Ратибор. Окталогия

– Что у тебя, что у соглядатая твоего в Мирграде вместо мозгов – дерьмо муравьиное! – бросил раздражённо Мельванес властителю Варграда. – О таком надо в первую очередь докладывать, дубинушка ты пустотелая! Если Благана мало чего смыслит в магии, то я – слепень неразумный! И в отличие от меня, она ох как хорошо подготовилась к нашей встрече! Я же вообще не знал, что эта старая коряга там будет, ты понимаешь это?! Так что в том, как всё в итоге сложилось, вини только себя да глупость свою!

– Что же теперь делать?! – горестно подвывая, Кулбах сначала принялся рвать на себе волосы, а после биться в истерике головой о ближайшую берёзку. – Они забрали моего мальчика… Ещё одного!.. Я хочу отомстить! И я отомщу! Страшно! Эти твари кровавыми слезами у меня изойдут!..

– Что делать, что делать… Переходим к запасному плану, а именно, уберём главную проблему, – Мельванес, гадко улыбнувшись, похлопал себя по нагрудному карману, в который спрятал минутой ранее бархатный кулёк с волосом светлым. – И да, Кулбах, не ты отомстишь, а мы отомстим! Совершенно внезапно это дело стало для меня очень интересным…

Глава 12 «Мне что-то нездоровится…»

Мирград. Спустя два дня после возвращения с переговоров

– Кто дурак?

– Я дурак…

– Кто дурак? Не расслышала!

– Я дурак!

– Кто?

– Да я, я! Довольна?! Ты долго меня шпынять ещё будешь?! – обречённо воскликнул Добролюб, личный знахарь князя Святослава, внимательно при этом наблюдая за тем, как стоящая к нему боком Благана тщательно перемешивает в одном из его пузатых котелков, противно булькающем на едва тлеющих угольках, совершенно отвратного запаха мутную субстанцию, отдалённо чем-то похожую на непонятного происхождения кашицу.

– До тех пор, – не без удовольствия проворчала, не оборачиваясь к собеседнику, ворожея, – пока ты не сделаешь глубокую зарубку на своём самодовольном нюхальнике и не поймёшь, что я всегда права оказываюсь в наших с тобой спорах! Корешок плачущей ивы сюда, живо! И краснопёрки икринки готовь! Они следующие на очереди! – быстро выхватив из рук Добролюба очередной ингредиент для своего «ароматного» варева и едва слышно бормоча: «Мало, совсем мало времени осталось», Благана торопливо кинула его в стоящий перед ней чан и принялась отточенными движениями равномерно перемешивать получающуюся коричневую жижицу. – После икры порошок из когтей и клыков хозяев Забытых пустошей добавим… Хорошо, что не поленились и заранее измельчили, хоть сейчас не придётся тратить на это драгоценные минуты… Ента последняя и самая важная часть эликсира мощи! Уф, скоро сварится, всего ничего осталось; часа через три будет уже готово моё зелье волшебное!

– По-твоему, «часа через три» и «скоро» да «всего ничего», это совместимые между собой словеса? – Добролюб не удержался и язвительно хихикнул, о чём, впрочем, пожалел мгновенно.

– Ты мне поёрничай тут ещё, тугодумный неумеха! – тут же обрушилась на старого знахаря возмущённая Благана. – Столько прожил, а всё как дитё неразумное признать не можешь, что все твои накопленные за долгую жизнь опыт да мудрость – ничто по сравнению с простым пониманием того, чем надо руководствоваться при лечении любого, подчёркиваю для твердолобиков, абсолютно любого недуга! В первую очередь законами природы, по которым должно жить любое разумное существо, в том числе и человек! Слушай меня внимательно, филин ты седокрылый, авось и отложится чего путное в твоей упрямой головёнке!

– Да слушаю я, слушаю!..

– Это хорошо… Закрепим тогда полученные знания! Кто всегда права?!

– Ты…

– Чего-то как-то без энтузиазма прозвучало! Кто права, я не поняла?!

– Ты! Ты всегда права!

– Уже лучше! Так потренируешься маленько, глядишь, и сгодишься для чего-нибудь полезного! Например, сидя на жёрдочке, оповещать страждущий на центральной площади люд сможешь, когда стоящий недалече публичный нужник освободится… Ну, что зенки так закатил? Икорку давай сюда!.. Пришло её время в котелок плюхнуться…

– Каракатица вредная…

– Ах так?! Это тебе за каракатицу!.. – Благана развернулась и саданула большой деревянной ложкой, которой только что мешала своё драгоценное варево, опешившего Добролюба по лбу, слегка расплескав небольшую часть ещё не до конца готового снадобья. – Тьфу на тебя, жёлудь дряблый, смотри, что ты натворил?! Да каждая капля этого эликсира стоит дороже, чем весь княжий теремок вместе с тобой в придачу!..

