Рефугиум

Едва успев промять вполне комфортабельный диван, я отказался от её предложения, направившись к двери главного. Когда ты слышишь позывной “Шах”, то ожидаешь увидеть кого угодно, кроме темнокожего как смола человека с белыми, как снег, волосами, щетиной и ресницами. Судя по улыбке хозяина кабинета, на моём лице легко читалось удивление, и сидевший перед нами, потискав внушительную золотую цепь, свисавшую до середины груди, жестом указав на пару мягких кресел, предложил:

– Шустряк, Сарыч, присаживайтесь, - я, не став противиться предложению, направился к креслу, напарник поступил так же, - Я знаю, что мой вид несколько, так сказать, эксцентричен, но поверьте, я это не специально, - он провёл рукой по коротким волосам.
– Улей так подшутил, - сообщил он и, сложив перед собой руки, перешёл к делу. – Я, собственно, вас ожидал и нисколько не удивлён тому, что вы посетили мой магазин первым. Я, знаете ли, держу репутацию, и сразу же могу обрадовать, что нужные вам боеприпасы у меня имеются, правда, увы, в небольшом количестве.

– Он помедлил, дав нам время то ли на удивление, то ли на то, чтобы мы задали вопросы, но я и напарник молчали, так что Шах продолжил.
– Я могу предложить вам два полных, новёхоньких короба под вашу турель, что с двенадцатым калибром, это две тысячи патронов. Также есть начатая, но там всего шесть сотен с хвостиком в остатке, а вот со второй турелью дела обстоят гораздо хуже. Новых комплектов к ней нет, и предложить могу лишь начатый с остатком в двести десять штук.

Договорив, он сделал паузу, которая уже подразумевала ответ, и я был готов его дать. Осведомлённость торговца не удивила меня, да и напарника тоже, как и знание о том, что за вооружение у нас на борту. Думаю, что любой спец в данной области способен опознать турели внешников лишь по одному виду тех, тем более что мы не пытались их как-то маскировать или скрыть.

– Вопрос в цене, - ответил я, - и да, мы бы хотели ещё кое-что, - я перекинул автомат, который болтался у меня на ремне, положив его на стол перед хозяином кабинета.
– Нам интересно знать больше о данном оружии, а не только то, что оно от ваших местных внешников, которые несколько лет здесь не объявляются.

– Не несколько, а больше пяти, - поправил меня торговец, даже не став прикасаться к оружию, - ваш экземпляр на удивление хорошо выглядит, - подметил он.
– А что именно вам интересно?

– В частности, месторасположение их базы, - спросил я и, увидев, как торговец хотел что-то сказать, сделал жест, прервав его попытку и продолжил, - да, мы в курсе, что никто точно не знает, откуда они приходили. Нас интересует любая информация, которая у вас есть, или та, которую вы сможете достать.

– Я в Улье одиннадцатый год и застал их, - начал он после небольшой паузы. – И, как человек, достигший вполне высокого положения в местном обществе, могу вас заверить, что месторасположение их базы не знает никто. Даже институтские выдвигали в своё время предположение, что этим внешникам каким-то образом удалось научиться пробивать временный пространственный портал, позволявший появляться и исчезать, когда это было нужно. Данное предположение всячески опровергалось, ведь известно, что даже если две разные страны из одной реальности пробивают портал в Улей, то выход у них один и тот же. Именно из-за этого страны, что есть в тех, других, реальностях, вынуждены в Улье объединяться. А у этих - всё было не как у всех, - заметив мой вопросительный взгляд, пояснил, - во-первых, язык, во-вторых, две разные группы с противоположными целями. В общем, вопросов без ответов по ним, даже после того, как они исчезли, меньше не стало.

– А можно подробнее?
– прервал я, видя, что собеседник хочет пропустить то, что может оказаться для нас важным, и совершенно бесполезным на его взгляд.

– О чём, - он удивился, - о языке? – и продолжил после моего кивка.
– Да что там говорить, все, кто прилетает в Улей, так или иначе говорят на одном из тех языков, что существовал и в моём родном мире: английский, немецкий, да хоть тот, на котором говорят папуасы, а у этих он был иной. Институтские сказали, что их язык искусственный, наподобие эсперанто, хотя, как я понимаю, сравнение неадекватное, да и не знаю, полагаясь на какие факты, они пришли к такому выводу. Но при этом, те внешники свободно понимали и использовали для общения другие языки, но между собой разговаривали только на своём.

– А почему нет, - удивился я, - один из методов защиты информации.

– Да нет, - он усмехнулся, - не было никакой защиты, по крайней мере, в отношении языка. Как я уже говорил, их было как бы две разные группы. Одни, считай, обычные повседневные внешники, собирали все ценное, включая потроха иммунных, попавшихся им на пути. Я застал уже закат столкновений с ними, но, говорят, раньше, когда ещё не существовало протектората и быстрых мобильных армий в стабах, они умудрялись доходить даже до Колизея, при этом вырезая всё на своём пути. Другие, наоборот, торговали, охотно предлагая своё оружие, - он указал пальцем на так и лежавший перед нами автомат, - и не только лёгкую стрелковку. И именно потому, что они прекрасно знали, против кого оно будет применяться, при этом никак не ограничивали свою торговлю. Собственно, из-за этого и сделали выводы, что это другая группа, если не из того же мира, то как две капли воды на него похожего.

