Разрушители. Грибки и грядущая пандемия

В Англии один из основателей общества, собирая вокруг себя последователей, рисовал в воображении идиллическую картину сельской местности – как «по зеленым лужайкам грациозно скачут стада антилоп канн и куду»³¹. Экзотические африканские животные, по его мнению, должны были стать прекрасным дополнением к «и без того отличной пище Британских островов», а также за их пределами. Большинство обществ считали, что делают благое дело, восполняя пробелы, существующие в природе. В 1860 году Общество акклиматизации Британских островов вывезло лебедей, скворцов и других птиц из Европы в отдаленные колонии. Организация в Австралии импортировала калифорнийских перепелов, дроздов и зайцев³². Австралийские сороки и опоссумы были отправлены в Новую Зеландию. Черные лебеди – в Калькутту. Рыбу тоже перемещали из одного ручья в другой и через океаны. Гостья из Англии – коричневая форель – быстро вытеснила местную форель, когда ее выпустили в ручьи США. Радужная форель, обитающая на западе США, стараниями обществ акклиматизации оказалась в водоемах Европы, Австралии и восточной части Соединенных Штатов. В настоящее время оба вида включены в список ста наиболее инвазивных видов³³, составленный группой специалистов Международного союза охраны природы и природных ресурсов.

Несколько десятилетий такого импорта животных с целью их акклиматизации и разведения привели ко все более очевидному выводу: подобное вмешательство в природу как минимум влечет за собой проблемы, как максимум – губительно. На фермах в США скворцы поедали семена только что посеянных культур и выдергивали молодые ростки. Они клевали созревающие ягоды, персики и другие фрукты. Воробьи вытеснили местные виды птиц. Это привлекло внимание защитников природы и представителя штата Айова Джона Лейси. Стремясь защитить дикие, охотничьи и имеющие значение для сельского хозяйства виды и предотвратить дальнейшее распространение экзотических птиц и животных, 30 апреля 1900 года Лейси внес в конгресс соответствующий законопроект³⁴. «Богом природы предусмотрена компенсация в распределении растений, птиц и животных, – сказал он во время представления законопроекта, добавив, что катастрофические изменения служат предупреждением, к которому следует прислушаться. – Давайте теперь покажем пример мудрого сохранения того, что осталось от даров природы»³⁵.

Месяц спустя был подписан так называемый Закон Лейси, ставший старейшим нормативно-правовым актом в стране, направленным на защиту дикой природы. Первоначальная его версия ставила две задачи: предотвратить ущерб сельскому хозяйству от чужеродных видов и защитить местные виды, контролируя торговлю и перемещение диких животных через границы штатов в спортивных, гастрономических целях и исходя из веяний моды. В первом случае запрещался ввоз только диких птиц и млекопитающих, а ввоз рыбы и других позвоночных животных не регулировался. Согласно новому закону, мангусты, фруктовые летучие мыши, европейские скворцы и английские воробьи были объявлены «вредными дикими животными» и запрещены к ввозу в страну. Другие виды могли быть признаны вредными по мере необходимости. Закон также запрещал ввоз большинства других диких птиц и животных, за исключением случаев, когда это разрешалось специальным указанием. Вскоре после вступления закона в силу в него были внесены изменения, позволяющие ввозить без разрешения животных, которые были признаны заведомо безвредными. Количество необходимых разрешений для импорта стало непосильным для соответствующего ведомства³⁶, которым в то время был отдел биологических исследований Министерства сельского хозяйства США.

В 1948 году в законодательство были внесены более серьезные изменения. Из него было исключено предложение «Никто не имеет права ввозить в Соединенные Штаты иностранное дикое животное или птицу»³⁷, это означало, что большинство диких птиц и млекопитающих будут разрешены к ввозу, если не появится специальный запрет. Другими словами, пишет Сьюзан Джуэлл, координатор по вредным видам Службы охраны рыбных ресурсов и диких животных, теперь все перешло в ведение регулирующего органа (которым как раз и стала данная организация вместо Министерства сельского хозяйства; слово «США» было добавлено в 1950-х годах). Этот орган должен документально подтверждать, что тот или иной вид является вредным или опасным. Например, европейские кролики и зайцы, а также несколько других видов, которые вскоре были добавлены в список вредителей, однако основное внимание власти по-прежнему уделяли птицам и млекопитающим.

