Разлом. Том 2

В общем, запустил в меня этот маг проклятый молнию. Я успел кувыркнуться в сторону и принять вертикальное положение. А он руку сменил и снова запустил разряд. Пришлось кувыркнуться еще раз.

— Не веди себя как трус. Стой спокойно, — раздраженно фырчал Ронан, пуская молнии из ладоней, как человек паук паутину.

— Может мне самому себе еще горло перерезать? — запыхавшимся голосом поинтересовался и спрятался за огромный валун. В отражении меча я видел, как этот долбанный фокусник приближается к моему укрытию. Выбора у меня нет. Нужно измотать его, пока мана не иссякнет, а потом перехватить первенство в свои руки. Другого способа победить мага в прямом противостоянии я не знал.

Когда он подошел достаточно близко, я выскочил из укрытия с противоположной стороны и попытался нанести удар. Тот был эффектно парирован. Все-таки он опытный воин, закаленный в настоящих битвах. Снова выпад, наши клинки соединились, высекая искры. Ронан держал меч двумя руками, а когда попытался освободить кисть, чтобы поразить меня молнией, я саданул ему под ребра щитом. Он покачнулся и отступил на несколько шагов, удерживая равновесие. Несколько секунд дезориентации дали мне фору. Я побежал до следующего укрытия, а за мной огненным потоком испепелялась дорога. И тут слова Даэрона о «запахе горелых задниц» перестали нести метафоричный оттенок.

Я рывком прыгнул за скалистый камень и перекатился кувырком, остужая свое заднее место. Мне казалось, что оно как-то пикантно дымится. Ну ничего, недолго осталось. Заклинания он выбирает сложные, длительные по времени применения, а значит сила расходуется с остервенелой скоростью. Только он может не дождаться полного опустошения до принятия следующего эликсира, а это значит, что я теперь должен быть рядом.

— Вы только поглядите на это! Император Аваллона, — он обыграл это словосочетание кавычками, — трусит выйти и сразиться в равном бою.

— Что ты называешь равным боем? Подмогу в четыре человека или магию? — выкрикнул ему из-за валуна, аккуратно выглядывая. Стоило показать половинку лица, как скалу тут же облизнули языки пламени. Доспех на плече загорелся, и я зашипел, сбивая огонь перчаткой. Но выходить действительно надо. Я сорвал с себя этрусский плащ и обмотал им левую руку почти до плеча. Смочил обмотанную кисть и предплечье водой из бурдюка, подобрав поближе к себе щит, выставил его перед собой и покинул укрытие.

В то же мгновение мое появление столкнулось с очередной порцией магии. Ронан испускал поток такой силы, что не упрись я всем своим весом и не шагай с решимостью буйвола, то точно бы откатился назад, оставляя в почве борозды от ступней. Пожалуй, со стороны я и выглядел как что-то рогатое — бык или баран (последний образ конечно же не так привлекателен в моих глазах. Но как есть, так и говорю). С низко наклоненной головой и конечностями, упертыми в землю под наклоном почти в сорок пять градусов.

Шаг за шагом я сокращал расстояние между нами. Металл щита накалялся и краснел. Я отчетливо видел это ало-оранжевое сияние, расползающееся от середины полотна. Смоченная рука, удерживающая рукоять постепенно нагревалась. Благо шкура этрусса довольно плотна, ее не так просто спалить.

Через несколько шагов кисть полностью высохла, а огненный поток мага стал оказывать не такое давление. Он, совершенно точно, уставал. Это мой шанс. Нужно решать сейчас. Иначе мой щит расплавится и начнет капать мне на сапоги. А они не так хороши, как накидка.

Когда я почти вплотную приблизился к Ронану, огненный поток стух. Убедившись, что маг больше не может творить огонь, я откинул от себя исходящий паром щит и бросился на противника. Немного отдышавшись, он согнулся и коснулся раскрытой ладонью земли.

Та закряхтела. Пошла трещинами, как переспелый арбуз, вскидывая в воздух взвесь пыли и земли. А мне ничего не оставалось, как заячьим зигзагом прыгать с одной половины поля на другую, мешая сосредоточиться обессиленному магу. В этот раз трещина не обладала такой устрашающей глубиной. Значит силы и впрямь на исходе.