– Я натворил?! – от возмущения у Добролюба спёрло дыхание.

– Ну не я же! Чтоб из тебя йотуны вареников нарубали себе на завтрак да при этом не подавились, костлявый ты сиволап!..

– Я не понял, а кто засадил-то мне сейчас черпаком по мордасам?!

– Засадила – я, а виноват в этом – ты!.. Что тут непонятного-то?! Совсем уже, со старости, отупел, как я погляжу…

– Ну, знаешь!..

– Знаю! Молчи лучше, пока чем потяжелее не хватанула!

Сей занимательный диалог происходил в южном крыле дворца Святослава, в личной лаборатории Добролюба, в которой он обычно создавал свои лечебные мази и снадобья и помещение коей не без сожаления предоставил во временное пользование волею судеб оказавшейся в Мирграде Благане. Седому лекарю и вредной ворожее уже приходилось пересекаться в жизни, причём неоднократно. Скрытое соперничество между поддерживаемым Добролюбом официальным знахарством, пропагандируемым городской гильдией врачевателей, и народной ворожбой, что представляла Благана, неизменно заканчивалось триумфом опытной ведуньи. Потому и могла себе она позволить свысока посматривать на придворного целителя, цепляя его по поводу и без, впрочем, делая это без какой-либо злобы, а просто в силу природной склочности своего не самого лёгкого характера.

– Есть кто?! – в мастерскую Добролюба влетел раскрасневшийся, запыхавшийся Емельян и с порога, прервав начавшуюся было перепалку между двумя давними соперниками, взволнованно затараторил: – Дяде плохо стало! Прошептал ни с того, ни с сего: «Что-то мне нездоровится», и так и рухнул без сознания с лавки на пол, представляете?! Добролюб, срочно со мной! Похоже, таки отравили его, ведь завтракал он! Третья попытка удалась! Бегом, старче, бегом, времени нет!

– Несусь на всех парах, юноша, мчусь аки горный сайгак! – засуетился тут же Добролюб, завертевшись на месте, как юла, замахав руками и принявшись торопливо пихать в свой походный мешочек разнообразные склянки с мазями да снадобьями. – Что ел Святослав?! Ничего не трогали, надеюсь?! – нетерпеливо вопросил он Емельяна, споро топая на выход. На пороге, как будто что-то забыв, обернулся и окинул напряжённым взглядом ворожею: – Ты с нами?! Твоя помощь не помешает!..

– Нет! – раздражённо буркнула в ответ Благана. – Я знаю, что с князем! Его не отравили, тут всё хуже… Ты не сможешь ему помочь, да и я – тоже! По крайней мере, пока… Иди без меня! Хочешь спасти владыке Мирграда жизнь, родниковой водицей пои его обильно! Не бог весть какое лекарство, но лучше, чем ничего! Протянет дольше на часик-другой, что и треба… Время дорого сейчас! А мне надо доварить своё снадобье!.. – развернувшись к чану, целительница продолжила размеренно помешивать коричневую кашицу. – Теперь хоть стало понятно, на кого нацелился тёмный прислужник… Впрочем, это ожидаемо!.. Можно было предвидеть, да! Старею… – сумрачно пробормотала угрюмая ведунья себе под нос.

Емельян с Добролюбом, озадаченно переглянувшись, пожали практически одновременно плечами и в страшной спешке вылетели из покоев седого знахаря да помчались во всю прыть к Святославу, оставив Благану одну заниматься своими важными делами.

Глава 13 «Вы чего, страх потеряли?!»

Время чуть перевалило за полдень, и мелкий, противный, моросящий дождик, зарядивший с раннего утра, только сейчас начал потихоньку стихать над Мирградом, забирая с собой прочь и унылое настроение, которое навевал в течение всей первой половины суток. Но на кривых столичных переулках было всё ещё шаром покати; честной люд неохотно выползал наружу, как бы не веря, что погода стала налаживаться. И это не удивительно, ведь за хмурыми тучами солнца было до сих пор не видать; тоскливый пасмурный денёк никак не указывал на то, что с каждым мгновением всё ближе и ближе долгожданный тёплый месяц май.