Рассвет Эдема

— Ну вот, — пробормотал он, когда тяжелый предмет мебели стоял плотно прижатым к дереву, — только один путь внутрь, и если кто-то попытается забраться внутрь, по крайней мере, мы услышим это.

Он повернулся одновременно со мной и так получилось, что я направила световой луч прямо ему в лицо, и он отдернулся назад.

— Прости! — прошептала я, опуская фонарик. — Я не специально, честное слово…

Я замолчала, когда увидела выражение его лица. Он пересек комнату двумя длинными шагами, забрал у меня фонарик и прижал меня к себе, целуя.

У него были теплые губы, мягкие и твердые одновременно, и что-то внутри меня, какая-то плотина или стена, или барьер задрожали. Я думала, что буду в шоке, ну, по крайней мере, очень удивлюсь, но мои руки обхватили его шею, и я встала на цыпочки, чтобы ответить на его поцелуй. Бен застонал, и его стон очень смахивал на рычание, он прижал меня к себе, почти оторвав от пола. Я ответила ему с не меньшей страстью, запустив свои пальцы в его волосы, прижимаясь к нему всем телом. Мой мозг выдавал предупреждения, но очень быстро они прекратились; я должна была что-то сказать, прежде чем мое тело полностью возобладает над разумом.

— Бен, — я прерывисто задышало, когда Бена припал губами к моей шее, опаляя кожу под моим подбородком. — Подожди, нам не следует… Наверху по-прежнему тот парень. И бешенные. Если они услышат нас…

— Я могу тихо, — прошептал Бен у моей кожи, спускаясь по ребрам ладонями к бедрам, а мои руки каким-то чудесным образом проскользнули ему под рубашку, чтобы заскользить по его мускулистой спине. — Но выбор за тобой, — задыхаясь, проговорил он. — Скажи мне остановиться, и я остановлюсь.

«Да, остановись!» — кричала логическая часть моего врачебного ума. — «Это сумасшествие! Ты не знаешь этого мужчину, дом окружен зомби, а наверху в гостиной пугающий я-могу-быть-серийным-убийцей незнакомец. Сейчас совсем не время для… этого!»

Но я проигнорировала этот голос. Боже, я так хотела этого. Хотела его. Только ради того, чтобы снова что-то почувствовать, убедить себя, что я все еще жива. Последние несколько дней — черт, да последние несколько месяцев — были сплошным кошмаром, я и сама чувствовала себя как зомби, оцепенело волочащим ноги из одного места в другое. Едва живой. Бен пробудил к жизни что-то внутри меня, и я не хотела потерять это снова. Черт возьми, меня чуть не убили сегодня. Одна ночь без сожалений — не так уж и много.

— Нет, — задыхаясь, проговорила я, вцепившись в него: — не останавливайся. Просто мы… Мы не должны шуметь.

Неистово целуя меня, Бен отстранился ровно настолько, чтобы стянуть с меня куртку и стащить через голову блузку. Я сделала то же самое, высвободив его рубашку из пояса джинсов и стянув ее с широких плеч. Он наклонился, помогая поскорее избавиться от рубашки, и вот его загорелая, мускулистая грудь и живот обнажились в сиянии свечей.

Бог ты мой! В моей голове едва ли успела мелькнуть полноценная мысль, когда он снова оказался на мне, целуя, покусывая, жадно поглощая меня. Он обхватил меня за талию своими сильными руками, поднял от земли и отнес на кровать. Я уже приготовилась к тому, что он бросит меня на постель, но он очень нежно положил меня на одеяло и навис надо мной, опираясь на локти.

Я взглянула на него, на его лицо в нескольких сантиметрах от моего, в его карие глаза, потемневшие от страсти и желания. Но сейчас он сомневался; и даже его желание не могло этого скрыть. Он облизнул свои губы и отстранился, на его лице появилось виноватое выражение.