Когда Ронан положил на скалистую почву вторую ладонь, пуская еще один раскол, я уже был в полутора метрах от него. Земля разверзлась под ногами и только с божьим промыслом под опорной ступней оказался твердый уступ. Я оттолкнулся со всей силы, на которую еще был спокоен и подлетел вплотную к своему заклятом врагу.

Мой меч блеснул в огне заката.

А Ронан… он не успел увернуться. Некогда празднично-белая повязка, доселе запачканная чужой кровью, быстро намокла и окрасилась в бордовые цвета. Маг упал на колени и истошно замычал сквозь сжатые зубы. Острие моего меча лишило его глаза. Снова. Только теперь я не проиграю. На этот раз история не повторится. Прокрутив меч в кисти, я крепко схватил его двумя руками и всадил побежденному гладкое лезвие вдоль позвоночника.

Пот градом тек по лицу. Я смахнул его рукой и вынул меч. Но капли все падали и падали. Тогда я поднял лицо к небу и с каким-то неописуемым облегчением улыбнулся. Тучи, клубившиеся все это время, разверзлись. Поле накрыл крупный, частый дождь. Люблю эту стихию…

— Рик! Рик! Ты в порядке? — ко мне подскочила Алариэль и с обеспокоенным лицом стала разглядывать на предмет полученных травм. — Боги, твое лицо… оно словно в котле побывало.

— Да, здесь было жарко. До свадьбы заживет, — подмигнул я ей. — Вы нашли?

— Нашли-нашли. Вставай, — подняться мне помог Даэрон. Ноги слегка подрагивали. Усталость накатывала. Но разве я мог остановиться сейчас? На половине пути?

Нет. Конечно же, нет.

Выстрел из гранатомета беззвучный. Только и видишь, как снаряд летит в цель и распыляет противника на атомы. Дыра в небе захлопнулась, а тени пропали вместо со своими хозяевами. Остались только мелкие маги, тысячи бойцов и цель, ради которой мы здесь собрались.

Авал’атар.

Как найти его в общей боевой вакханалии — непонятно. Но слишком загружаться этим вопросом я не стал. Общая победа над вражеским легионом уже вручит мне право войти в Авалар в качестве победителя, а гнусного предателя мы отыщем. Никуда не денется. С таким приоритетом мы снова вплелись в общее полотно сражения, проливая галлоны крови.

Дождь не сыграл на руку никому. Скользкая почва под ногами выявляла самых ловких и выносливых, слабых же оставляла в земле. Во время коротких передышке я поднимал голову к небу и позволял влаге смыть с лица кровь и грязь. Раскрывал рот, чтобы хоть несколько живительных капель смочили пересохшее горло.

Закатные сумерки незаметно сменились ночным сумраком. Тьма плелась и ползла, убавляла видимость. Действовать приходилось буквально наощупь, продвигаясь метр за метром к тылу противника. От конницы почти ничего не осталось. Лошади, вперемешку с всадниками оказались отброшенными на обочину сражения. Перетянуть канат в сопротивлении двух кавалерий не удалось ни одной из сторон. Во всяком случае, я думал так ровно до тех пор, пока поле не всколыхнула паника.

Вражеская кавалерия. Свежая. То ли совсем недавно подоспевшая, то ли выжидающая подходящего момента для выступления. Прокатилась невидимым кулаком по полю брани, вырезая моих бойцов. Кони вороные, как и воинский доспех. С достаточного расстояния с целью уклонения от атаки абсолютно невидимые для человеческого глаза. И только варги были способны разглядеть их издали. Волки рвали когтями и вгрызались в шеи коням, но тех была тьма…

Явственное ощущение утраты контроля и кажущегося преимущества забило мелким ознобом. Я продолжал махать мечом изредка попадая по противнику, являющемуся словно из ниоткуда. Победа ускользала от меня резвой рыбкой. Люди гибли под регулярными набегами всадников. В равнине их преимущество.