Реалити-шоу "Большой брат": Ходячие Мертвецы

КЭРОЛ: Окей, и кто это сделал?

МЭГГИ: Э-э-э, сделал – что?

КЭРОЛ: Нарисовал сиськи в ванной на зеркале красной помадой.

КАРЛ: Вау...

МЕРЛ: На меня не пялиться! Я из этого возраста вышел.

АНДРЕА: Да это Шейн, у него всё пятый класс в заднице играет.

ШЕЙН: Конечно. Сиськи нарисовал Шейн, лимонное дерево загубил Шейн, ужин сжег тоже Шейн.

МИШОНН: Ты реально загубил лимонное дерево.

АНДРЕА: И реально сжег ужин вчера.

ШЕЙН: Но сиськи я не рисовал! И чтоб вы знали, нигде не написано, что на лимонное дерево нельзя падать. Я считаю, это кто-то из девчонок.

МЭГГИ: С чего ты взял, Шерлок Холмс?

ШЕЙН: Я красную помаду не использую, если что. И не красную тоже.

МЭГГИ: Помаду-то кто угодно мог стырить.

КЭРОЛ: Шейн, просто признайся, что это ты, и вытри зеркало.

ШЕЙН: Я не против помыть зеркало, серьезно. Но если я начну прибирать за каждым, кто насвинячил в доме – это что же начнется?! Пусть вытирает тот озабоченный, который рисовал. И это НЕ Я.

После завтрака Кэрол тихонько подходит к Карлу.

КЭРОЛ: Карл, я знаю, что это не ты сделал тот рисунок.

КАРЛ: (насупившись) Тогда чего надо?

КЭРОЛ: Просто хочу узнать, есть ли хотя бы малейшая возможность того, что... это все-таки ты.

КАРЛ: Да кто я по-твоему?!

Шейн, дождавшись, когда Карл уйдет, хватает Кэрол за плечо.

ШЕЙН: Эй, мы договорились пацана не трогать!

КЭРОЛ: Руки убери. И признайся, наконец, в своих художествах, если тебе Карла жалко.

ШЕЙН: (зловещим шепотом) Я клянусь тебе, это Рик. Назло мне.

РИК: (возникает сзади) Что – назло тебе?

ШЕЙН: Назло мне ты устраиваешь сисько-терроризм!

РИК: Ха-ха, как смешно. Я вот не собираюсь мыть зеркало. Успехов, тряпка под раковиной.

Спустя два часа: Мишонн заглядывает в ванную, чтобы найти крем для рук, и видит, что зеркало все в том же состоянии, что и утром. Мишонн вздыхает и идет в гостиную.

МИШОНН: Народ, не смешно. Кто нарисовал – сотрите уже.

МЕРЛ: Вот сама и стирай, если так не нравится.

МИШОНН: Я из принципа не стану.

МЭГГИ: Ага, знаем мы вас. Один раз сотрешь – и потом до выселения за вами с тряпкой ходи.

АНДРЕА: (подтрунивает над Риком) Вот тебе отличный шанс найти преступника и казнить его по законам рикократии.

РИК: (листая журнал) Пожалуй, нет. Не мое это дело.

Все смотрят на Рика круглыми глазами.

РИК: Что? Я ведь не в ответе за все, что здесь происходит, верно?

КЭРОЛ: (выходит из спальни) Так, это заходит слишком далеко. Сиськи появились и в спальне, на шкафу.

КАРЛ: Может, это Большой Брат рисует?

АНДРЕА: Шейн, завязывай с этим, а?

ШЕЙН: И снова я. Кэрол, а ты не думала, что это кто-то оставляет послания персонально тебе?

ДЭРИЛ: Хватит в меня пальцем тыкать!

Днем Мэгги заходит в туалет и внезапно кричит.

МЭГГИ: Опять! Там опять!

МЕРЛ: Сиськи?

МЭГГИ: Хуже... (шепотом) Писька.

