Развесистая клюква Голливуда

– Идиот! Я ж на одной кровати с мужем спала, – запоздало рассердилась Анна, – могла посильнее его испугаться и сердечный приступ заработать.

– Не подумал я, – растерялся Антон.

– Кретин! Ты хоть о чем-нибудь думаешь? – обозлилась Аня. – Знаешь, я чуть не обоссалась, когда гризли увидела! Хорошо, по запаху жвачки поняла, кто в шкуре сидит. Ты выдохнул, до меня запах апельсина дошел!

– Ну не сердись, лучше выслушай, – остудил партнершу вор, – мы можем денег срубить.

– Откуда? – деловито поинтересовалась Аня.

– Дай договорить! Я выскочил из спальни, пошел по коридору и вижу: впереди человек стоит. Че делать? Я прижался к стене, а она разъехалась!

Я машинально кивнула. Все правильно, там есть пустая ниша, туда Белка никогда не прячет муляжи. Некого пугать около кладовки.

– Заскочил внутрь, дверка закрылась, но щелка осталась, через нее видно часть коридора, – объяснял Антон, – не все, правда. И вдруг скрип. Вау! Тот человек девушку убил, она из кладовки появилась. Я дернулся, щель закрылась. Сначала была тишина, шаги, потом вопль. Пришлось мне долго в шкафу сидеть, весь взмок от духоты. Я видел, кто девку убил! Хлопс! И нет, как муху ее убрали, беззвучно!

– Не верю, – усомнилась Аня, – человека не просто на тот свет отправить. Так как мы деньги получим?

Антон захихикал.

– В нишу эту я костюм медведя спрятал, чтоб под рукой был, когда понадобится. Тяжело его было далеко тащить. Прямо вспотел, пока допер. Пойду к убийце и скажу: «Гони монету за молчание».

– Идиот! Не смей! – испугалась Аня. – Это слишком опасно!

– Не, прокатит, – заржал Антон.

– Не смей!

– Ой, какая ты сердитая!

Из спальни донесся шум, потом оглушительный звон, топот, скрип двери, стук, снова скрип петель, и раздался голос Кати:

– Кто здесь?

В спальне что-то зашуршало, наверное, Антон ринулся под кровать.

– Простите, Екатерина, – плаксиво затянула Аня, – я лампу уронила.

– Ерунда, Анечка, – ответила горничная, – ночник старый. Что ты тут среди ночи делаешь?

– Не спится, – всхлипнула Аня, – поднялась в наш с Кузенькой номер, люди говорят, что душа еще сорок дней на месте смерти тела мается. Подумала, может, мужу страшно, надо его поддержать. Сижу и плачу! Реву! Не могу утешиться.

Катерина принялась жалеть убийцу:

– Пойдем, Анечка, Лучше тебе оставаться в гостевой на первом этаже.

– Очень тяжело, – искусно изображала скорбь официантка.

– Знаю, – вздохнула Катя, – горе не уйдет, но станет менее острым. Давай я тебя отведу. Ну, обопрись на мою руку. Вот так, шажочек, другой.

Анна зарыдала, Катя, нашептывая нежные слова, увела негодяйку прочь. Через мгновение после их ухода послышались скрип, шорох и тихий стук двери. Антон спешно покинул спальню. Мы с Ваней вылезли из шкафа.

– Здорово я обо всем догадался? – спросил парень. – Нет на свете никого умнее меня.

– Что нам теперь делать? – растерянно спросила я.

– Антон умчался на склад декораций. Пошли туда, вытрясем из уголовника имя убийцы девушки, – азартно предложил Иван.

– Нам с ним не справиться, – вздохнула я, – хотя, судя по маленькому размеру ноги, уголовник невелик ростом, он тщедушный.

– Не в росте дело, а в силе, – улыбнулся Ваня, – видел я парней размером с кота, а дрались, как леопарды.

– Пусть Аня полагает, что ей удалось благополучно избавиться от Кузьмы, – сказала я, – ураган скоро закончится, и мы обратимся в милицию. Только не в местную. Поедем на Петровку и все расскажем.

– Кормон определяется при токсикологическом исследовании, – кивнул Ваня, – умная Анна забыла о криминалистах.

– Идеальных преступлений не бывает, – протянула я. – Или Пряникова решила, что участковый из Караваевки и врачи из областной клиники удовлетворятся нашим рассказом про аллергию и не станут вскрывать тело?

– Могло прокатить, – скривился Ваня.

– Но не прокатило, – обрадовалась я, – не повезло Ане.

– Ты тоже была на пути к разгадке, – деликатно отметил Иван.

– Я ничего не знала про кормон, – вздохнула я. – Решила бы, что чашки испортил компот из «пижамы». Нам надо тихо пересидеть непогоду. Знаешь, я не могу понять одну вещь. Антон сказал, что девушка вышла из кладовой.

– Да, – кивнул Ваня.

– Но как она туда попала?

– Просто зашла из коридора, – выдвинул самую простую версию студент.

– Зачем девушка приехала в «Кошмар»? Кто она? – зачастила я. – Еще Антон говорил: убийца ждал в коридоре, а она появилась из кладовки. Что-то тут не так! Хотя…

Я замерла с открытым ртом.

Глава 32

Ваня пихнул меня в бок.

– Эй, очнись.

Я потрясла головой.

– Слушай, если взглянуть на ситуацию под другим углом, то она станет иной.

– Глубокая философская мысль, – абсолютно серьезно согласился Иван, – развивай ее дальше.

– Кладовая маленькая, – забормотала я, – сидеть и уж тем более спать там нельзя. Есть еще соображение. Я давно удивляюсь: зачем туда проложили отдельный коридор? Нелогично. Вот проход к галерее, ведущей в бутафорский цех, объясним. А к кладовке? Глупость какая.

Иван издал смешок.

– В «Кошмаре» все нелогично!

– Нет, – не согласилась я, – все эти ниши, потайные двери помогают развлекать постояльцев.

– Аптечка в библиотеке? Нитки с иголками в коробке, которая стоит на батарее в туалете? – начал загибать пальцы Ваня.

– Ладно, есть недоработки, – сдалась я, – но они связаны с нашей безалаберностью. А коридор? Переделывать помещение Белке помогали Сергей Петрович Ханков и группа бутафоров-декораторов. Ханков был очень рукастый и дружил с головой. Бабуля до сих пор иногда восклицает: «Спасибо Сергею!» Так зачем коридор к кладовке?

– Успокойся, – попросил Ваня, – просто прими это как данность. Все.

– Нет, – топнула я, – давай думать не как люди, а как…

– Тигры, – перебил меня Ваня.

Я стукнула парня по спине.

– Замолчи. Считается, если человек выходит из кладовки, то он ранее туда зашел. Так?

Иван молчал, мне пришлось дернуть его за пуловер и повторить:

– Так?

Ваня округлил глаза.

– Конечно, конечно, не нервничай.

– Если девушка не входила в кладовку, она оттуда не вышла бы, – продолжила я.