В 1960 году конгресс расширил полномочия Закона Лейси, и вместо того чтобы распространяться исключительно на диких птиц и млекопитающих, он стал применяться ко всем видам позвоночных – от рыб до земноводных и рептилий, а также к беспозвоночным – ракообразным и моллюскам. Термин «вредоносный» теперь относился к потенциальной возможности того или иного вида стать инвазивным, но включал и упоминание о вреде другими способами. Например, закон запретил ввоз всех живых или мертвых представителей семейства лососевых³⁸ (к которому относятся форель и лосось), а также их икринок (оплодотворенных или нет), если они не сертифицированы как свободные от вирусов, которым подвержены лососевые. Цель была не в том, чтобы предотвратить распространение рыбы, а в том, чтобы не допустить проникновения в Соединенные Штаты болезней, которые она переносит. И именно в этом требовании сертифицировать рыбу, свободную от болезней, по мнению Питера Дженкинса, кроется шанс, который поможет распространить действие закона и на земноводных, которые являются переносчиками заболеваний. Если импортную рыбу можно сертифицировать, то почему бы не сделать того же и для земноводных?

В сентябре 2009 года «Защитники дикой природы» подали петицию³⁹ в Службу охраны рыбных ресурсов и диких животных США с требованием распространить запрет, который наложен на импорт лососевых, и на земноводных. В петиции защитники настаивали на том, что все земноводные должны быть включены в список потенциально опасных диких животных, которые не могут быть импортированы, если они не сертифицированы как свободные от грибка Bd. Пока это не будет сделано, агентство неявно поощряет их импорт и торговлю, поскольку в соответствии с Законом Лейси земноводные «могут быть импортированы, транспортированы и содержаться в неволе». «И это несмотря на то, что несколько видов, о которых известно, что они являются носителями Bd, регулярно ввозятся в страну, как и то, что практически все виды земноводных потенциально могут выступать в качестве переносчиков или хранилищ Bd». Дженкинс и Липс попросили не только убрать пункт, поощряющий торговлю, но и включить в правила реализации закона новую поправку, гарантирующую, что все животные, ввозимые или вывозимые из США, свободны от болезней. «Зараженные Bd земноводные импортируются и перевозятся между штатами без каких-либо юридических последствий. Министерство внутренних дел может остановить это». В конце концов, писали они, сертификация лососевых, предусмотренная Законом Лейси, оказалась относительно эффективной, но двести или около того регулируемых видов лососевых довольно просты в управлении по сравнению с тысячами видов земноводных, к которым будут применяться те же правила. Признавая серьезность ситуации, Служба охраны рыбных ресурсов и диких животных США взялась за поиск вариантов борьбы с хитридным грибком. Но поскольку патоген уже настолько распространился по стране, эффективность сертификации, подтверждающей отсутствие заболевания, вызывает сомнения, а значит, ее введение не имеет смысла. Что, собственно, и произошло, а вернее – не произошло. А затем появился Bsal.

Несмотря на отсутствие успеха в защите лягушек, ни Липс, ни Дженкинс не отказывались от идеи предотвратить болезнь с помощью новых законов или усовершенствованных правил. Когда появился Bsal, у него было одно существенное отличие от Bd: болезнь еще не проникла в Соединенные Штаты. На этот раз, вместо того чтобы требовать регулирования всей торговли земноводными, они нацелились на импорт саламандр, что было потенциально более выполнимо.

Работа над запретом началась с Липс, которая написала статью, рассказывающую о Bsal и угрозе, которую он несет⁴⁰. Как дамоклов меч она висит над США, но пока не рушится на головы. За день до публикации статьи Липс и Джуэлл встретились с коллегами из Службы охраны рыбных ресурсов и диких животных США, чтобы Липс могла представить результаты исследований. Предотвращение вторжения грибка в американские популяции саламандр стало приоритетом для агентства, которое немедленно приступило к разработке стратегии по защите саламандр. Данную работу взялась координировать Джуэлл. Липс также позвонила Дженкинсу, который мобилизовал заинтересованные стороны, включая Общество защиты животных, «Защитников дикой природы», Международный фонд защиты животных и другие группы, заинтересованные в сохранении земноводных. К совместным усилиям присоединился и Рабб. Вместе они выступили за изменения, а не за подачу очередной петиции, а агентство порекомендовало Липс и ее коллегам привлечь к участию Ассоциацию зоопарков и аквариумов (или хотя бы не возражать против этого), а если получится – то и индустрию домашних животных. Только полная поддержка всех заинтересованных сторон сможет обеспечить соблюдение требований.

