Расклад мадам Ленорман

В тумане припадка Бруклин услышал, как воют сирены "скорой" и как санитары, подхватывая его под руки, кладут на твердые носилки. Сил сопротивляться и посмотреть, что происходит вокруг не было.

– Ты же умер...
– Прошептал Бруклин и отключился.

***

Уильям нежно обнял Кет за талию и притянул к себе.

"Что со мной? Зачем я это делаю? Господи, ну почему...", мысли неслись в голове Кет, пока Билл опускался в своих поцелуях все ниже, делая их все более горячими и страстными.

"Ты же просто пытаешься забыться...Ты же будешь ненавидеть себя за это...Ты просто шлюха!"

Предательская слеза скатилась по щеке Кет и капнула на разгоряченную покрасневшую от желания шею мужчины. Тот поднял глаза и, всматриваясь в лицо женщины, которая пыталась выдавить из себя хоть что-то похожее на улыбку, старался понять, что послужило поводом для этой слезы.

Кетрин криво улыбнулась и сморгнула, но это только ухудшило ситуацию, влажные глаза освободились от слез, поплывшим по болезненно-бледным щекам женщины.

– Что с тобой?
– Участливо спросил Уильям.

Девушка хотела сказать, что в порядке, но ей не дал соврать ввалившийся в двери Марлини.

Кетрин сразу отпрянула от Билла, словно застуканная на месте преступления неверная жена и уставилась на Питера. Она еще никогда не видела его таким.

Сказать, что он был пьян, было равносильно тому, чтобы назвать Майкла Флетли уличным плясуном. Марлини был не просто пьян, все его существо, казалось, пропиталось алкоголем. Вместо крови текло виски, вместо плоти были наполненные текилой клетки, основу жизни которых составлял не углерод, а водка, и теперь Питер Марлини был организмом, состоящим на 80% из С2Н5ОН.

– Убери от нее свои руки, мерзкий ублюдок!
– Прорычал он, встряхнув Билла за плечи и отстраняя его от Кет еще дальше.

Несмотря на опьянение Питера и на то, что Билл был достаточно крепким парнем, он не смог побороть сопротивление агента, выталкивающего мужчину за дверь, но, тем не менее, желающего сделать с ним нечто гораздо более опасное.

Кетрин знала, насколько силен мог быть Питер в стрессовых ситуациях. Как загнанный зверь, сражающийся из последних сил, только потому, что ему ничего не оставалось, он выбрасывал на противника мощный энергетический шар ярости, еще никогда и никем не подавленный. Поэтому чтобы не допустить серьезных увечий ни с чьей стороны женщина ухитрилась ухватить Уильяма за рукав рубашки, уже почти спущенной им и вытолкнуть его за дверь, спасая от гнева пьяного Питера.

– Что? Какого дьявола!
– Кричал Монтегю.
– Кетрин, оставь меня!
– Пытался сопротивляться он, но женщина все-таки выполнила свою миссию и поспешила охладить его пыл:

– Если ты сейчас не уйдешь, будет только хуже. Поверь мне.
– Ни один мускул на ее лице не дрогнул. Она произнесла это так, словно сейчас в квартире не было разбушевавшегося напарника в три раза больше ее самой.

– Я вызову полицию, ты с ума сошла!
– Кричал Билл над ее ухом.
– Ты же...

Но Кет это не останавливало. Она знала что делала.

– Если ты вызовешь полицию, то я сама лично придушу тебя.
– Кетрин впилась в мужчину таким убийственно-проницательным взглядом, который мог бы сейчас снести с лица земли половину Нью-Йорка.

Билл все понял и попятился.

Не дождавшись пока его растормошенное тело скроется в лифте, Кет захлопнула дверь. Она по-прежнему внешне была абсолютно спокойна, и только Богу известно, что творилось в глубинах ее души.

– Ну, вот видишь, Питер. Все в порядке. Он ушел.
– Без сожаления сказала она, обратившись к напарнику. Несмотря на всю абсурдность ситуации, она была даже благодарна Питеру, что он не позволил ей совершить ошибку, за которую она бы ненавидела себя сильнее, чем обычно.

Тот стоял злой, разгоряченный, готовый набросится на любого. Кетрин испуганно смотрела за реакцией мужчины и с содроганием ждала продолжения. Побелевшие костяшки сжатых кулаков говорили о его ненависти.

Но к кому? Этот вопрос заставил щеки Кет побледнеть еще сильнее.

– Кет...что...черт...побери...этот...слизняк...делал...здесь?
– Сипло спросил агент.

– Что прости?
– Она сделала вид, что не услышала вопроса.

– Что он здесь делал?
– Напрягшись, повторил Питер.

– Тебе не кажется, что это не твое дело?
– Уточнила Робинсон, но тут же осознала свою ошибку: это заставило Питера рассвирепеть еще сильнее.

– ЧТО ОН ЗДЕСЬ ДЕЛАЛ????
– Марлини сам чуть не упал от оглушительной звуковой волны.

Кетрин долго смотрела на него, ничего не отвечая, ожидая, что он изменится, извинится, что он просто несет пьяный бред и признает это, но Питер только ждал ответа, как ждет оправдания муж-рогоносец.

Страх Робинсон забился куда-то далеко и уступил место ярости.

– Да как ты смеешь? Кто ты вообще такой? Завалился в мою квартиру и начал командовать! О, как это в твоем стиле, Питер! Ты всегда хотел чувствовать себя главным! Что, я плохо подхожу на роль партнерши, позволяющей мужчине быть мужчиной? Но это не повод вламываться ко мне домой! Что ты смотришь на меня?
– На глазах у Кетрин заблестели слезы.
– Я сейчас могла бы преспокойно развлекаться с Биллом!
– Прокричала она, будто бы пыталась убедить не Питера, а саму себя.
– Но ты как собака на сене! Конечно, ведь такая как я всегда должна быть рядом! Плевать на ее собственную душу! Пусть только все время вертится под ногами...надоест - пну ее за дверь, соскучусь - снова позову!

Эти слова отрезвили Питера, он встряхнул головой, пытаясь избавиться от дурных пьяных мыслей, пропахших захолустным баром на окраине города.

– Ты сказал сегодня, что я просто шлюха, которая способна вертеть мужиками, как мне будет удобно, но не подумал о том, что каждому, кого я впускала в свою жизнь было удобно со мной!

Она подняла на него свои влажные от слез глаза и посмотрела с такой болью, что Питер практически физически ощутил ее.

– Любил ли меня кто-то по-настоящему?

Этот вопрос она задала так тихо, что Питер скорее понял, о чем она спрашивает, чем услышал.

"Ты довел ее до этого!" - Проклинал он себя. "Она теперь никогда никому не поверит! Ты же знал, каково ей! Знал ее слабое место! Ты знал, как причинить ей боль и сделал это!"

Марлини не выдержал ее взгляда и повинно опустил голову.

– Что? Неприятно слышать правду? Но так и есть! Так и есть, Питер.
– Примирение слышалось в ее голосе. Она просто приняла ту простую правду, которую осознала и больше не хотела бороться с ней.