Ракетчики

— Не выкай. И не «спасибо», а «благодарю». И благодари подлеца, мерзавца, циника Петровича. Он работал. А то волком на него поглядываешь. Можно подумать, ему делать было нехрен, Свету твою запугивать, с небес на землю спускать.

Гуляем второй день. Сводили Машу в театр, в кино, в видеокафе. Везде реклама на английском, в магазинах много разных товаров, но, куда нам? Не привыкли, да и незачем. Вчера видели драку возле ресторана. Какие-то крутые между собой разбирались. Свету вырвало. Обтёрлась снегом.

— Светик, пойдём на квартиру, хватит на сегодня культурной программы.

— Да, только по дороге в аптеку надо зайти.

Дома я узнал, что было нужно в аптеке. Тест на беременность дал две полоски.

— У меня подозрение было и раньше, соски болели после нашей «мировой», задержка, пока, правда, всего на полторы недели. А теперь вырвало. Вот так, Юра. Ты не думай, Фёдоров презерватив одевал.

— Светочка, чудо моё, это же здорово! Это, наверно, знак судьбы! Выбрось ты этого Фёдорова из головы. Он — прошлое.

— Эй вы, отдыхающие, собирайте вещи, у нас в час ночи поезд отходит. Билеты я уже купил.

— Петрович, ты!? Откуда?

— А мне Мартыныч ключ дал. Это же служебная. Не на улице же вас ждать, если что?

— У тебя водка есть?

— Откуда? А что?

— Надо одно дело обмыть. У нас радость. Станем ещё раз папой и мамой.

— Нет. Обмывать будем чаем. Тем более что Свете теперь нельзя. Я тульских пряников накупил как раз…

— Ну и ладно, тогда я пошла чай ставить.

— Юрик, ты собирайся потихоньку, где девять вечера — там и час ночи скоро.

Вокзал. Почти без приключений. Какой-то тип с цепурой нечаянно пихнул Свету, не сильно, если честно. Я полез разбираться. Чуть не огрёб, тип резкий попался. Неожиданно легко погасил всё Петрович. Добрым словом и кулаком. Хорошо, что я месяц назад не полез бить ему морду. Скорее всего, опозорился бы. Петрович снял бьющую руку верзилы своей, странно начал выворачивать наружу. Верзила едва не упал. В последний момент Петрович не стал доворачивать, как бы спас парня, но перехватил двумя руками по два пальца на ладони и спросил странную вещь: «Хочешь стать крабиком?». Тот помотал головой, Петрович его отпустил, проводил тяжёлым взглядом. До сих пор не понимаю: причём эти крабики?

— Видишь Юрик, зачем не надо пить? Если бы менты замели, то от нас был бы запах — мы и виноваты. Могли бы на поезд опоздать.

— Нудный ты, Петрович, нет в тебе широты русской души.

— От кого бы я ещё такую критику услышал? И не нудный, а ответственный.

С нами до Москвы ехала ещё одна семья. Славик-лётчик. Жена у него, Катя, и сын, года на два меньше Маши. Петрович взял два купе, не экономил. Ехал в нашем. Хотя был выкуплен и четвёртый билет в купе Славика. Дети играли в шашки. Походные, на магнитиках. Их достал жестом фокусника из сумки Петрович. Предусмотрительный. Мы болтали о житье-бытье. Ели в вагоне-ресторане и тоже за счёт Петровича. Да, на нас не экономят. Впечатляет. Скорее всего, не «кинут». Что по нашим временам нетипично.

В Москве всё просто. С вокзала на вокзал, зал ожидания, поезд на Севастополь. Я думал сначала, что в Киев поедем. Славик с семьёй ехал до Запорожья. Там Петрович его передал какому-то военному из рук в руки. Прямо на платформе. А мы потихоньку добрались до Севастополя.

— Петрович, а ты и дальше с нами?

— Нет, на вокзале пересаживаюсь и обратно.

— Зачем нас так плотно опекать?

— Так положено.

— Петрович, а как тебя зовут?

— Петрович. Собирайтесь молодята, почти приехали.

— Скажи хоть что-нибудь о себе. Мы тебе обязаны. И сохранением семьи и как бы честью, и с судом ты помог… Меня любопытство будет есть от неразгаданного человека-загадки. А?

— Да что ж вам сказать-рассказать? Рязанское десантное. Африка, Афганистан. Да тут, как бы на гражданке, пришлось стрелять-резать. Етить-колотить… Что тут загадочного? Государственный человек.

— А что — Африка? — о гражданке у Юры язык не повернулся спрашивать.

— Стран называть не буду — подписки давал. А в общих чертах — убивал одних черножопых для прихода к власти других, как бы наших. За мир и социализм во всём мире. Всё, кончаем расспросы, поезд прибывает.

2. Севастополь

— Позвольте представиться, Щедрин Анатолий Андреевич, начальник отдела кадров части, в которой вы будете служить, если пройдете тестирование и сами не передумаете.

Это был культурный шок. Мы все обливались потом в своих тёплых северных одеждах. На улице светит яркое солнце, цветут какие-то деревья, кусты, люди по улицам гуляют в лёгкой одежде и едят мороженое.

— Мама, а что это цветёт справа?

— Я не знаю, Маш.

— Это кизил. А через пару километров вы увидите персиковые сады. Они тоже уже цветут.

Наверно, Щедрин уловил наши мысли. Он возле садов остановил машину, и дал возможность погулять. Может, местные и привыкли, но для нас это было что-то нереальное. В марте у нас лежит снег, температура — минус пятнадцать.

— Анатолий Андреевич, а вы не знаете, сколько сегодня температура?

— Плюс пятнадцать. Ну что, подышали воздухом, цветочки посмотрели, поедем?

— Ой, как тут хорошо…

— Пап, а как называется эта машина?

— Действительно, Анатолий Андреевич? Я ведь не знаю.

— Это «Рэно 21». Передрали у французов. На ЗАЗе теперь выпускают.

— И что, даже не переименовывали? Или по лицензии?

— Не переименовывали. У нас отменены законы об интеллектуальной собственности. В том числе международные.

— Пап, а мне нравится это «Рэно», оно лучше, чем «Волга» Кулакова.

— Устами младенца… Поедем, а?

— Да, да, извините, у вас, наверно, много работы…

— На сегодня моя работа — это вы.

— Скажите, меня гложет любопытство. Почему Диктатор отменил использование галстуков? Я вижу, что форма осталась старая, советская, один в один, а галстуки никто не носит.

— Это Диктатор назвал символами идеологического суверенитета: галстуки не носить, здороваться не за ладонь, а за предплечье, по-старорусски. Такого всякого очень много: вытеснение чужих песен, музыки, стихов, прозы, фильмов, слов, культурных традиций. К примеру, в школе ваша Маша будет учить исключительно русских писателей. Это вас не смущает?

— Боже, ерунда, какая. Не смущает.

КПП, система заграждений, насколько Журавлёв понимал, довольно серьёзная. Вот и военный городок. Красота! Ровные кустики, правда, эти ещё не цветут. Клумбы, видимо, летом будут тоже радовать глаз. Возле каждого дома — детская площадка. Куча всяких качелей, каруселей, горок, лавочек. Всё покрашено, исправно.