Группа также обратилась к широкой общественности, как это сделал Чарльз Марлатт столетие назад. В 2014 году Липс и ее коллега Джозеф Мендельсон Третий написали статью, которая была опубликована в газете New York Times под заголовком «Остановим следующий апокалипсис земноводных». В статье они поделились, что в течение последних 25 лет беспомощно наблюдали за тем, как лягушки умирали от Bd, и описали, как Bsal подбирается к стране через торговлю животными. В исследовании, опубликованном через год после этой статьи, утверждалось, что за пять лет в Соединенные Штаты было ввезено около 800 тысяч саламандр⁴¹, большинство из которых относятся к видам, известным как носители Bsal. Исследователи пришли к выводу: «Мы знаем, с каким убийцей имеем дело. Глобальная сеть биологов изучает его перемещения. Правительственные агентства находятся в состоянии боевой готовности. Давайте на этот раз все сделаем правильно»⁴².

Служба охраны рыбных ресурсов и диких животных работала над решением проблемы Bsal, но, в отличие от Службы инспекции здоровья животных и растений, у нее не было штата экспертов по сертификации заболеваний, способных проверять животных, поступающих в порты США. Имелись и другие бюрократические препятствия, одним из которых была торговля домашними животными. Данная индустрия не хотела, чтобы все саламандры были внесены в список вредных, поэтому вместо того, чтобы требовать чистоты ввозимых животных, в 2016 году агентство запретило ввозить в США только тех саламандр, которые представляли наибольший риск переноса грибка. В данный список в соответствии с Законом Лэйси попал 201 вид саламандр. После 20 лет, в течение которых Липс и ее команда пытались сдержать распространение болезни среди земноводных, это стало многообещающим шагом вперед. Несмотря на то что многие из этих двух с небольшим сотен являются родными для Соединенных Штатов и не играют большой роли в торговле животными, в список включены несколько тритонов (разновидность саламандр), которые, как известно, переносят болезни и являются предметом торговли. При этом проблема все равно не решена и вряд ли может решиться одним только списком: независимо от того, как усердно вы ищете, всегда найдется тот, кого вы не можете найти. И этот некто будет способен вызывать болезнь. Им может оказаться саламандра или любой другой хозяин земноводных, а может и такой вид, на который даже подумать пока невозможно.

В 2018 году международная группа ученых исследовала саламандр и родственные им виды на наличие Bsal на юге Китая. Они сообщили, что саламандры и родственные им земноводные в этом регионе, по сути, являются хранилищами болезней и если торговля продолжится без ограничений, то «внедрение Bsal в страны-импортеры, наивно полагающие, что их это не коснется, рано или поздно станет реальностью»⁴³. По крайней мере один из исследованных видов не был внесен в список в 2016 году (индустрия домашних животных добровольно согласилась прекратить его импорт). А из 800 тысяч саламандр, ввезенных в США несколькими годами ранее, 98 % были родом из Азии⁴⁴.

Липс и ее коллеги хотят, чтобы все импортируемые земноводные проверялись на наличие заболеваний. Однако нынешняя политика лучше, чем вообще ничего. «До введения правила о саламандрах США импортировали 4 миллиона земноводных в год, и ни одно из них не проверялось на наличие какого-либо заболевания, не помещалось в карантин или лечилось. Это 4 миллиона шансов импортировать смертельный патоген»⁴⁵. На данный момент запрет в значительной степени снизил риск проникновения в страну Bsal. В 2020 году ученые, в основном состоящие в Геологической службе США, начали масштабную программу по взятию мазков и проверке местных саламандр на наличие заболеваний. С 2014 по 2017 год они получили мазки и проверили 10 тысяч животных. Ни одно из них не дало положительного результата. Хотя исследование не было направлено на проверку эффективности запрета, авторы предполагают, что такой масштабный мониторинг может, по крайней мере, пресечь любое вторжение в зародыше⁴⁶.