Рассыпая пепел

Тэдди, ничего не заметив, зашёл следом, наложил на дверь сигнальные чары. Странно: почему не Колопортус? В фойе Мэгги сосредоточенно оттирала пол от каких-то пятен.

— Всё чисто? — спросила медсестра.

— Да, — ответил сторож, озираясь. — Где они?

— В туалете.

Мэгги вытерла об себя руки, угрюмо, широкими шагами, прошлась по коридору и прислушалась. Тэд беспокойно топтался у двери, словно в ожидании чего-то.

— Уже половина десятого, никто не придёт. Пора отчаливать, нас ждут, — сказала Мэгги.

Половина десятого? Но ведь совсем недавно было девять! Куда подевались эти полчаса?

— Погоди. Ещё пять минут и всё, — ответил Тэдди.

Гарри озарила догадка — эти двое ведут себя необычно. Походка, жесты, тон — всё другое! А что если… Он на цыпочках пробрался к туалету, беззвучно открыл дверь и увидел Тэда и Мэгги, безжизненно лежащих на полу. Мертвых. Причём убили их явно не Авадой — пол был залит кровью.

А кто же тогда… Оборотное. Вот в чём дело!

Ярость подступила к горлу, Гарри выхватил палочку и двинулся на убийц. Одного он сразу обездвижил парализующим заклинанием, второй — в облике Мэгги — оказался слишком сообразительным: рванул к выходу с бешеной скоростью. Заверещали сигнальные чары, Гарри кинулся следом. «Мэгги» уже вертелась в аппарации, но Гарри успел ухватить её за руку, почувствовал рывок в области живота и… переместился на острые, влажные камни. Он вскочил, огляделся — место оказалось до боли знакомым: жуткая пещера Волдеморта. Вот и озеро, кишащее инфери. Вдруг он увидел лже-Мэгги и ещё троих в масках. Пожиратели с палочками наизготовку встревожено озирались.

— Вот он! — крикнула «Мэгги», указывая на Гарри.

Все четверо нацелили палочки, полетели шипящие зелёные молнии, Гарри едва успел спрятаться за большим валуном. Его стали обходить с двух сторон, отступать можно было только к воде. Он проследил за передвижениями справа, наслал наугад Конфундус, видимо, попал — раздался звук упавшего тела. В ответ снова полетели проклятья, дробя поверхность камня, и Гарри едва успел пригнуться. Потом заклинанием Редукто сбросил на головы Пожирателей свисающие с потолка сталактиты и, воспользовавшись заминкой, сменил укрытие. Противники растерянно застыли. Гарри обездвижил одного парализующим заклинанием, но выдал себя — под ногой осыпалась галька. Один из пожирателей забросал его жалящими проклятиями, разозлённый Гарри срезал его Сектумсемпрой, как вдруг почувствовал страшный удар, будто окружающее пространство содрогнулось и раздавило его. Онемевший и оглохший, он рухнул в воду, инфери потянули к нему бледные руки…

Неожиданно он увидел Фатму. Она смотрела с печальным равнодушием, потом открыла рот и медленно произнесла:

Сто шестьдесят холодных лет

В могиле проведу,

Что ждёт меня в суровом том,

Безжалостном аду?

========== 6. ==========

Гарри открыл глаза и с удивлением обнаружил себя на холодном полу. Шея затекла, словно он провёл в неудобной позе несколько часов. Вместо мантии аврора — больничная пижама. Поднялся, опираясь о стену, скованно огляделся, преодолевая боль, — знакомые белые двери, в конце коридора — окно, сквозь которое падают на плиточный пол рассветные лучи утреннего солнца. Он в Мунго! Но каким образом?

Куда исчезли инфери, Пожиратели, Фатма? Снова привиделись?

Может, это совсем не плохо? Главное, он жив и, возможно, наконец-то попал в двадцать второе сентября?

Нужно срочно узнать, какое сегодня число. Гарри отправился в сестринскую и застал там Мэгги, склонившуюся над бумагами и аккуратно заполняющую какую-то таблицу.

— Привет.

Она вздрогнула, всплеснула руками и воскликнула:

— Почему вы здесь?! Вы меня напугали, мистер Поттер.

— Прости, я не хотел. Скажи, какое сегодня число?

— Двадцать первое.

— Опять!

