Разрушение Дьявольского Акра

Нур подняла руку, чтобы остановить его. Ви на мгновение замолчала, а потом расхохоталась так, словно услышала самую смешную в мире шутку. Бледный красный туман брызнул из ее маслянистой груди.

Никто из нас не знал, что делать. Даже Енох. Когда ее тревожный смех затих, она осела, как марионетка, которой перерезали веревки, а затем издала долгий, скорбный крик, от которого меня пробрал озноб.

Енох зашипел на Нур и сделал петляющий жест пальцем. У нас было не так уж много времени.

— Мама! — громко сказала Нур.

Ви медленно выпрямился и снова посмотрел на Нур. На ее лице отразилась боль.

— Мне нужно задать тебе вопрос, — сказал Нур.

При этих словах мисс Королек заметно расслабилась.

— Никаких закусок после ужина, — сказала Ви. — Ты же знаешь правила.

— Только не это, мама. Кое-что еще. — Нур оглянулась через плечо на мисс Сапсан, которая ободряюще кивнула. — Мама, нам позвонили. Они велели нам идти к месту встречи. Я думаю, мы должны были пойти туда вместе. Ты и я. Но мы не можем, поэтому мне придется идти без тебя. Ты можешь сказать мне, где оно?

Ви на мгновение замолчала. Мы слышали, как бьется сердце поэта в руке Еноха. Шарканье ног наших друзей, когда они толпились по другую сторону закрытой двери, прислушиваясь.

Затем Ви издала долгий, страдальческий стон. Звук осознания и скорби. Похоже, она поняла. Случилось самое худшее. Несмотря на все ее жертвы, то, чему она посвятила свою жизнь, произошло страшное.

Мисс Сапсан мрачно кивнула.

— Ви, послушай меня. Каул вернулся. Нам нужно собрать семерых…

Нур снова подошла к столу. Так же близко к Ви, как и она.

— Пожалуйста, мама. У нас неприятности. Нам нужна твоя помощь. Пожалуйста, скажи мне, где оно, мама. Место встречи.

Ви перестала стонать. Внезапно ее лицо дернулось вверх, чтобы посмотреть на Нур.

— Уже почти ночь, пора укладываться, — сладко сказала она. — Но мы не можем прочитать сказку, пока ты не почистишь зубы. Ты чистила зубы?

Нур глубоко вздохнула и ответил:

— Только те, которые я хочу оставить.

Синие губы Ви растянулись в улыбке.

— Пижама?

— Да, — сказала Нур.

— А Пенни? — спросила Ви — А где Пенни-долл?

— Она здесь, — соврала Нур; куклы не было.

— Что мы будем читать сегодня вечером? Лягушка и Жаба? Элоиза? Нет, нет, я знаю. Наши странные истории.

— У нас сейчас нет на это времени, мама.

— Сними ее с полки. Продолжим. Старый, тяжелый, с отклеившейся крышкой. Знаю, знаю. Мы все исправим, только понадобится немного бумажной ленты и связующий край. Нет, глупая гусыня, нельзя накладывать пластыри на книги. Хорошо, а теперь принеси. Молодец, девочка.

Нур не двигалась; разыгравшаяся сцена была полностью в памяти Ви.

— Обратимся к главе… правильно, твоей любимой. А теперь садись к маме на колени.

Нур напряглась и попыталась отступить, но Ви схватила ее за запястье и крепко держала.

— Садись.

— Мой вопрос, мама.

Ви притянула ее к себе. Нур поежилась.

— Садись, садись, садись. Мама скучает по тебе.

— Пожалуйста, — взмолилась она.

— Почитай вместе со мной…

Нур испустила дрожащий вздох. Енох обвел пальцем более настойчиво, широко раскрыв глаза.

— Хорошо, мама.

— Нур, — в голосе мисс Сапсан послышалась тревога, — Ты уверена, что хочешь этого?..

— Со мной все будет в порядке. — А потом она села на стол и позволила Ви притянуть ее к себе на колени. Ви вздохнула с глубоким удовлетворением, обвила руками грудь Нур и крепко прижала ее к тому, что осталось от ее собственной.

Нур выглядела так, словно вот-вот умрет.

— Расскажи мне, — сказала Нур. И пока остальные смотрели со смесью удивления и ужаса, Ви положила подбородок на плечо Нура и начала рассказывать историю.

— Давным-давно, очень давно, жила-была девочка, у которой на спине росли шипы, как у дикобраза. Люди боялись и избегали ее, а родители беспокоились за ее будущее. Как-то зимой по деревне прокатилась болезнь и убила бедного отца девочки. Прошлой зимой ее мать унес голод. И когда душа отца покинула его тело, он услышал, как девушка поет: «Вернись ко мне, дорогой отец, вернись ко мне, как можно скорее!»

Имбрины обменялись многозначительными взглядами.

— И этот человек так любил свою дочь, — произнесла Нур по памяти, — что вместо того, чтобы отправиться за своей великой наградой, его душа поселилась в любимой кукле девочки.

— Правильно, дорогая, — прохрипела Ви. — Совершенно верно. — Она выглядела опустошенной, измученной от усилий говорить так много. Ее голова опустилась на плечо Нур. Енох обвел пальцем круг. Сердце в его руке замедлило свой бег.

— А теперь, мама, мой вопрос…

— Извини, дорогая, придется подождать до утра. Пора спать, — мечтательно произнесла она, затем отпустила Нур и неподвижно откинулась на стол.

Мисс Королек ахнула.

— Да ладно тебе! — сказал Енох, встряхивая сердце, как остановившиеся часы.

Нур, дрожа, спрыгнула со стола.

— Ты в порядке? — сказал я, притягивая ее к себе.

Енох бросил измученное сердце на пол.

— Это все? — крикнул он Ви. — Я беру на себя все хлопоты, чтобы вернуть тебя из мертвых, и мы получаем сказку на ночь?

— Это была одна из «Сказок о Странностях», — сказала мисс Королек. — По крайней мере, ее начало.

— Это была моя любимая история, когда я была маленькой, — сказала Нур. Она вся дрожала. Я подвел ее к одной из подушек на полу, и мы сели рядом. Она казалась в порядке, потрясенная, но в порядке. Но у Нур была тысяча слоев под ее кожей, и она умела их скрывать.

— Какая пустая трата сердец, — с горечью сказал Енох.

Дверь открылась, и наши подслушивающие друзья ввалились внутрь, не в силах больше сдерживать свое любопытство. Мисс Сапсан даже не возражала; она была поглощена негромким совещанием с мисс Королек.

Оливия бросилась туда, где сидели мы с Нур.

— Это было ужасно? Или чудесно? С тобой все в порядке?

Нур непонимающе посмотрела на нее, словно смущенная вопросом.

— Слишком рано, — сказала Оливия. — Прости.

Мисс Сапсан и мисс Королек разделились и принялись отдавать приказы.