Развесистая клюква Голливуда

Мы с Белкой растерялись. Аня отпихнула Бурундукова и медленно, так, словно к ее ступням привязаны гантели, пошла к кровати, на которой лежал ее муж.

– Кузенька? Ты жив? Пожалуйста, произнеси хоть словечко, не пугай! Кузьма Сергеевич! Он что, договорился поучаствовать в розыгрыше?

Последний вопрос был произнесен мне в лицо.

– Нет, – прошептала я, – мы никогда не привлекаем гостей. И не устраиваем никаких жестоких игр.

– Кузенька очень хозяйственный, – сказала Аня, – если ему предложить большую скидку и попросить притвориться умершим, он согласится. Не из жадности, а потому, что любит веселье. Милый, ха-ха-ха, ты молодец. Ваня, отойди!

Студент взял Аню за руки.

– Это не розыгрыш. Он умер.

– По-всамделишному? – по-детски спросила Пряникова. – Совсем-совсем?

В комнате снова стало тихо, но Белка быстро опомнилась и взяла ситуацию в свои руки:

– Юлечка, ты можешь отвести Аню вниз и напоить ее чаем? В буфете есть коньяк, надо капнуть ей в кружку спиртного. Справишься?

– Конечно, не беспокойтесь, – девушка выпала из роли школьницы-капризницы.

Когда они покинули комнату, Белка взглянула на Ваню:

– Ты абсолютно уверен, что Пряников мертв?

Студент отошел от кровати.

– Да. Но пусть на него посмотрит Геннадий Петрович.

– Он уже один раз констатировал про летальный исход, – сердито перебил его Никита, – и дерматолог отказался помогать Пряникову, когда тому плохо стало.

– Чего пристали? – взвизгнул самозванец. – Сами разбирайтесь!

Налетев на кресло и громко выругавшись, Комаров скрылся в коридоре. Миша посмотрел ему вслед:

– Псих!

– Мд-а, нервная система ни к черту, – поставил диагноз Бурундуков.

Я избегала смотреть на Никиту, чтобы ненароком себя не выдать. Геннадий Петрович выдал себя за дерматолога, но жизнь непредсказуема, Комарова постоянно загоняют в угол. Здесь любой впадет в истерику! А вот Никита – гениальный актер, не найди я в его сумке форму заключенного, ни на секунду бы не засомневалась, что он обычный турист.

– Пряникова зарезали? – прошептала Маша.

Ваня изумился:

– Нет. На первый взгляд его смерть кажется естественной. Но я не способен сейчас установить причину. Вероятно, не выдержало сердце, может, отек легких, оторвался тромб. С чего ты подумала, что его убили?

– Не знаю, – протянула Маша.

– Бытие определяет сознание, – провозгласил Бурундуков, – жил-был такой дядя на свете, звали его Карл Маркс. Он говорил: как живешь, так и думаешь. Сидишь в болоте – все вокруг лягушками кажутся, сам червяк – и человечество для тебя состоит из червей. Маша отдыхает в «Кошмаре», поэтому у нее одни убийства в головке. Так, милая?

– Вроде того, – пробормотала Леонова.

Бурундуков неожиданно попытался привлечь меня к себе, я шарахнулась в сторону и налетела на Мишу. Тот прижал меня к своему плечу. Уж на что мне не нравился парень, который, как выяснилось, является потенциальным вором, но, ей-богу, лучше уж обниматься с ним, чем с убийцей Никитой. Из двух зол выбирают меньшее.

– Прекратите пикироваться, – приказала Белка, – давайте трезво оценим ситуацию. Кузьма Сергеевич мертв. Что нам делать?

– Запереть комнату, – начал командовать Бурундуков. – Это место происшествия, здесь улики, которые могут понадобиться криминалистам. Нам нужно уйти отсюда, мы и так тут изрядно натоптали. Ураган рано или поздно завершится, он не вечен. Когда погода наладится, надо вызвать специальную бригаду.

– Согласен, – кивнул Ваня. – Маленький нюанс: тело начнет разлагаться.

– Необходимо перенести его в холодильник, – пожал плечами Бурундуков, – в тот, куда прятали лжепокойницу.

– Кузьма Сергеевич очень крупный, – возразил Ваня, – он туда не влезет.

– А у меня вопрос, – кашлянул Семен и опасливо покосился на Белку, – можно спросить?

– Если по делу, то да, – разрешила бабуля.

– Девчонка-труп вроде нанятая? Ну, вы ее подыграть попросили и никому не рассказали? – поинтересовался Сеня. – Даже мы с Катей не в курсах!

– Это твой вопрос? – рассердилась я. – У нас сейчас другая проблема.

– Я про холодильник в чулане, – загудел Семен, – у него крышка с защелкой! Опустили ее – и чпок! Как девчонка ее изнутри открыла? Консенсус! Она только снаружи отпирается, надо ручку поднять, иначе не выйдет. Производитель это придумал в целях сохранности продуктов.

– Чтобы замороженные куры не освободились? – абсолютно серьезно осведомился Миша. – Сами бы дверку не подняли?

– Ну, типа того, – кивнул Сеня.

– При чем здесь консенсус? – не понял Никита.

– Он хотел сказать «нонсенс», – уточнила я. – Семен, к чему твои расспросы?

– Не знаю, – признался тот, – просто так говорю.

– У нас есть подвал, – перебила его Белка, – вернее, погреб.

– Холодный? – уточнил Ваня.

– Достаточно, – кивнула бабуля, – раньше, когда был один холодильник, я там разные запасы держала. Не ледник, но колбаса долго не портилась.

Никита кивнул:

– Значит, и трупу ничего не будет.

Меня это заявление покоробило, Белка поморщилась и сказала:

– Так. Степашка, отведи Юлю с Аней в пустой номер. Не надо, чтобы вдова видела, как несут тело мужа. Катя, открой подпол, спустись вниз. Сеня, иди с горничной, проверь, в каком состоянии полки, возьми пару простыней и застели одну из них. Нехорошо труп на голые доски класть. Степа, проследи за Катей и Сеней. Пусть Семен вернется сюда, а мы пока сообразим, как нести бедного Кузьму Сергеевича и опускать в подпол. Думаю, Геннадий Петрович и Олег нам не помощники. Первый в истерике, а второй болен. Ну же, Степашка, не стой.

Я встрепенулась и побежала выполнять указания. Белка легкомысленна, порой бывает на редкость инфантильна, слово «хочу» она употребляет значительно чаще, чем «надо». Но в момент форс-мажора бабуля проявляет ум, сообразительность и отчаянную храбрость. Все вокруг растеряются, впадут в панику, а Белка живо примется руководить ситуацией.

Когда Юля увела Аню в другую комнату, мы с Катей и Семеном вошли в чуланчик, где хранятся консервы и прочие запасы.

Я ткнула пальцем в железное кольцо на полу:

– Тяни!

Семен ухватился за кольцо и рванул его вверх. Мне в лицо пахнуло сыростью и холодом.

– Когда мы подпол в последний раз открывали? – спросила Катя.

– Не помню, – ответила я, глядя на выступающие из темноты ступеньки.

– На лестнице-то пыли нет! – удивилась Катя и щелкнула выключателем.

– Откуда ей под землей взяться? – хмыкнул Сеня и начал спускаться в озаренный тусклой лампочкой подпол.

– Пыль завсегда есть, – покачала головой горничная.

– …!…! – донеслось из подвала.