— Что значит «опять»? Возвращайтесь в палату. Скоро обход.

— Почему я в Мунго? Как я сюда попал?

— Вас привезли вчера. Дезориентация после проклятия.

— Мне нужно идти, — твёрдо заявил Гарри. — Где моя палочка?

Палочка, как и положено, оказалась в хранилище. Гарри рванул туда, Мэгги, призвав на помощь Тэдди, побежала следом, и оба пытались то уговорами, то угрозами вернуть пациента в палату. Но тот был неумолим: проигнорировав требования медсестры и сторожа, он забрал палочку и переоделся, потом, ни слова не говоря, направился к выходу, но тут внезапно остановился, так что преследователи едва не налетели на него, и многозначительно произнёс: — Если сегодня около девяти вечера в двери Мунго позвонят, не вздумайте открывать.

— Почему?

— На Мунго будет совершено нападение. Закройтесь и никого не пускайте, иначе вас убьют.

— Мистер Поттер, у вас лихорадка, вы бредите! — озабоченно воскликнула медсестра.

— Нет у меня никакой лихорадки!

***

Первым делом Гарри отправился в Министерство, чтобы встретиться с Кингсли, и застал его, выходящим из кабинета.

— Надо поговорить, — сходу заявил Гарри.

— Что-то срочное? — озабоченно спросил министр, наколдовывая охранные чары.

— Да!

— У меня сейчас важная встреча. Повременишь пару часов?

— Встреча с информатором? — спросил Гарри, понизив голос.

На лице министра на миг промелькнула тревога, но тут же исчезла, сменившись обычной маской спокойствия.

— С чего ты взял? — спросил он. — С гоблинами.

— Понятно. Я подожду.

Кингсли кивнул на прощание и торопливо пошагал к лифту.

А ведь он явно соврал: наверняка будет встречаться с информатором. Значит, через пару часов будет в курсе, что в аврорате сидит крот. Если, конечно, сегодняшняя реальность будет следовать привычной хронологии. Вчера Гарри наткнулся на министра около полудня. Сейчас десять ноль семь. У Гермионы началось распределение, Рон сидит на лекциях. Время пока есть, а значит, Гарри может выполнить намеченное ещё вчера: понять, что с ним происходит, и как из этого выбраться.

***

В Отделе тайн он встретил архивариуса: безбородого старика очень маленького роста. По долгу службы не раз приходилось обращаться к нему за помощью, и Готлиб — так звали архивариуса — всегда толково помогал.

— Вам что-то угодно? — спросил старик.

— Да. Я столкнулся с описанием одного случая, когда человек не знал, спит он или нет.

— Как это? — удивился Готлиб.

— Происходящее с ним не имело логического объяснения. Человек будто застрял во времени, точнее в одном дне, но события этого дня не повторялись, вернее, менялись необъяснимым образом.

— А сам он при этом считает, что спит или бодрствует?

— По-моему, скорее склоняется к первому, — уклончиво ответил Гарри.

— Ну, если так, — задумался Готлиб. — События, происходящие во сне, носят существенный, желаемый и аллегоричный характер. Существенные — те, что напрямую связаны с реальностью. Желаемые — те, что отражают наши тайные, подчас неосознанные надежды. Аллегоричные — те, в которых зашифрован ключ к пониманию того, что скрыто от нашего сознания. Если человек, о котором вы говорите, спит, то ему следовало бы разделить события по этим трём аспектам. К примеру, желаемыми могут быть любовь женщины, любые плотские наслаждения, аллегоричными — стихи, цифры; существенными — события, которые повторяются и не дают покоя.

— Но как ему понять, спит он или нет?

— Это же очевидно: надо проснуться, — пожал плечами архивариус.

— А если человек не может проснуться?

— Значит, он умер.

«Я умер?» — подумал Гарри и тут же отмёл эту мысль, как невозможную: для мёртвого он слишком… живой.

Но в одном Готлиб прав: все события последних дней так или иначе можно распределить по этим трём параметрам: к желаемым следует отнести любовь Гермионы. Возможно, и в этом трудно признаться, Гарри в глубине души хочет её и подчас завидует Рону. С существенными событиями всё более-менее понятно: они надвигаются, кричат о себе, повторяются с разными вариациями. Аллегоричные… тоже происходили. Понять бы ещё, что они за собой скрывают.