Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой

Хотя Валленберг и сказал, что не будет обращать внимание на угрозы в свой адрес, при встрече с Перлаской в подвале Ратуши он спросил, нельзя ли ему перебраться в испанскую миссию. За ним охотятся, объяснил он. “Я немедленно удовлетворил его пожелание”, – вспоминал Перласка. Валленберг сказал, что придет во второй половине дня, как только заберет свои вещи, но так и не появился.

Нападения на дома миссии

Тем временем нарушения экстерриториальности продолжались. На рассвете 8 января было совершено нападение на охраняемый Швецией дом по улице Йокаи, 1. Здесь находилась канцелярия миссии и жили многие сотрудники с семьями, зачастую люди состоятельные. Дом охраняло пятеро полевых жандармов под командованием младшего лейтенанта, но вечером 7 января их не было на посту. Консьерж, сторонник Скрещенных стрел и доносчик, впустил нилашистов. Двадцать человек сумели спрятаться, но 266 увели в занятый нилашистами дом на улице Варошхаз, где жестоко избили и ограбили. Некоторых продержали шесть дней и лишь потом выпустили. Одним из них был Мартон Гостоньи, который позднее описал произошедшее:

Ценные вещи у нас отняли еще в коридоре, избивая прикладами и кулаками. Нас поместили в квартире на четвертом этаже… и мы были там прижаты вплотную друг к другу, словно сельди в бочке, в двух комнатах примерно 5 x 5 м. […] Каждые пять минут среди этих впритык стоявших людей появлялся какой-нибудь нилашист или солдат в эсэсовской форме и наводил на всех ужас, стреляя в воздух или угрожая немедленной казнью, если во время предстоящего тщательного личного обыска будут найдены какие-нибудь утаенные ценности. […] Девушек награждали пощечинами, мужчин били по лицу, ружейные приклады взвивались над головами, грубыми сапогами они били нас в живот на глазах у остальных членов семьи.

Стариков, а также матерей с детьми – человек 80 – увели в Большое гетто. Работоспособных потащили рыть траншеи, убирать завалы на улицах или рубить дрова. Около 180 человек расстреляли на набережной Дуная и на улице. Два человека покончили с собой, выбросившись из окна.

Когда Гостоньи, отпущенный 13 января, отправился в Hazai Bank, чтобы рассказать о случившемся, Валленберга там не оказалось, и никто не знал, где он.

Вечером того же дня, когда из дома по улице Йокай забрали всех жителей, нилашисты напали и на помещение миссии на улице Уллёй. Схватили около 150 человек и увели в к себе, в здание на бульваре Ференци, 41. Там их избили и забрали все ценности. В конце концов их ожидали дунайские волны, но погода была холодная, на улицах взрывались оставленные мины, и нилашисты не могли договориться, кто возьмется за дело.

Валленберга найти не смогли, потому что он менял местоположение, но около полуночи появились Карой Сабо и Пал Салаи во главе вооруженного полицейского отряда. Шведских подзащитных освободили и отвели назад на улицу Уллёй. После того как жандармов, охранявших здание ранее, сменили присланные Салаи полицейские, дом больше не подвергался нападениям. Но два дня спустя в него угодила бомба, и часть дома, в которой располагалась контора Валленберга, была полностью разрушена.

Последний бой

Если акция нилашистов на улице Уллёй закончилась без кровопролития, резня на улице Йокай стала самым крупным личным поражением Валленберга. Нилашисты ворвались в один из “его” домов, и это было все равно что нападение на него самого. С этого момента его собственная жизнь тоже оказалась под угрозой. Видимо, значительную часть времени он провел в подвале Hazai Bank. Оттуда 10 января он послал письмо Вайне, в котором просил выяснить, что случилось с двумя исчезнувшими сотрудниками миссии, а на следующий день попросил капитана полиции Золтана Тарпатаки, отвечавшего за порядок в Международном гетто, оставить прежний охранный отряд на улице Харминцад, поскольку эти люди знакомы с помещениями и знают персонал миссии. Эти два письма стали последним письменным общением Валленберга с нилашистскими властями.

Десятого января, когда в восточной части Пешта уже шли бои, Валленберг поехал в Буду, чтобы встретиться с Пером Ангером. Ангер уговаривал его прекратить деятельность и остаться в Буде, но Валленберг не хотел слушать. Как вспоминает Ангер, он объяснил, что “не хочет, чтобы впоследствии сказали, что он сделал не все, что мог”. Вместо этого по заданию Даниэльсона они отправились к венгерскому военному коменданту генералу Хинди. “Пока мы ехали, вокруг нас падали бомбы, – вспоминал Ангер. – Нам постоянно приходилось тормозить, так как дорогу преграждали трупы людей, лошадей, упавшие деревья и руины. Но Рауль не колебался. Я спросил его, не боится ли он. “Конечно, иногда бывает жутковато, – сказал он, – но для меня иного выбора нет” [71] .