— Ты… — его голос был немного хриплым: — не против? Я не хочу, чтобы ты…

Нахмурившись, я запустила руки в его волосы и притянула его губы к своим. Он втянул воздух, задыхаясь, и из его горла вырвался низкий стон.

— А ты не такой уж и тихий, — прошептала я возле его рта, и он снова застонал. — Меньше разговоров, больше поцелуев, Бен. Прямо сейчас.

— Слушаюсь, мэм.

Ловкими пальцами Бен расстегнул, освобождая меня от лифчика, и отбросил его прочь. Его рот оторвался от моего и оставил цепочку горячих следов на шее, ключицах и между грудью. Я откинула голову, кусая губы, чтобы не застонать, прекрасно осознавая, что именно сейчас нам нельзя шуметь. Он обхватил губами мой сосок, поддразнивая языком, и я вцепилась в одеяло, шепча его имя. Я чувствовала себя живой, мое тело светилось, зажженное каждым взмахом искусных пальцев Бена, каждым касанием его губ. Мои руки заскользили по его рукам, ощущая мощные трицепсы, и я слегка поцарапала его спину коготками.

Он вздрогнул и поморщился от боли, когда мои пальцы задели следы когтей на его плече. Я моментально убрала руки.

— Черт! Прости!

— Ничего, — его голос прозвучал хриплым шепотом в темноте. — Ты не повредила мне, — его тяжелый от страсти взгляд скользнул по моему лицу, обнаженной груди, и он снова опустился на меня. — Боже, ты такая красивая, — выдохнул он мне на ушко, заставляя дрожать от его слов. — Если бы мне разрешили говорить, то я рассказал бы тебе, насколько ты великолепна. Но поскольку разговоры запрещены… — его губы приблизились к мочке моего уха, и я едва удержалась от стона, почувствовав его улыбку. Сейчас он казался другим, у него было более игривое настроение, он не так замыкался в себе, возможно, он растворился в страсти, впрочем, как и я.

Он снова поднял голову, его руки и рот скользили по моему животу, медленно спускаясь вниз. Я закрыла глаза, когда он добрался до пупка, прямо над поясом моих джинсов, и приподняла бедра, чтобы он расстегнул пуговицу и стащил штаны вниз. Мои трусики и обувь упали на пол вместе с джинсами, и я осталась лежать перед ним обнаженная и жаждущая его прикосновений.

Он резко наклонился ко мне, снова захватывая мои губы своими, проталкивая свой язык. Я застонала и выгнулась дугой, когда Бен начал ласкать мою грудь, живот, а затем очень медленно опустил свои пальцы ниже, скользнув между моих ног во влажные глубины. Я резко выдохнула ему в рот, когда он слегка надавил, нежно совершая круговые движения своим пальцем, я почти распадалась в его руках.

О, да. Я тихо застонала и начала извиваться под его требовательными пальцами. О да, еще. Хочу чувствовать еще больше. Взорви мой мир. Дай мне почувствовать себя живой.

Где-то снаружи закричал бешенный, его крик был ужасным и пугающим, но я зашла слишком далеко, чтобы это заботило меня. Бен гладил мой зад; это была приятная и изысканная пытка, и я чувствовала, как внутри у меня все напрягается…

— Кончи для меня, Кайли, — бархатным шепотом промурлыкал Бен, и я взорвалась, откинув голову и исступленно кусая губы, пока внутри у меня все содрогалось и вздрагивало, а затем опустилась на одеяло, дрожа от освобождения.

Пока я лежала там, раскачиваясь на волнах блаженства, Бен скатился с кровати и встал, снимая джинсы. Матрас прогнулся, когда он снова забрался на кровать, плавные движения мускулистого камышового кота. Я почувствовала, как его возбужденное достоинство коснулось моего живота, когда он устроился у меня между ног, накрывая меня собой, дрожа от предвкушения. «Не забудь о предохранении,» — напомнил мне мой врачебный ум, слабый и едва уловимый призыв, который я проигнорировала. За окном рушился мир. И я не собиралась переживать из-за будущего. Все, чего я хотела — чувствовать настоящее.