Раскол во времени

Я в этом не уверена, но позволяю ей завернуть шкатулку и передать мне.

— Могу я спросить еще кое-что? — спрашиваю я. — Если бы я снова столкнулась с подобной информацией, я бы хотела передать ее в соответствующее ведомство. Я не решалась обратиться в полицию, потому что, как вы сказали, они не всегда беспокоятся о таких вещах. Похоже, этот конкретный офицер уголовной полиции — другое дело. Могу я узнать его имя?

Ее улыбка сияет:

— Конечно, это детектив МакКриди.

Детектив МакКриди, который приходил в дом Грея в ту ночь, когда на меня напали. Он тогда отвернулся, как будто что-то забыл. Или как если бы он заметил меня, последовал за мной в Старый город и напал на меня.

Несмотря на то, что есть несколько вопросов, на которые я хотела бы получить ответы от нашего друга офицера уголовной полиции, я не трачу больше двух секунд на то, чтобы всерьез рассматривать его на роль убийцы.

Как бы много я ни знала о Катрионе, мне трудно полностью вжиться в ее образ. Единственная причина, по которой кто-то купился на мою игру, это оправдание в виде удара по голове. Самозванец-убийца мог бы пытать Эванса, чтобы получить информацию о жизни его нового тела, но есть предел тому, как долго он сможет дурачить друзей. Грей и Айла знают Хью МакКриди с детства. Они были близкими друзьями большую часть своей жизни. Я не могу представить, что самозванец сможет провернуть такое.

Хотя есть и другая связь. Та, что отправила меня в магазин игрушек. Подсказка, которую я видела, занимаясь расследованием, казалось бы бессмысленная, получив толчок, обрела смысл.

Что МакКриди сказал об Эвансе в ту первую ночь, когда Грей работал над его телом? Что Эванс работал в криминальном районе. Единственное, что это значило в тот момент, это объяснение того, откуда МакКриди его знает. Но когда я подумала, с кем Эванс мог поделиться этими адресами, ответ был «с полицией». Это бы объяснило, почему дата прошла, а в магазине все в порядке.

Если Эванс работал в криминальном районе, он должен был общаться с полицией, а я знала, что он общался с МакКриди.

Из того, что я знаю о МакКриди, он — хороший коп. Если бы он получил список целей, он бы поступил правильно, предупредив их. Вот почему я пошла в магазин: чтобы проверить, права ли я, что тот, кто получил этот список, МакКриди или его коллега, уведомил владельцев магазина игрушек, которые, в свою очередь, могли бы сказать мне, кто из полицейских их предупредил.

Теперь у меня есть ответ. С ним очевидным подозреваемым становится сам МакКриди. Очевидный, однако, не означает «единственный», и у меня есть гораздо более лучшая идея о том, кто получил имена и передал их МакКриди.

Я проскальзываю в заднюю дверь дома. Для этого нужно обогнуть квартал и войти через двор, но тогда я могу прокрасться на второй этаж, поправить одежду и затем спокойно войти, надеясь, что не опоздала.

Часы пробили четверть часа. Итак, я опоздала на пятнадцать минут. Черт, мне нужны карманные часы. Слышу как чайные чашки щекочут фарфоровые блюдца. Иду в гостиную и делаю реверанс в дверях.

— Прошу прощения за опоздание, — говорю я. — Мне нужно было выполнить одно поручение, и я надеялась вернуться до чая. Я извинюсь перед Алисой и миссис Уоллес за то, что им пришлось прислуживать вместо меня.

— О, проходи и садись, — отвечает Айла. — Я объяснила миссис Уоллес, что послала тебя с поручением, а Алиса, кажется, была рада подать чай в обмен на большую тарелку с подноса.

Я кладу свой пакет на соседний столик.

— У меня для нее тоже есть подарок из магазина игрушек.

Айла бросает на меня взгляд, предупреждая, чтобы я не говорила слишком много, но я игнорирую ее и сажусь, не беря с подноса никаких лакомств.

— Детектив МакКриди, — говорю я. — Я должна быть честной с вами и признать, что провела краткое расследование в отношении первой жертвы, Арчи Эванса.

Чай МакКриди выплескивается, когда его чашка со звоном падает на блюдце.

— Что?

— Не одна, — быстро уточняет Айла. — Я сопровождала ее.

— Это не делает ситуацию лучше.

— Я отправил Саймона следить за ними, чтобы обеспечить их безопасность, — произносит Грей.

— Et tu Brute? (лат. «И ты, Брут?»)

Айла закатывает глаза:

— Никто не вонзал тебе нож в спину, Хью. У Катрионы была теория, которая показалась Дункану неправдоподобной, и поэтому я сопровождала ее в дом юного Арчи. Дункан удивился нашему уходу и послал Саймона. Но он не знал, что мы проводим расследование.

— Потому что вы не должны проводить расследование. Вы — химик. Она — горничная.

— И они раскрывают преступления, — бормочу я себе под нос. Когда они слышат меня, я прочищаю горло. — Это могло бы стать интересной детективной фантастикой.

МакКриди свирепо смотрит на меня.

— Нет. Знаете, почему? Потому что вы не детективы.

— Лучшие детективы — это дилетанты, — язвительно парирует Айла. — Это знает каждый читатель.

Когда взгляд МакКриди становится еще свирепее, она продолжает:

— Однако, еще лучше было бы иметь команду любителей в помощь профессиональному детективу. Овдовевший химик, бывшая воровка-горничная и доктор медицины, ставший криминалистом. Все они помогают умному и красивому криминальному офицеру, который не нуждается в их помощи, но относится к ним весьма снисходительно.

— Теперь ты издеваешься надо мной, — рычит МакКриди.

Лицо Айлы смягчается.

— Немного подтруниваю, но не насмехаюсь, Хью. Я понимаю, что в нашем рвении мы могли переборщить, и я прошу прощения.

— Как и я, — вторю. — Все, чего я хотела, это доказательств, чтобы либо отвергнуть мою теорию, либо поддержать ее, прежде чем довести ее до вашего сведения. Однако, то, что мы нашли…

Я рассказываю ему о списке адресов. Я не предъявляю записку — не могу, ведь на оборотной стороне идет речь о Катрионе. Я рассказываю ему, как мы посетили три адреса и поняли, что, учитывая факультативную деятельность соседей Эванса по комнате, это, вероятно, был список целей для травли. Потом, когда мы вернулись домой, я поняла, что должна была предупредить хозяев магазина игрушек, поскольку в записке они были особо выделены. Но затем выяснила, что их уже предупредила полиция в лице самого МакКриди.

— Эта информация поступила от Арчи Эванса? — спрашивает МакКриди.

— Я так понимаю, вы получили ее не напрямую.

— Вряд ли, иначе я бы не чувствовал себя так глупо, как сейчас, не понимая, что радикальная группа, нацеленная на этих бедных людей, была той же самой радикальной группой, с которой жил Эванс. В свою защиту скажу, что, к сожалению, таких организаций много, и хотя ваш визит включил эту группу в мой список для более тщательного изучения, в тот раз я не подумал, что это может быть та же самая группа, как и то, что Эванс может быть нашим информатором.