Ребенок от убийцы брата

Но было ещё кое-что.

В последнюю ночь перед отъездом, когда мы, можно сказать, «закрывали сезон» — когда я, раскинувшись в позе звезды валялась без сил на кровати, а Рафаэль пошел мне за водой — мне приснились мои родные.

Родители. Брат.

Все было как в дымке, но меня как будто отбросило назад во времени, в те черные дни, когда из-за горя, причиненного Валеевым, я меньше чем за год осталась полной сиротой.

Не потому ли я так сильно вцепилась в Ромку — потому что прекрасно знала, что это такое: оказаться совершенно одному в целом мире…

— Ксан, — услышала я тихий голос Рафаэля.

Валеев принес мне воды, но, кажется, не мог понять сплю я или нет. Я открыла глаза и посмотрела на человека, благодаря которому в моей жизни было так много несчастья.

— Воды, Ксан? Ты же пить хотела.

Глава 29

Рафаэль

Ещё до отъезда в Москву я заметил, что с Ксанкой происходит что-то не то.

Она внезапно будто потухла — как будто её выключил кто.

И даже я мог точно сказать время, когда это случилось — в ночь перед нашим отъездом в Москву. Я понятия не имею, что могло произойти за каких-то десять — пятнадцать минут, которые я провёл на первом этаже дома, но факт оставался фактом — стоило мне вернуться в спальню, а моей милой, неопытной, но страстной женушки как будто больше не существовало.

На меня смотрело какое-то странное забитое существо… я тогда даже подумал, что старею, вымотался… и лег спать, прижав её к себе.

Но утром ничего не изменилось. Кто одного — она сознательно уклонилась от утренних шалостей сославшись на то, что пора будить Ромку.

Хм…

Я не понимал, что происходит. Думал, уморил девку— Оксанка могла вымотаться с непривычки. Днем ей не давал отдохнуть Ромка, ночью — я.

Затем я стал думать, что всему виной её возможная беременность. Да, чего скрывать — мне хотелось заделать Ксанке ребенка, и случай явно оказался на моей стороне. Но сам я специально ничего для этого не предпринимал.

Понимая и принимая её чувства, я дал ей время успокоиться. Пару дней, неделя — пусть моя девочка отдохнет и наберется сил… я также решил, что пора познакомить её с матерью и Галией — точнее, снова организовать им встречу, на этот раз как невестки и свекрови.

Оксана

Возвращение в Москву принесло с собой такую необходимую мне передышку. Мы вернулись назад, в нашу скромную однушку — к целомудренным ночёвкам в пижамах.

Ну, то есть это я спала в пижамах, а Валеев в футболке и шортах — никаких обнажённых тел, никаких долгих поцелуев.

Правда, избежать его объятий мне не удавалось. Он имел на это право. Все права.

И самое страшное…что мне это нравилось.

Я боялась себе в этом признаться, считала себя предательницей, но это плескалось на самом донышке моей души — мне нравился этот мужчина. Внимательный и чуткий, ироничный и строгий, но вместе с нем нежный и заботливый.

Мне нравился убийца моего брата.

Я теперь по вечерам частенько запиралась в ванной, чтобы просто порыдать — никогда прежде не замечала за собой таких порывов, а ещё, кляня себя последними словами, рыскала в сонниках, пытаясь правильно истолковать сон, который мне приснился.

Не было никакого толкования. Правду говорят умные книги — сны часто врут. А том коротком сновидении, скорее всего, было виновато моё подсознание, которое я так «удачно» затолкала глубоко внутрь себя.

Потому что одно дело — смириться с нежеланным браком ради Ромки, другое — радоваться в этом навязанном браке.

Я честно пыталась найти выход, читала разные книги, штудировала форумы по психологии — но никак не могла с этим справиться.

А время шло.

Наша первая неделя в Москве пролетела почти незаметно — и я с ужасом отсчитывала, сколько дней нам ещё осталось жить на старой квартире.

А пятницу Рафаэль вдруг заявил, что в выходные мы едем к его родным.

— Оксан, я хочу познакомить тебя и Ромку со своей матерью и сестрой, — заявил Рафаэль, прикончив четвертую колету. — У меня ещё родственники есть — в деревне деда, но с ними мы общаемся не так часто.

— У тебя есть мать? — спросила я удивлённо. А затем прикусила губу, потому что вопрос был очень глупым.

Рафаэль усмехнулся.

— Представь себе.

Сделав большой глоток чая, он замолчал… и лишь через пару минут добавил.

— Мать не в курсе насчёт Ромки. Она… не слишком здорова, я не хочу волновать её понапрасну.

Я подумала, что ослышалась. Что??? Он стесняется Ромки, так что ли?

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, мысленно заставив себя не делать поспешных выводов. Возможно, дело в чем-то ещё.

— Она думает, что я гулял от Лейсян, а ты — моя девушка — родила от меня ребенка. — Рафаэль пристально посмотрел на меня. — Я решил, что не стану её поправлять. Пусть всё так и остается: ты — Ромкина мать, а другой у него никогда и не было.

Я кивнула, одновременно с этим чувствуя, как из меня как будто выпустили весь злой, раскалённый пар.

— Хорошо, — кивнула я, понимая, что у меня нет большого выбора. — То есть даже отлично. Получается, я встречалась с женатым мужчиной.

— Ты встречалась со мной, — ласковым, но одновременно с этим жестким тоном поправил меня Рафаэль. Поставив кружку на стол, он схватил меня за талию и притянул к себе, усадив на колени. — Я также не хочу, чтобы делались какие-то различия между Ромкой и нашими последующими детьми.

— Ты думаешь, что твоя мать станет как-то по-другому относится к Ромке…

— Не мать, — перебил меня Валеев. — Второй круг. Тетки, дяди и прочая родня. Пусть Ромка вольется в мою семью без этого багажа в виде своей мамаши, хорошо?

Валеев проехался носом по моей шее.

— А если ты переживаешь, что о тебе подумают плохо — не переживай, Ксан. Скорее, мать меня выпорет за то, что совратил молоденькую невинную девушку.

Рафаэль тут же поспешил продемонстрировать, как именно он это делал, совращая меня прямо на кухне. Да так ловко, что я едва успела прихлопнуть его руку, забравшуюся под подол моего домашнего платья.

— Рафаэль! Ромка в соседней комнате.

— Вот именно, что он в комнате, а не на кухне, — возмутился Валеев. — Ксан, ну что я, свою законную жену потискать не могу. В конце концов, мы не пионеры-отличники!

— Ну, Рафаэль… — я всё таки смогла вывернуться и спрыгнуть с его коленей. Поправляя платье, я, не глядя на Валеева, осторожно заметила:

— За короткое время столько всего произошло… я не хочу ещё больше осложнить нашему ребенку жизнь. Не представляю, что будет, если он застукает нас в двусмысленной ситуации.