71

Интервью Пера Ангера Шведскому радио 8 августа 1956 года. См. также: Sj"oquist 1974, стр. 69.

Кати и Густав Каделбургер, выжившие во время нападения на дом по улице Йокай 8 января. Их отец был владельцем фирмы, импортировавшей сталь из Швеции. Поэтому члены его семьи получили охранный паспорт и имели право проживать в “шведском доме”. После войны брат с сестрой и их мать эмигрировали в Швецию.

Целью визита к Хинди было добиться, чтобы членов миссии и евреев в шведских домах продолжали охранять. Однако Хинди отказал и переправил их в МИД. Министерство не функционировало, поскольку в Будапеште оставалось лишь несколько служащих низшего ранга. Ангер вспоминает, что в ходе разговора Хинди вдруг стал обвинять Валленберга в том, что тот прячет в помещении миссии участника Сопротивления журналиста Дьюлу Дессевфи. Валленберг стал энергично это отрицать. (Дессевфи скрывался в одном из домов Красного Креста.) Это была последняя встреча Ангера с Валленбергом.

В тот же день Валленберг вызвал Кароя Сабо в Hazai Bank. Он хотел попросить его выяснить возможность вступить в контакт с представителями Красной Армии. Мысль была не нова. Еще в конце декабря Валленберг, Харальд Феллер, Петер Цюрхер, Миклош Краус и Карой Вильгельм встречались в помещении швейцарской миссии, чтобы обсудить, как Валленбергу и Феллеру перебраться к русским, чтобы информировать их о катастрофической ситуации в городе и постараться убедить ускорить наступление. Однако после того, как Феллера 29 декабря схватили и жестоко избили, мысль о совместных действиях была оставлена. Вместо этого Валленберг решил перебраться на советскую сторону один. Он хотел встретиться с командующим 2-м Украинским фронтом маршалом Родионом Малиновским, находившимся предположительно в Дебрецене, примерно в 200 км к востоку от Будапешта.

Студебеккер

Валленберг не делал тайны из своего плана пересечь линию фронта. Джону Дикинсону, работавшему в отделе Валленберга, он объяснил, что хочет ехать на машине в Швецию через русскую или оккупированную русскими территорию, полагая, что “найдет у русских хороший прием” [72] . Он взял со склада миссии 400 л бензина, оптимистично утверждая, что недели через три будет дома. Ночью 10 января Валленберг и Лангфелдер в гараже на улице Музеум загрузили “студебеккер”. “Идея состояла в том, – расказывал очевидец, – что он поедет в Дебрецен, а затем в Швецию, для отчета”. Дебрецен был промежуточным этапом поездки. Это подтверждает и Лангфелдер – по его словам, Валленберг надеялся, что “русские позволят ему вернуться в Швецию” [73] .

72

Джон Дикинсон работал ревизором в венгерской дочерней компании фирмы “Шведские спички”. Документы, свидетельствующие о его контактах с Валленбергом, хрянятся в шведских архивах.

73

Сообщено Лангфелдером одному из сокамерников в Москве (Raoul Wallenberg: Dokumentsamling, 1957).

Машину загрузили продуктами и кое-чем другим – большим количеством золота и драгоценностей, которые спрятали в бензобаке. Ценности принадлежали людям, желавшим спасти свое имущество от грабежа.

Шведская миссия, как и другие нейтральные миссии, приняла на хранение большое количество ценных вещей не только от евреев, но и от венгров-христиан, иностранных частных лиц и компаний. “В течение осени 1944 года шведской миссии в Будапеште было направлено бесчисленное количество ходатайств о передаче на хранение миссии различной собственности, например з'aмков, домов, автомобилей, запасов продовольствия и т. д., – сообщал в отчете в МИД Ларс Берг. – Целью, очевидно, было попытаться спасти свою собственность, которая в противном случае попала бы в немецкие или русские руки”. В данной ситуации Валленберг и/или владельцы депозитов очевидно, пришли к выводу, что миссия больше не является надежным местом для хранения, и поэтому решили попробовать тайно вывезти ценности в Швецию.

О том, что Валленберг при переходе через фронт взял с собой крупную сумму денег и большое количество ценностей, есть множество свидетельств. Так, Вильмош Лангфелдер упоминает “значительную сумму”. По воспоминаниям представителя компании “Шведские спички” в Будапеште, господина Ямника, у Валленберга, когда он 6 декабря отправился в Пешт, с собой был чемодан с “значительной суммой в долларовых банкнотах и большим количеством украшений”. Лайош Байюс, с 26 декабря работавший охранником Валленберга, сообщал, что тот “взял с собой огромное количество ценностей, 15–20 кг золотых украшений и много сотен тысяч пенгё, а также твердую валюту”.