МЕРЛ: Чего-чего?

МЭГГИ: Писька!!!

АНДРЕА: Мужская или женская?

МЭГГИ: Ну очень мужская! Даже чересчур, я бы сказала.

Карл заглядывает в туалет и возвращается оттуда весь красный.

КАРЛ: Реально...

РИК: Шейн, завязывал бы ты.

ШЕЙН: Пошли вы все! В письку.

Чуть позже Мэгги, Мерл и Дэрил опять спонтанно собираются во дворике. Большой Брат из милости подарил жителям дома новые садовые качели и Мэгги раскачивается на них, пока Дэрил кидает мяч в баскетбольную корзину. Мерл занят чисткой пупка.

МЭГГИ: У меня очень хреновый вид отсюда, Мерл, не мог бы ты прекратить?

МЕРЛ: Вали в туалет – там вид отличный!

МЭГГИ: Нет уж, я на перекуре.

МЕРЛ: И как, помогает?

МЭГГИ: Да, знаешь, если просто каждый час выходить подышать, то кажется, будто все как обычно – только без сигареты.

Дэрил промахивается мячом мимо корзины и со злости переворачивает лавочку.

МЭГГИ: А у кое-кого дела не очень, я смотрю.

ДЭРИЛ: Я в порядке. Осталось два дня.

МЭГГИ: Дэрил, можно вопрос?

ДЭРИЛ: Ну чего?

МЭГГИ: Пока здесь только мы... скажи честно – ты рисуешь? Я не проговорюсь.

ДЭРИЛ: (фыркнув) Что, теперь я здесь главный озабоченный?

МЭГГИ: Просто для Мерла это и правда детский сад. А для Шейна – слишком очевидно.

МЕРЛ: Спокойно, козочка моя, дядя Мерл знает, чьи это рисунки.

Мэгги и Дэрил непонимающе оборачиваются.

МЕРЛ: Ну? Очевидно же, не? Это наш шериф!

Потрясенное молчание. В этот момент во дворик наведывается Андреа.

АНДРЕА: У вас тут что, клуб “Завтрак” или что-то в этом роде? Мэг, ты серьезно тусишь теперь с Диксонами?

ДЭРИЛ: И почему это звучит как “тусишь с прокаженными”?

МЭГГИ: Мерл говорит, это Рик губной помадой рисует.

АНДРЕА: Чего-о?

МЕРЛ: Сами подумайте, мужик понял, что его лидерские замашки тут никому не впились, и теперь работает на свой имидж. С нуля карьеру строит, и сразу по голым бабам пошел – уважуха!

МЭГГИ: Я с ума схожу, или это звучит реалистично?

ДЭРИЛ: Рик такой херней страдать не будет.

МЕРЛ: Суд не давал защите права голоса!

АНДРЕА: Я на сто процентов уверена, что это Шейн свинячит. У него все разговоры про секс в последнее время.

КАРЛ: (заглядывает во двор) Вы заняты?

МЕРЛ: Заходи, гном, расскажи нам что-нибудь веселое.

Карл подходит к собравшимся: в руках у него блокнот, ручка и “Полароид”.

КАРЛ: Я, эээ... Провожу расследование. Надо узнать, кто оставляет эти рисунки.

МЕРЛ: Муть какая-то, это вообще не весело.

Позади Карла появляется Рик, который безмолвно жестикулирует, умоляя всех отнестись к этому серьезно.

АНДРЕА: Конечно, Карл, хочешь, я первой дам показания?

Карл присаживается рядом с ней на лавочку.

КАРЛ: Итак, мисс Харрисон, где вы были сегодня утром в девять часов?

АНДРЕА: Там же, где и все – завтракала на кухне.

КАРЛ: (записывает в блокнот) Случилось что-нибудь подозрительное?

АНДРЕА: Ну, Кэрол зашла и сказала, что на зеркале в ванной появились сись... женская грудь.