Рапсодия в тумане

— Мне это все не нравится, и я даже думать нормально не могу. Ему нужна помощь или нет? — спрашивает брат, передавая мне телефон.

— Вроде как его папаша собрался, если Кошки не найдут вакцину, делать переселение, не спрашивая мнения Ниррая. Я ж не дорассказал, — последнее Цветной добавляет чуть обиженно.

— Дорассказывай, — киваю я, хоть и не уверен, что информация там будет нужная.

Цветной выдает нам, что отец Ниррая встречался с какой-то рыжеволосой женщиной, прибывшей из клана. Естественно, пришлось выслушать еще кучу ненужной информации, излагать факты парень явно не умеет. А позже в клинике все тот же папаша, выбирал тела и одно выкупил, но Цветной не согласен с выбором, и сообщил нам, что блондин симпатичнее.

Под конец я хочу завыть ну или постучать этим болтуном об стенку. Тема-то серьезная, а он рассказывает о всякой ненужной ерунде, прямо как реклама, через каждые пятнадцать минут кассового фильма, обрывая диалог на полуслове.

— Аман, я звонить, а ты бери крашеного и идите изучать фотки. Не знаю, чем нам это поможет. Хотя… Нужно выяснить кто точно в этом замешан, — сказав это, я поднимаюсь из-за стола и выбегаю на улицу. Уже даже стемнело. Еще чуть-чуть и у меня бы вскипел мозг от этого всего. Полученная информация просто отказывается укладываться в голове и так, плюс еще приправлено все лишними, абсолютно не нужными для меня фактами.

Я отлетаю подальше, прямо к подножию вулкана. Здесь ни людей, ни домов. Никого и ничего, только валуны лежат, на одном из которых я и устраиваюсь. Тут меня точно эти двое не услышат. И выдохнув, набираю Нирраю, даже не подумав с чего начать разговор, решив разобраться по ходу дела.

— Аман? Ты научился звонить? Поздравляю.

— Рановато с поздравлениями. Он не любит звонить, предпочитает личные встречи, это еще с детства пошло, когда у нас телефонов не было.

— Так и знал, что какой-то подвох. Привет, Аш. Что-то приключилось?

— Привет. Есть разговор. Ты один сейчас?

— Нет, но могу отойти. Жди.

И я жду, слушая плохо разбираемый шум, шаги, пиликанье автосигнализации и хлопок двери.

— Слушаю.

— Я понимаю, что информация может показаться абсурдной, но источник уверен в этом. Аман паникует и готов сорваться к тебе, поэтому просто расскажу все, и мы это обсудим, — говорю я и пускаюсь в рассказ, но, в отличие от Цветного, даю информацию сжато, по фактам, без лишнего пустословия.

— Это звучит как бред сумасшедшего. Ты уверен, что источник надежный?

А Ниррай-то зрит в корень.

— Очень даже нет, — признаюсь я. — Чудненький наглухо. Но и не до такой степени, чтобы навыдумывать это все. И если предположить, что это все правда, можно же найти доказательства. Например, сходить на кладбище и глянуть эту Эриксон.

— Аш, это муть. Во-первых, я не болею ДС, я привит. Во-вторых, донорский центр — мой. Это я его открыл, и я там знаю каждый угол. В-третьих… Да ну, бред же. У меня есть фото мамы в детстве.

— Найти похожего человека, даже необязательно полностью. С годами люди меняются.

— Слушай, я схожу на кладбище, просто чтобы вас убедить, и вы пообещаете мне не истерить из-за фигни. Могу вам даже фоторепортаж из центра записать, нет там никаких трупов в капсулах.

— Можно и без доказательств, мы тебе и так поверим. Только, будь осторожнее, чтобы никто ничего не прознал. Если все правда, то от тебя это скрывают давно и вряд ли дадут узнать сейчас.

— Это все имело бы хоть какой-то смысл, будь я действительно болен. Аш, ты меня видел, я абсолютно здоров. Отец бы не стал так рисковать моей жизнью просто из страха.

В любом случае мы не можем проверить мотивы его отца, что-то я сильно сомневаюсь, что он расскажет это даже сыну, по крайней мере пока. Но насчет другого… Нужно для начала удостовериться правдива ли история, рассказанная разноцветным, или это бред шального мозга больного человека.

— Давай ты сначала все тихо проверишь, а потом мы обсудим все еще раз, если будет что. Информация нужна подлинная, а то если отпустить Амана к тебе, он наломает дров.

— Хорошо. Я погуляю по кладбищу. Сегодня как раз полнолуние, романтика.

— О, так значит, ты любишь подобные места? Расскажу Аману, — улыбаюсь я, представляя, как брат реально там свидание замутит. А так как он полный профан в таких мероприятиях, ему буду помогать я. Представляю лицо курьера, что привезет ужин на кладбище. А там еще и столик, сервированный на двоих, свечи, и тихо играет какой-нибудь джаз.

— Конечно, я разве не говорил? Трупы — это прям мой профиль!

И как бы ни была весела эта тема, я все равно не могу не думать о том, что вокруг хорошего человека может крутиться такое. В любом случае, даже если все правда и у него ДС, у Ниррая должен быть выбор. Это его жизнь и ему ее жить, а не его отцу, и не нам. Как бы грустно нам ни было, как бы сильно ни хотелось вылечить, это наши проблемы, не его.

— Я переживаю за тебя, Ниррай. Я очень хочу, чтобы это все оказалось больной фантазией этого чудика. И мне страшно, почти как раньше, когда я сам думал, что не доживу. Я ведь сам себя тогда обратил, поспешил…

— Аш, послушай. Я — не ты. Ты… ты дышишь жизнью, как бы каламбурно это ни звучало, а я давно уже нет. Так что, если бы мне сказали, что я действительно болен, я бы не стал ничего предпринимать. Значит, такова моя судьба. Но и становиться жертвой психоза отца я не хочу, поэтому в любом случае все проверю. И… спасибо.

— Да мне-то за что? Я ничего не делаю, любуюсь на камушек вот. А Амана я придержу, а то он либо тебя выкрадет, либо отцу твоему сдастся. Не припомню, чтобы меня так же от первой влюбленности шатало, наверное, это у всех по-разному происходит. Ты же мне сообщишь, если что-нибудь узнаешь?

— Сообщу. С чего ты взял, что это влюбленность?

Потому что мы связаны, я всю жизнь его знаю. Партнеры были, но не припомню, чтобы хоть от кого-то его настроение скакало, он то радуется, то грустит. И как бы ни выглядело то, что произошло у Мура, я знаю, что он хотел убежать от себя, от того, что чувствует, попытался отпустить, только это так не работает. Но сдавать брата с потрохами я, конечно же, не буду, поэтому отвечаю так:

— От простой симпатии так с ума не сходят и не кидаются то в одну сторону, то в другую. И уж явно из-за просто симпатичного тебе человека ты не соберешься бежать туда, где могут убить или запереть в лаборатории, чтобы ты обращал кого-то…

— Возможно, не все так однозначно, Аш. В мире есть не только черный, белый и яркий. Оттенков миллионы. А ты — прекрасный брат. Мне кажется, я бы точно был счастливее, если бы у меня был такой же.

— Ну… К смешению крови я пока не готов, но можно стать назваными. Ты мне нравишься, правда, как оказалось, не так, как я думал сначала, но все равно.