёс им отрядный шнырь. Михалыч, видя, что Игорь ещё не отошёл, как следует, после суда, говорил ему о том, что Игорю нужно немного перетерпеть до следующего раза. Говорил, что и сам будет уже умнее, и не будет сам светиться Баранчину перед судом. Что он попросит помочь ему в этом Василия Георгиевича, который и проконтролирует всё.

– Михалыч, - сказал Игорь, - Если бы ты знал, как я устал за это время. Мне нужно отдохнуть немного.
–

– Хочешь опять побыть "на кресту"?
– спросил Михалыч.

– Да нет. Зачем?
– ответил Игорь, - Пусть все видят, что я не больной и выезжаю на работу. Просто сними меня с бугров.
–

– А кого же поставить вместо тебя?
– спросил Михалыч, зная что "просто так" Игорь никогда ничего не говорит.

– Поставь Бузая. Он хороший парень, толковый и обязательный. И совесть имеет, не скурвится, - ответил Игорь, - Я ему помогу держать бригаду процентов на восемьдесят - восемьдесят пять. А я буду просто выезжать, как работяга. Всё равно бригада будет лучшей в отряде, хоть и не по всей зоне.
–

– Ну, что ж, можно и так, - согласился Михалыч, - Мне и не надо, чтобы она была лучшей в зоне. Мне нужно чтобы всё в отряде было лишь нормально. И всё.
–

– И ещё одно, - сказал Игорь, - Мне в общем кильдыме будет как-то не очень. Разреши мне занять тот скворечник мастера, который над кильдымом бугра.
–

– Конечно, Игорь, занимай его, - охотно согласился Михалыч, - У меня и ключ от него есть. Сейчас отдам тебе. Второй ключ есть только у Володи Михайлова, он же старший прапорщик, - говорил Михалыч, отстёгивая нужный ключ от связки ключей, вытащенных им из своего кармана.

– Я с Бузаем ещё не говорил ни о чём, - сказал Игорь, беря ключ у Михалыча, - Ты бы его сейчас вызвал к себе и переговорил бы с ним.
–

– Хорошо, - сказал Михалыч, - К тому же у нас и чай уже закончился. Ты сейчас скажи дедку, чтобы он забрал кружки и стаканы, а я ему уже тут скажу, чтобы он позвал ко мне Бузаева. У тебя есть ещё что-нибудь ко мне?
–

– Да нет, вроде бы всё.
–

– Ну, тогда иди. Если что, я опять тебя позову.
–

Через три дня, с начала нового месяца, Игорь выезжал на ЖБК уже как работяга. Но это было для него как отпуск, проводимый им на рабочем объекте. А бригаду выводил Бузай, для которого Игорь стал уже высшим авторитетом среди зэков зоны.

ПОДАРОК ОТ МОЦАРТА

На выездной объект ЖБК выезжали три отряда - пятый, седьмой и шестнадцатый. Начальником шестнадцатого отряда был капитан Василий Георгиевич Витлицкий, человек лет пятидесяти, среднего роста, с тёмно-русыми волосами. Уже по его внешности было видно, что он из хорошей интеллигентной семьи и порядочность в отношении с окружающими людьми была, как говорится, впитана им с малых лет с материнским молоком. Зэки с ЖБК его уважали, а Михалыч, начальник отряда, в котором был Игорь, считал его своим учителем по работе в зоне.