Работа по специальности

Ромка огляделся.

– Как же не туда?
– возразил он.
– Были мы здесь вчера! И надпись вот она...

Что правда, то правда: на выпуклой стене ближайшей опоры похабно растопырилось глубоко вырубленное матерное слово. Озадаченный Василий подошел и внимательнейшим образом изучил его.

– И надпись тоже другая, - сообщил он.
– У той "У" прямая была, а у этой, видишь, с загогулиной...

Осмотрел покрытие и, не обнаружив на нем и следа от выломанных стерженьков, вынужден был прийти к мысли об относительной давности преступного деяния.

– Руки пообломать!..
– проворчал он, глядя исподлобья на обезображенную стену.

Ромка за спиной тихонько охнул, и Василий обернулся, встревоженный. Его лопоухий стриженный спутник стоял, запрокинув голову, и, зачарованно глядя ввысь, беззвучно шевелил губами.

Василий взглянул - и обмер. С невероятно удаленного льдистого потолка свешивалась крышей вниз искомая пятиэтажка. Верх и низ в сознании Василия поменялись местами, и ему показалось вдруг, что он летит стремглав с чудовищной высоты. Он присел, словно желая ухватиться за гладкий пол, и довольно долго не решался выпрямиться.

А тут еще к Ромке вернулся дар речи!

– Вась!
– дрогнувшим голосом позвал он.
– Слушай, Вась!.. А ведь это мы на потолок вышли...

Всякое бывало в жизни Василия, но такого... Мало того, что опрокинутое в зените здание само по себе являло весьма жутковатую картину, - нужно было еще хорошо знать Василия, его простые, ясные взгляды на жизнь и неистребимую любовь к порядку, чтобы оценить в полной мере всю глубину его потрясения. Василий был смят, испуган, растерян...

Ромка же, напротив, восхитился увиденным безобразием до такой степени, что вообще перестал чего-либо бояться.

– Не, по потолку я еще ни разу не ходил!..
– нервно смеясь, говорил он.
– Пацанам рассказать - зависнут!..

Они сидели, прислонясь спинами к испохабленной ругательством бледно-золотистой стене, и, подняв лица, с содроганием смотрели на прилипшую к потолку громаду пятиэтажки.

– Почему она не падает?
– хрипло спросил Василий.

– Мы же не падаем!..
– пояснил Ромка, и Василия тут же омыло изнутри жутким чувством падения, даже за стену взялся на всякий случай.
– Почему в Америке никто вниз не падает?..

Василий переждал неприятное чувство и отнял ладонь от стены.

– Не в Америке, а в Австралии, - сердито поправил он.
– В Америке-то чего падать? Америка-то, она - сбоку, а не снизу...

Ромка не слушая пялился на пятиэтажку.

– Не, тут интересно!..
– раскатав рот от уха до уха, повторял он. Бал-де-ож!..

На медном лице Василия набухли скулы. Поведение спутника раздражало его, пожалуй, не меньше, чем перевернутый вверх тормашками мир.

– Мы вот тут сидим, - веско молвил он, - а туда, может быть, сейчас тарелка прилетит...

– Ну и флаг ей в руки!
– беззаботно отозвался Ромка.

– Дел, что ли, дома нету?
– злобно спросил Василий.

– А какие дела?

Василий отнял взгляд от опрокинутого в вышине здания и с неприязнью посмотрел на стриженого Ромку.

– Ты ж дома не ночевал! Родители, поди, с ума сходят!..

– Ага! Сходят!
– сказал Ромка.
– Им сейчас - хоть ночуй, хоть нет...

Василий вспомнил о семейном положении задержанного и крякнул.

– Ну все равно... Тебе вон, наверное, в армию идти!

Ромка заморгал и вдруг во все глаза уставился на Василия.

– Идти, - упавшим голосом подтвердил он.
– В мае.

– В этом?

– В следующем...

Василий скривился и чуть не сплюнул.

– Защитнички...

Его мрачный взгляд упал на крадущегося по краю площади пушистого лупоглазого зверька и несколько смягчился.

– Эй, чита!
– позвал Василий.
– Иди сюда! Иди, не бойся!..
– Он чмокнул и призывно похлопал по коленке.

Существо уставилось на Василия, как рыба-телескоп, и, издав сердитую трель, поспешно скрылось за соломенно поблескивающей опорой.

– А чо? Ништяк!
– в озарении промолвил вдруг Ромка.
– Спать можно на полу, пожрать - дадут...

– Бредишь, что ли?
– недовольно спросил Василий.

Ромка смотрел на него, приоткрыв рот.

– Пока призыв - здесь перекантоваться!
– выпалил он.
– А через полгода армия профессиональной станет!..

Василий сначала оторопел, потом потемнел лицом и, упершись ладонью в пол, повернулся всем корпусом к Ромке.

– Ах ты паразит!..
– выговорил он.
– Да я тебя под конвоем на призывной пункт приведу, понял?..

Ромка надулся и демонстративно принялся изучать пятиэтажку. Зардевшиеся уши торчали как-то по-особенному обиженно.

– И чего вы все так армии боитесь?
– хмыкнул Василий.
– Она ж из вас людей делает! Вот посмотри на меня... Ведь таким же, как ты, был обормотом! А отслужил - человеком стал...

– Ментом ты стал, а не человеком!
– не подумав о последствиях, буркнул Ромка.

Последовала страшная предынфарктная пауза.

– Как ты сказал?
– сдавленно переспросил Василий, и Ромку, внезапно оказавшегося на ногах, отнесло шагов на десять в сторону.
– А ну повтори!..

– А чего, нет, что ли?
– нагло ответил Ромка, отступая еще шага на три. Действительно, терять ему уже было нечего.

– Н-ну!..
– Василий сделал резкое движение, как бы собираясь вскочить, и Ромка что было сил дернул к дальнему выступу опоры. Метнулся за угол и с легким вскриком скрылся из глаз.

– Пар-разит!..
– прорычал Василий, вновь опускаясь на пол и приваливаясь лопатками к стене.
– Ну вот вернись только!..

С темным от недобрых замыслов лицом, он сидел, изредка взглядывая, не высунется ли из-за бледно-золотистого скругления опоры лопоухая стриженая голова. Голова что-то все не показывалась, и Василий ощутил беспокойство. Неужели и вправду сбежал, придурок?.. А потом скажет: заблудился...

– Да нужен ты мне больно!
– громко и сердито сказал Василий.
– Еще не гонялся я за тобой, за паразитом!..

Повторялась история с летающей тарелкой. Ромка наверняка затаился в какой-нибудь нише и молчал из вредности. Василий ругнулся, встал и зашлепал босиком к бледно-золотистому выступу.

– Ну чего дурака валяешь?..
– Василий не договорил и отшатнулся. Сразу за поворотом на светлом искрящемся покрытии разлеглись, подстерегая, два овальных пятна неизвестно откуда падающей тени.