Работа по специальности

"Да нет там никого!
– внезапно озарило Ромку.
– Сидит себе где-нибудь перед распределительным щитом и балуется с выключателями, а мы тут с ума сходим!.." Но обрадоваться своей остроумной, в общем-то, догадке он так и не успел: из прозрачно-желтого окна пришел звук - кто-то обо что-то споткнулся и вроде бы даже сказал: "Ух!.." Далее, судя по всему, замер и, выждав с минуту, двинулся обратно, откуда пришел...

– Чего-то ищет...
– обмирая, сообразил Ромка, и в этот миг свет погас вообще. Дом снова стоял пустой и темный.

– Орать-то зачем?
– злым придушенным шепотом осведомился Василий.

– А я орал?
– огрызнулся Ромка, тоже шепотом.

Подождали, не вспыхнет ли где еще окошко. Не вспыхнуло. Пятиэтажка тонула в вечных сумерках огромного зала серой издырявленной черными проемами глыбой. Василий хотел вернуть пистолет в кобуру, но раздумал.

– А ну-ка давай еще с той стороны посмотрим, - сказал он.
– Может, он как раз там сейчас и шарит... Да спрячь ты, на хрен, свою трубку! Стрелять из нее, что ли, собрался?

Ромка взглянул на свою правую руку, смутился и, запихнув изувеченную трубку микрофоном в карман джинсов, подобрал с пола отломанный от летающей тарелки металлический стержень с зеркальным бруском на конце.

Угол миновали благополучно, но, когда проходили мимо второго окна, кто-то из черного провала внятно произнес: "Бу!" - и обоих отбросило от дома шагов на пять.

Луч фонарика канул в окно, как в колодец.

– Вроде никого...
– пробормотал Василий.

– Может, показалось?
– с надеждой спросил Ромка.

– Обоим, что ли?..
– Василий ощупал лучом торец дома, ругнулся и убрал свет.

Одолеваемые самыми нехорошими предчувствиями, двинулись дальше. Василий с пистолетом - чуть впереди, а чуть поотстав - Ромка со стержнем. Вылитый индеец на тропе войны. Шли боком, как бы ожидая все время нападения с тыла.

– Стоп!
– тихо скомандовал Василий, вглядываясь во что-то под ногами.
– Это еще что за чертовщина?..

Впереди, в трех шагах, на сером покрытии лежал овальный отсвет. Из окна он никак падать не мог - иначе он был бы вытянут в другую сторону. Присев, Василий провел над светлым пятном рукой, но тени растопыренной пятерни в пятне не обозначилось.

Поглядели с тревогой друг на друга. Ромка высвободил из кармана исковерканную трубку и движением, каким обычно подбрасывают хворост в костер, кинул ее в центр овала. Обрывок телефонного провода больно хлестнул по лодыжкам - трубка исчезла, даже не долетев до покрытия. Оба отпрянули.

– Так...
– сипло проговорил Василий.
– Будем знать...

Внимательно глядя под ноги, они добрались до угла и вышли за дом. Ни в одной из квартир, выходящих окнами на эту сторону, света не было. Зато по серому покрытию здесь и там беспорядочно разбросаны были все те же овальные светлые пятна, как будто штук пятнадцать невидимых карманных фонариков освещали пористый похожий на пемзу пол.

– Капканы...
– еле выговорил Ромка.

Василий мрачно кивнул.

С прежними предосторожностями они вернулись к подъезду.

– Одно из двух, - угрюмо подытожил Василий.
– Или он, зараза такая, сейчас за нами следит, или я не знаю что... Ну не спать же он лег, в конце-то концов!

Они огляделись еще раз. До мерцающего леса колонн было очень далеко. Пятиэтажка была рядом.

– Может, до утра подождать?
– жалобно сказал Ромка.

– Мы ж под крышей, - напомнил Василий.
– Какое тут может быть утро?..

Он помолчал, явно на что-то решаясь.

– Значит, так...
– заговорил он наконец.
– Возвращаемся на угол, будто идем обратно, потом резко влево - и вдоль стены к парадному...

Оказавшись под бетонным козырьком, который впрочем, кажется, бетонным не был, Василий включил фонарик. Неровное волокнистое кольцо света медленно скользнуло по стенам короткого коридорчика, выхватило в глубине его пяток ступеней, площадку, затем вернулось и, облизав косяки, снова провалилось в глубину подъезда.

– Это не мы строили, - глухо проговорил Василий.

– Ага...
– сдавленным эхом отозвался из-за плеча Ромка.

Дверей в парадном не было и, судя по отсутствию петель, не предполагалось. Но главное, конечно, не в этом... Вблизи здание поражало небывалой чистотой отделки и какой-то... наготой, что ли... Нигде ни карниза, ни выступа, порожка вот даже нет... Вдобавок возникало ощущение, что пятиэтажка эта вся выточена из единой глыбы. Да, наверное, Василий был прав: здание строили не люди.

– За улицей последи, - негромко приказал он, видимо, подразумевая другие подъезды, и осторожно перенес ногу через несуществующий порог. Стоило ему это сделать, как в глаза ударил свет, и что-то с нечеловеческой силой ухватило левую руку Василия повыше локтя.

Он шарахнулся назад и вправо, и подъезд вновь провалился во тьму.

– Вот как звездану промеж фар!
– прошипел Василий, в самом деле занося рукоять пистолета.
– Чуть не застрелил тебя, дурак!..

Ромка отпустил локоть и, кажется, хихикнул. Василий, не поверив, посветил спутнику в лицо и увидел, что оно и впрямь перекошено диковатой улыбкой.

– Так страшно ведь...
– с нервным смешком объяснил Ромка.

Василий двинулся на него, выпятив челюсть.

– А трубку?
– севшим от бешенства голосом проговорил он.
– Трубку из автомата выдирать - не страшно было?..

Ромка убито молчал, и Василий снова повернулся к подъезду. Шагнул - и помещение исправно озарилось ровным и довольно ярким светом.

– Ну ясно...
– проворчал Василий.
– Хоть с этим разобрались...

Он внимательно изучил голые стены, потолок и остался в недоумении: лампочки нигде видно не было и откуда изливался свет - непонятно. Посмотрел, куда падает тень, и убедился, что не падает никуда, а расплывается из-под ног смутным пятном сразу во все стороны.

– Все спокойно?
– спросил он оставшегося снаружи Ромку.

Тот, спохватившись, огляделся и ответил, что все спокойно. Василий продолжал осмотр помещения. Лестница ему, судя по выражению лица, решительно не понравилась: во-первых, без перил, во-вторых, ступеньки... Они были строго прямоугольные, без скруглений - тоже, короче, подделка...

– Слушай, - сказал Василий, и голос его гулко прозвучал в пустом подъезде, - а ведь, похоже, до нас здесь людей вообще не было...

– Почему?