– Странно, конечно, - подытожил я, - конфликты между разными внешниками - это нормально, на этом даже часто стронги играют. Но вот чтобы конкурировали две группы из одного мира, да ещё приходящие через один портал, я припомнить не могу.

– В том-то и дело, - продолжил хозяин, - институтские тоже бились над разгадкой, посылали экспедиции, но всё без толку.

– Посылали, значит, было направление?
– спросил Сарыч.

– Нет, не было, - парировал Шах, - они всегда приходили из пустыни, откуда-то от черноты, но к обжитым местам выходили с разных сторон. Несколько раз даже пытались таким образом напасть на окраины Колизея, но даже в то время там имелись силы, способные дать жёсткий отпор.

– А как их распознавали, они же ничем друг от друга не отличались? Судя по всему, одна техника, одна экипировка? Кто поторговать пришёл, а кто за потрохами?
– поинтересовался я.

– Да просто всё, - Шах осклабился, - если стреляют только в тварей, значит, те, что торгуют, если потрошат иммунных - то другие.

– И что, ни разу не удавалось захватить пленных и допросить?

– Как не удавалось, - он сделал крайне удивлённый вид, - только на моём счету пятеро захваченных имеется, один из которых был из торгового каравана.
– Он помедлил, видимо решая, стоит что-то озвучить или нет, но добавил.
– Я же не всегда был торговцем, и другим промыслом тоже занимался. При захвате те практически сразу умирали, за это отвечал небольшой имплантат, что у каждого из них в голове, так что с допросом или пытками ничего не получалось. Это, кстати, ещё один аргумент за то, что и те, и другие из одного мира приходили. Институтские изучали их имплантаты, хотели сделать нечто вроде блокиратора, даже ради этого нашли прокачанного спеца с даром, тот мог всякие штуки внешников взламывать, и в его развитие вложились, но, увы, так ничего и не вышло.

– Не смог взломать?
– поинтересовался я подробностями.

– Взломать и блокировать - нет, а сломать - да, но это сразу приводило к смерти пациента. А каждый захваченный подопытный весьма дорого обходился участникам захвата. Так что довольно быстро желающих подписаться на столь рискованное дело стало трудно найти, из-за чего идея взлома имплантата в итоге заглохла. Тем более, на основе изученных образцов научники предположили, что там нечто вроде электронного эквивалента части мозга, и чуть задень его, сразу обеспечишь подопытного прямым рейсом на тот свет. Ещё была странность, что по классификации научников, некоторые технологии у них были не хуже, чем у нолдов, сильно опережая других внешников, но не все и не во всём, по большей части соответствуя среднему развитию технологий по нашему региону.

– Что значит - некоторые?
– перебил Сарыч.

– То и значит, что, к примеру, имплантаты были очень технологичными, транспорт же обычный бензиновый. Я думаю вы в курсе, что на кластерах нолдов можно найти всё что угодно, кроме бензинового двигателя. Оружие было лучше среднего по Улью, примерно на уровне ваших “крестов” с севера, хотя, по мнению некоторых, всё же уступало их образцам. Да, даже взять то, что у тех жидкий порох, а у этих в виде газа, что снижало шум от выстрела процентов на двадцать, и это без использования глушителя. По разрывным боеприпасам вообще имелись отдельные вопросы, те состояли из металла, который при повреждении внешней оболочки мгновенно вступал в реакцию со всем подряд. Известны, конечно, активные металлы, которые даже с кислородом буйно реагируют, но это не сравнимо с эффектом от применения этих пуль. С крупными калибрами всё по-другому, те примерно так же походили на то, чем владели другие внешники. И так через раз. К примеру, медицина опять на другом уровне. Они на обмен предлагали устройство, которое у нас окрестили “автомедиком”. Невзрачная такая коробка размером с мобильник и две липучки, чтобы к телу крепить. Так вот, эта хрень полутруп способна поднять, впрыскивает что-то в кровь, и раны мгновенно перестают кровоточить, а уж про обезбол и антишок я молчу. Те, кто использовал, говорили, что не хуже лучшего спека жизнь спасает, и никакой побочки или отката после применения нет. Лично не видел, но со слов человека, которому доверяю, благодаря тому, что картридж полный в аптечке был, они до стаба половину бойца доволокли, причём половина - это не фигурально выражаясь. И всё без помощи знахаря. Когда местный лепила обрубок увидал, то не на шутку удивился, но бойца поднял, а было-то ровно полчеловека.

– То есть имплантаты, медицина и оружие, это всё?
– продолжил Сарыч, отчего Шах даже бросил на него удивленный взгляд.

– Ещё была пара моментов, но те уже, так сказать, не очень публичные, могу лишь пример привести, вот у вашего вездехода, или как там его назвать, нолдовские батарейки стоят, - он не спросил, а сказал это утвердительно, - если использовали батареи тех внешников, то зарядка вообще бы не требовалась.

«О как», - подумал я. И касалось это вовсе не информации про странные батарейки, а того, что продавец знает, что внутри нашей машины установлено. Хотя удивляться тут не приходится. Наивно было бы рассчитывать, что я единственный с даром электрика, и никого в округе с аналогичной или похожей способностью нет. Но мысль зацепилась совершенно за другое, за то, что продавец специально послал людей на исследование нашего транспорта, или…