Райская лагуна

Она колебалась несколько секунд, но затем кивнула.

— Почему ты колебалась? — Спросил я с подозрением.

— Я не колебалась, — быстро ответила она.

— Колебалась, еще как. Послушай, мам, он не подходит нам. Точнее, он плохой выбор для нас, потому что он хороший парень, а мы — плохие. Поэтому ничего не выйдет, и поэтому ты прогнала его в первый раз.

Она кивнула, и я понадеялся, что донес свою мысль.

Я достал из кармана деньги, заработанные во время выступления, протянул их ей, и ее глаза засияли, когда она взяла их.

— Спасибо тебе, детка.

Я наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, затем кивнул остальным и повел их к двери. Мы попрощались и направились к джипу Роуг, а в голове у меня крутился водоворот мыслей, из-за которых я чувствовал себя вымотанным.

Пока мы ехали обратно в «Дом-Арлекинов», я погрузился во тьму собственного разума, обдумывая все и пытаясь переварить все эти новости.

Когда Роуг припарковалась в гараже, мы вышли из машины, и я заметил, что грузовика Фокса нет. Я отправил ему сообщение, чтобы проверить, все ли в порядке, и он ответил, когда мы поднимались в дом, а Дворняга с тявканьем умчался по коридору.

Фокс:

Я взялся за работу вместе с Мавериком. Нам нужны наличные.

Мейбл в постели, так что не будите ее.

Джей-Джей:

Будьте осторожны.

Фокс:

Всегда.

Джей-Джей:

Люблю тебя.

Фокс:

Ты идиот.

Джей-Джей:

Идиот, который любит тебя.

Фокс:

Я тоже тебя люблю, придурок.

Я ахнул, хватая Роуг за руку и размахивая экраном перед ее лицом, мое настроение поднялось на пятьдесят тысяч ватт. — Смотри! Он сказал, что тоже любит меня.

— А еще он назвал тебя придурком, — отметила она.

— Да, ласково, — настаивал я. — Это определенно прогресс.

— Откуда ты знаешь, что это было ласково? Ты не можешь определить тон человека по сообщению, — сказал Чейз.

— Пфф, я могу, — уверенно сказал я. — Однажды клиентка прислала мне смайлик с поднятым большим пальцем, и я пришел к ней домой со смазанным членом, потому что тон ее сообщения говорил о том, что она готова встать на колени, чтобы я трахнул ее в задницу.

— Ла-ла-ла-ла, — Роуг заткнула уши и зажмурила глаза, аЧейз рассмеялся.

— Это чушь собачья, — обвинил Чейз.

— Тогда почему я был прав? — Я ухмыльнулся, затем схватил Роуг за запястья, оторвал ее руки от ушей и прижал спиной к стене. — Я больше никогда не хочу смазывать свой член ни для кого, кроме тебя, красотка. И только если ты хочешь, чтобы он был смазан. Я вполне могу войти в тебя и без смазки, если ты это предпочитаешь.

Ее хмурый взгляд сменился смехом, и она прикусила губу, ее взгляд упал на мой рот, а в ее глазах было столько вожделения, что это заставило меня стать твердым, как скала, для нее. Я подался вперед, все еще держа ее запястья в своей хватке, а затем поднял их над ее головой, прижимая к стене и приближая свой рот к ее рту.

— Я чертовски хочу поцеловать тебя.

— Тогда почему ты этого еще не сделал? — хрипло спросила она.

— Потому что я не такой, каким Шон изобразил меня в твоей голове, и я хочу, чтобы ты это знала, красотка.

— Я знаю это, — выдохнула она, приподняв подбородок и пытаясь соприкоснуться нашими губами, но у нее не получилось полностью преодолеть разрыв. Я впитывал выражение ее лица, когда она жаждала меня, жаждала моих прикосновений. — Поцелуй меня, Джонни Джеймс.

Эти слова были божественным повелением богини моего сердца, и я не мог ослушаться их, как не мог остановить вращение мира. Мои губы прижались к ее губам, и я просунул язык между ее губами, целуя ее со страстью бесконечного огня.

Я любил эту девушку так сильно, что это было написано в самой сути моего тела. И жажда, с которой она поцеловала меня в ответ, наконец исцелила меня от тех жестоких слов, что она произнесла в том видео. Она любила меня, я не мог этого отрицать, потому что чувствовал силу этой любви в этом поцелуе и мог вкусить ее. Это был вкус тысячи закатов, двух детей, смеющихся на пляже, наших переплетенных пальцев. Это было укрытие в лесу от дождя и ее близость под моей кожаной курткой, это был аромат ее кожи и блеск в глазах, когда она решала сделать что-то безумное. Наша любовь родилась в грязи, в которой мы выросли, и жила в нас обоих все это время, дожидаясь нашего воссоединения.

Мой лоб прижался к ее, когда наши губы оторвались друг от друга, наше неистовое дыхание сбилось, пока мы стояли в безмерности наших чувств друг к другу.

Я отпустил ее запястья и наблюдал, как дернулось ее горло, как в глазах разгорается жар, как в них читается потребность, на которую я, как раб, должен был откликнуться.

— Пойдем наверх? — Спросил я, и она кивнула, ее взгляд переместился через мое плечо, и я внезапно понял, что забыл о Чейзе.

Я повернулся, но обнаружил, что коридор пуст, и чувство вины сдавило мне грудь. — Черт, я потерялся в тебе.

— Это мило, но пойдем. — Роуг схватила меня за руку, таща к лестнице, и мы направились наверх на его поиски, в то время как она бросила на меня еще один горящий взгляд.

Джонни-младший покачивался у меня в штанах, готовый к вечеринке, но я не собирался заходить в этом дальше, чем она хотела.

Мы добрались до двери Чейза, которая была приоткрыта, и я толкнул ее, обнаружив, что он снимает рубашку, обнажая накачанные мышцы пресса. Какой бы интенсивной йогой он ни занимался каждый день на рассвете, она сотворила с его телом чудеса. Я имею в виду, он и раньше был подтянут, но теперь его тело было таким же рельефным, как печенье «Weetabix» (Прим.: Бренд печеньев для завтрака, подразумевается что пресс герой был идеально очерчен).

Его внимание переключилось на нас, когда он сжал рубашку в руке, и я взглянул на Роуг, обнаружив дикий жар в ее глазах, от которого мой член запульсировал. Она сделала шаг к нему, но я поймал ее сзади за кроп-топ, притянул к своей груди и обнял за плечи.

— Ничего страшного, если вы, ребята, хотите побыть вместе сегодня вечером, — сказал Чейз, отбрасывая рубашку и складывая руки на груди не слишком изящным движением, которое доказывало, насколько застенчивым он себя чувствовал. А это просто никуда не годилось.