Ребенок от убийцы брата

— Значит, Лейсян сказала, что любое имя, кроме Руслана.

Я кивнула.

— Да. А я когда Ромку первый раз увидела, это имя как будто сразу всплыло в памяти. Ну вот… — Я покосилась на Рафаэля. — Прости, я не очень поняла, что твоя мама имела в виду…

— У деда, её отца, в семье была такая традиция — всех первенцев называть на «Р». Как рэхмет Создателю. Обычно только пацанов называют, но у моего деда всего одна дочь.

— Поэтому она Роза Ренатовна! — догадалась я. — А ты Рафаэль.

Валеев кивнул.

— Для матери это важно. Она мечтала, чтобы мы назвали нашего первенца Русланом.

Последнюю часть фразы Рафаэль процедил сквозь зубы.

Избегая его взгляда, я отпустила глаза чуть ниже, на его руки — он, оказывается, так сильно сжимал руль, что пальцы уже побелели.

— Рафаэль…

Я осторожно дотронулась до его плеча. Он не отдёрнул руку, не отодвинулся — а повернул голову, посмотрел на меня и расстроенным тоном протянул.

— Я ей квартиру купил, Ксан.

— Кому? — я не сразу поняла, кого он имеет в виду. — Лейсян?

Рафаэль кивнул.

— Зачем?

— За вас, — тряхнув головой, он пояснил. — Чтобы побыстрей решить все вопросы с Ромкиными документами.

— Значит, дело того стоило?

— Да, но… кабы был в курсе — просто в порошок бы стёр. Я не знал, что инсульт у матери случился из-за этой стервы.

Я кивнула. И даже попыталась сказать что-то подходящее моменту. Но мысли упорно возвращались к моим родителям. В отличие от Розы Ренатовны, мои родители потеряли своего сына не на несколько лет, а навсегда — его не просто посадили в тюрьму, его похоронили — молодого здорового парня, которому бы жить да жить.

А в довершении всего, я вышла замуж за его убийцу и теперь должна делать вид, будто моих родителей и брата никогда не существовало — я их не знаю, я не знаю Лейсян и вообще — я всего лишь бывшая подружка замечательного, невинно отсидевшего, Валеева.

Господи, как же тошно!!!

Я прислонилась головой к окну и закрыла глаза, стараясь хотя бы на несколько минут выкинуть всё из головы. Как назло, почему-то вспоминались мелкие детали нашего путешествия с Розой Ренатовной. Как они с Галией упорно называли сына и брата Рафиком… женщины точно знали, что я среагирую на имя Рафаэль— вот и остереглись.

А я сама дала своей свекрови свой номер телефона. Сама подписала себе приговор. Балдааа!

— Оксан, что, тошнит? — обеспокоенно, но с плохо скрываемой радостью, поинтересовался Валеев.

— Нет, покачала я головой. — Просто устала.

Глава 31

Оксана

Рафаэль вернулся домой, когда я уже раскладывала диван и стелила постельное бельё на ночь. Ромка в этот момент плавал в ванной, запуская корабль на батарейках. — Подарок от бабушки.

Нисколько не стесняясь моего присутствия, Валеев переоделся прямо при мне, и, бухнувшись на только что постеленный диван, с любопытством спросил:

— Кстати, а какое имя ты собиралась дать девочке? — К Валееву явно вернулось его прекрасное расположение духа. Правда, я не очень поняла, что он имеет в виду.

— Ну, ты сказала, что для мальчика ты выбрала Руслан, потому что оно общее: и татарское, и русское, — поймав мой недоуменный взгляд, пояснил Валеев. — А для девочки имя было?

Я кивнула.

— Какое?

Отведя взгляд в сторону (до последнего надеялась, что он не спросит), я честно протянула:

— Лилия.

Ну да… просто так совпало: Роза и Лилия. Простое совпадение — всякое бывает.

Но Валеева это проняло.

Повалив меня на кровать, он моментом оказался на мне — придавливая моё тело к дивану.

— А ты точно уверена, что не хочешь поработать надо девочкой прямо сейчас? — спросил Рафаэль, используя свою руку словно щуп… для непристойных манипуляций.

— Рафаэль! — я начала брыкаться, пытаясь выбраться из его захвата.

— Ну хотя бы давай попрактикуемся, — продолжал настаивать на своём этот мужлан, мурлыкая, словно огромный кот — дикий, невоспитанный кот.

— Рафаэль! — рявкнула я. — Прекрати… Ромка же!

— Ромка в ванной, и он точно не покажет оттуда носа ближайшие полчаса, — пытаясь поймать своими губами мои, весело протянул Валеев. — Ксанка, ну давай по быстрому, а?

Меня на мгновение охватила полная беспомощность. Прямо здесь, прямо сейчас… в этой нашей общей комнате?

Не знаю, что Валеев увидел в моих глазах, только он тут же откатился в сторону и зло прошипел.

— Хрен с тобой. Не сейчас — значит, завтра. Отвезём Ромку в школу, а сами поедем в гостиницу.

— Зачем? — брякнула я, не подумав.

— За надом, — рявкнул Валеев, и, покосившись на меня, рявкнул ещё жестче. — Вырез поправь! Чтобы не завлекало… Иначе ведь не удержусь.

Вот и поговорили.

Надо рассказать, как я ту ночь спала? Да не спала считай… Утром проснулась вся разбитая, измученная, с прекрасными темными кругами не только под, а вообще вокруг глаз. Красотаа….

Валеева мой внешний вид тоже не обрадовал — впихнув в себя овсянку (по крайней мере, это так выглядело — кашу он не ел, а как будто заглатывал через не хочу) и буркнув короткое «спасибо за завтрак» — выскочил с Ромкой на улицу.

Несмотря на то, что я терпеть не могла ссор, я тоже сделала лицо кирпичом, будто всё идет как надо.

Потому что… достало!

Да, я сама знаю — я согласилась выйти за него замуж … по-настоящему выйти. И должна была держать своё слово. Только как? Каким способом, какими силами, если меня — Кукушкину Оксану Александровну, как будто стерли с лица земли.

Я ведь теперь, по милости Валеева, никогда даже не смогу без вранья уехать навестить могилы своих родных. Он, видите ли, не хотел волновать свою маму… Я вообще всех лишилась: брата, матери, отца — а сейчас ещё должна была лишиться своей воли, своего голоса только ради блажи Валеева. Всё для его удовлетворения.

А я? Где я сама? И вообще, куда катится моя жизнь?

Что я делаю — строю личное счастье на костях своих родных?

Не знаю, как одно перешло в другое, но эта мысль как будто засела в моей голове. Я чувствовала себя ужасно от осознавания того, что мне начинала нравиться моя новая жизнь: с Рафаэлем, его матерью и сестрой… и дом его мне понравился, и даже близость!