Развод в 50. Двойная жизнь мужа

— Как обычно: много работы, домашних забот. Ждём тебя на следующие выходные. Ева уже распланировала всю программу — куда пойдём, что будем есть… Как обычно, — Марта усмехается, а я улыбаюсь в ответ. Хоть она и не видит.

— Марта, — мой голос становится серьёзнее, — я хотел обсудить с тобой очень важную вещь. Это неправильно — делать это по телефону, но и ждать до моего приезда я не вижу смысла. В общем… Сейчас ты меня возненавидишь, возможно, проклянёшь, но молчать я не могу. У меня есть сын. Ему одиннадцать лет. Я сам узнал о нём недавно. Это очень долгая история, но я не могу больше держать тебя в неведении. Чувствую себя полным дерьмом.

На том конце — гнетущая тишина и молчание. Я закрываю глаза и сжимаю веки, молюсь про себя, чтобы она хоть что-то ответила.

— Марта? — выходит хрипло, на выдохе.

Но снова ничего.

— Марта, ты тут?

— Гордей! — голос звонкий и радостный. Я теряюсь на секунду, ничего не понимаю. — Прости, родной. Меня отвлекли — курьер приехал. Я убегала встречать, а трубку оставила на столешнице. Ты что-то хотел сказать?

Я умираю заживо. По-другому это чувство не описать. Вся моя смелость улетучивается, я не могу вновь повторить эти слова. Они будто сковывают горло и не выходят наружу.

Цепляюсь за эту возможность как за шанс. А что, если это не просто так? Что если это знак, что я не должен говорить?.. Так ведь не бывает, да?

Судьба даёт мне возможность всё исправить. Решить этот момент. Урегулировать.

Бля…

— Думаю, может, уехать из Питера и перебраться к вам поближе. Нахрен этот город и эту работу. Зато буду с вами.

— Ох… Это неожиданно, конечно, — в её голосе слышно сомнение, я распознаю это сразу. — Если тебе совсем плохо, родной, то, конечно.

— Марта, что случилось?

— Нет, ничего. Просто… Понимаешь, у меня сейчас не самое лучшее положение в университете. Есть нюансы. Я тоже думала увольняться. Но если у тебя серьёзные трудности, то я перетерплю.

Качаю головой. Не хочу, чтобы она страдала. Не хочу делать ей ещё больнее.

— Нет. Забудь. Я просто, видимо, устал. Не проблема — возьму отпуск, и мы съездим куда-нибудь. Хорошо? Да и куда я без работы, — смеюсь в трубку вымученно и с болью. — Меня хватит на месяц, а дальше заскулю от скуки.

— Это точно! Но если ты решишь — я поддержу, Гордей. Ты и так много для нас сделал.

Не только хорошего, Марта. Есть и другая сторона моей жизни, о которой ты так и не узнала.

Мы ещё немного разговариваем, обсуждаем Еву и её учёбу, Кирилла и его достижения.

После разговора остаётся осадок. Теперь нужно переговорить с Ольгой, решить, как поступить дальше, познакомиться с ребёнком. Я же не моральный урод. А раз тест показывает, что он мой — я должен взять ответственность. Тем более мальчик болен.

Пишу ей короткое смс с местом и временем.

На место подъезжаю заранее. Ольги ещё нет. Заказываю себе крепкий кофе — в последние дни почти не сплю, нервы не дают сомкнуть глаз.

Она появляется буквально через минут семь. Идёт медленно, неуверенным шагом. Голова опущена вниз, руки крепко сжимают сумку.

— Здравствуй.

Я киваю ей, предлагая присесть.

— Оль, давай сразу к делу. Тест подтвердил моё отцовство. Я готов финансово вложиться в лечение ребёнка, готов познакомиться с ним. Участвовать буду в воспитании, но сразу скажу — регулярно рядом быть не смогу. Сама понимаешь, у меня семья. Прошу тебя: всё, что происходит, должно быть строго конфиденциально. У меня должность. Я не хотел бы огласки.

— Гордей… — её глаза расширяются. — Если бы я хотела разрушить твою карьеру и семью, я бы не стала так долго молчать. Это ведь… было моё решение — оставить Пашку.

— Честно признаться, я сильно зол на тебя. Но будет глупо перекладывать всю ответственность, потому что ребёнок — это результат действий двух сторон. Ты была юна и глупа, я это понимаю. В общем, Оль, семьёй мы никогда не будем, думаю, ты и сама это понимаешь. Но сына я не брошу. Я сниму вам квартиру, организую приём у врача. Твоя задача сейчас — подготовить ребёнка к правде. Я не хочу быть «левым дядей», пусть знает, что я его отец. Так будет правильно.

— Конечно, Гордей. Господи… — с её глаз срываются слёзы. — Спасибо тебе! — она перехватывает мою ладонь, целуя её. Я на секунду тушуюсь от такого жеста. — Я ведь знала, что ты не гнилой человек, что не пошлёшь. Ты святой, Гордеюшка. Самый лучший.

Ольга начинает рыдать, осыпая меня благодарностями. Я пытаюсь её успокоить, чтобы она перестала реветь.

— Ольга, тише. Вылечим его. Обещаю.

Забираю руку. Смотрю на женщину внимательно, вспоминая, какой она была. Сейчас от той живой девушки ничего не осталось — потухла.

Жалко её становится. По-человечески.

Она не виновата в том, что родила больного ребёнка.

Глава 63. Марта

— Тебе тоже? — с нажимом повторяю, глядя на него.

— Да, — кивает он, но едва ли я вижу его железную уверенность, которая типична для Гордея, когда он в чём-то уверен.

— Ладно, — принимаю его желание скрыть правду, потому что я уже даже не на тех правах, чтобы интересоваться. — Я рада, что тебе удалось всё утрясти.

Озвучиваю с лёгкой улыбкой, поджав губы. Гордей резко вскидывает голову к небу, и я вижу, как дёргается его кадык. Он сглатывает — так и стоит несколько секунд.

— Всё в порядке? — хмуро интересуюсь, видя его потерянность.

Я могу догадываться, с чем это связано. Более того — это отдаётся и во мне спазмом в груди.

— Я знаю, что это глупость, и ты, вероятно, не захочешь… но, может быть, мы проведём этот вечер вместе? Я был бы крайне признателен, если ты позволишь…

Он смотрит на меня. Глаза мужчины источают безнадёжность и одиночество.

Я знаю, потому что и в своих я вижу это. Не всегда, нет. Но вечерами, находясь в квартире одна, рассматривая огни города за окном, мне так хочется вернуться в ту жизнь.

Потому что там всегда была опора. С закрытыми глазами я могла упасть и не бояться разбиться. А сейчас — нет. Сейчас я сама разбита изнутри.

В попытке собрать себя я беру эти мелкие осколки, складывая друг к другу и пытаясь превратить эту мозаику в то подобие души, которая была у меня раньше.

— Я думаю, ненадолго можно. Тем более уверена — мы оба соскучились по нашему внуку, — спустя короткую паузу я реагирую на его вопрос, кивая и пожимая плечами.