Разлом. Том 2

— У тебя кровь пропитала бинты и пачкает рубаху. Поедим потом.

Определённый плюс нашего общения с селянами все же был. Когда мы вошли в дом к целителю, он уже знал кто я. Точнее, знал то, что Финн повторил за сегодня несколько десятков раз.

Веры в то, что целитель не задаст вопросов по поводу возникновения раны и ее соотношения с той легендой, что так воодушевленно рассказывал Финн на ярмарке, не было ни у меня, ни у него. Чтобы окончательно убедиться в своих предположениях, оказалось достаточно взглянуть на старца с умным и пытливым взглядом.

Он посмеялся над той историей, что дошла до его ушей от простых селян, и в миг посмурнел:

— Чего вы хотите от меня?

— Мне сказали, что ты можешь вылечить мои раны, целитель, — сипота в голосе пропала, но теперь он хрипел и ломался, как у подростка. Приходилось все время прочищать горло, пусть это и не помогало должным образом.

— Кто сказал?

— Марфа, матушка моя.

— Марфа? Хммм…, - старик глубоко затянулся самокруткой, устремив хитрый взгляд в потолок. — А что же она не справилась? Умелая ведь.

Мы с Финном молча переглянулись, подбирая правильные слова, но старик наших доводов ждать не стал:

— День назад рыскал здесь маг. Одноглазый. Искал пленника своего, грозился карой императора и эшафотом тем, кто покрывает… особо опасного преступника, — целитель выпустил густую струю дыма и зыркнул на нас чёрными глазами сквозь сизую пелену.

Я стоял ровно, на лице не дрогнул и мускул, но кому сдалось мое самообладание, когда сложить два и два сможет и ребёнок? Краем глаза уловил, как Финн медленно поворачивается и прожигает нехорошим взглядом мой висок. Все предположения пацана оказались правдивы, но он не испытывал ликования, напротив.

— Мое имя Рик и я пошёл сюда за магом, чтобы спасти своих людей на Земле. Меня должны казнить в столице за преступление, о котором я ничего не помню. Когда мы проходили сквозь врата на нас напал страж и разодрал мне спину. Яд не даёт ране зажить. Вылечи меня, старик, и я продолжу свой путь, пока не поздно.

— Не поздно? — хмыкнул он и сделал несколько шагов ко мне навстречу. — Ты вернёшься к магу, чтобы тебя казнили?

Я утвердительно кивнул.

— Удивительная глупость, — заключил целитель, испуская струю дыма в сторону. — Яд андрокора смертелен. Маг без всякой надежды искал тебя, хорошо понимая, что ты, скорее всего, мёртв. Так зачем убеждать его в обратном?

— Я и не жив. Рана кровоточит и болит все сильнее…

— Снимай рубаху, — устало выдохнул он и затушил самокрутку об своё запястье, круглый ожог на котором тут же затянулся. — Помоги снять бинты, — велел он Финну, окаменевшему на своём месте.

Яд разъедал плоть и границы кожи, пуская свежую кровь. Отодрать ворсинки ткани от оголенных нервных окончаний оказалось непросто и довольно мучительно. Спустя несколько минут я уже не чувствовал боли из-за общего онемения.

— Дааа, дело дрянь, — протянул старик. — Здесь нужен особый подход. — Регенициус, — шепнул он и за моей спиной вспыхнуло свечение, отпечатав мою тень на стене.

— Вы маг?! Так вот о чем говорила матушка, — возбуждённо затараторил Финн и тут же умолк, получив сверкающей пыльцой в нос.

— Я лечил твоего друга подорожником и нехворай-травой. Ты не помнишь ничего о магии, — медленно проговаривал старик. — Когда я велю, ты очнёшься.

— Чего остолбенел? Одевайся. Затянулись твои раны и шрама не осталось, — проворчал маг, отходя к столу.

Я повёл плечами, изогнулся, похлопав себя по спине в тех местах, куда сумел дотянуться, и восторженно охнул.

— И голос больше не хрипит. Чудо! Как я могу отблагодарить тебя?

— Не ходи к императору, Рик, — целитель тяжело уселся на небольшой табурет, придерживаясь двумя руками за краешки стола. — У тебя другой путь.

— Если я не приду, моих людей размажут по стенам… О каком пути может идти речь?

— Маг уверен, что ты мёртв! Цель казни достигнута, тебя там не ждут, — упорствовал старик, сея здравое зерно в моей голове.

— Я дал слово своим людям.

— Не забыл? Теперь ты мне тоже должен за спасение своей жизни, — вскинулся маг, скручивая деревянными, неуклюжими пальцами ещё одну самокрутку.

— Попроси что-то другое.

Старик прикурил от горящей лучины, задумчиво уставившись в одну точку. Один конец самокрутки медленно тлел без затяжек, а второй механически жевался, осыпая рыжий табак на бороду, сквозь образовавшиеся прорези.

— Плата такова: ты не сдашься в плен императору, если поймёшь, что в твоей смерти больше нет надобности. В противном случае, делай как сочтешь нужным.

— Тебе в этом какая выгода? Ты мог бы попросить услугу или деньги, в конце концов, — полюбопытствовал я, немного поразмыслив.

— Я умею заглядывать в будущее.

— Но…

Маг приподнял палец вверх, веля хранить молчание, и замер, словно прислушиваясь к чему-то.

— Советую поспешишь домой. Там вас ждут большие неприятности. Не хотелось бы, чтобы Марфа пострадала… Она… видная женщина, — маг мечтательно вздохнул, выпуская полупрозрачное колечко дыма к потолку. — Финн, очнись.

— О… прошу простить, я немного… задумался… что? Твои раны… от них не осталось и следа… Вот это да! — под детский восторг моего спутника, я наскоро накинул рубашку. Мысли стремились к хоббитовой норе и ее обитательницам, которым сейчас, как никогда, пригодится вся их смелость и отвага. Я не прощу себе, если по моей вине с ними случится что-либо дурное.

— Финн, если дела окончены, нам пора спешить. У меня дурное предчувствие. Целитель, — я кивнул на прощанье старику и выскочил на улицу, увлекая за собой парня. После волшебной пыльцы он немного тормозил и казался сонным, удручающе медленно передвигал ногами, испытывая мое терпение. В конечном счете, я закинул его на плечо, подобно безвольному мешку, и легкой трусцой добежал до повозки. Сгрузив ворчащий куль, вскочил на облучок и щелкнул поводьями. Конь, заржав, двинулся с места и быстро перешёл на резвую рысь. Земля комьями летела из-под копыт; на виражах, чертыхаясь, из стороны в сторону, внутри повозки перекатывался Финн, обмазываясь с головы до пять остатками навоза. Его слабые возражения заглушались свистом ветра в ушах и храпом лошади. Я подгонял его неуверенный галоп хлыстом, боясь опоздать.

Вскоре, мы свернули за небольшую рощицу молодых берёз, с характерным стуком проскакали по деревянному мосту и вынырнули у хоббитовой норы, терпящей нападение налетчиков. К этому моменту мой спутник сумел взять под контроль свой мозжечок и поймать равновесие. Небольшое головокружение излечилось плачем маленькой Агны и воинственным ревом Доры, которую один из злодеев бесцеремонно вытаскивал за волосы из дома. Девушка брыкалась и извивалась, хваталась за его кулак, сжавший клок волос, обещала выпотрошить обидчика, как куру. На месте мужлана я бы поверил ее словам, ибо девичий настрой был чрезвычайно красноречив.