Ресторатор

– Потому что ждал, когда ты сама попросишь, – хрипло ответил он, притягивая меня еще ближе, чтобы я оценила, насколько он возбужден.

Ослепляющая страсть накрыла нас мгновенно. Его губы впились в мои. Мы целовались прямо посреди танцпола, не замечая людей вокруг. Его поцелуй был настойчивым, требовательным, жадным, и я отвечала с таким же пылом. Все проблемы, все мысли о ресторане, о Даниле – все исчезло. Остались только мы двое и эта необузданная химия между нами.

Его рука скользнула в мои волосы, слегка оттягивая их назад, открывая шею для поцелуев. Я ощутила его губы там, где бился пульс, и не смогла сдержать тихого стона.

Этот звук, казалось, окончательно сорвал Яна с цепи. Его движения стали более настойчивыми, но в то же время невероятно чувственными. Мы продолжали танцевать, растворяясь друг в друге. Но внезапно что-то переключилось у меня в голове. Как будто кто-то щелкнул выключателем, подсвечивая реальность. Я осознала, где нахожусь и с кем. Я хожу по канату над пропастью. Если сейчас не остановлюсь, последствия будут необратимы.

Я резко отстранилась от Яна, хотя каждая клеточка моего тела буквально протестовала против этого.

– Мне нужно в туалет, – выпалила я первое, что пришло в голову, и, не дожидаясь ответа, развернулась и пошла прочь.

В женском туалете я плеснула холодной водой в лицо, пытаясь привести мысли в порядок. Светлые пятна танцующих огней все еще мелькали перед глазами, а тело до сих пор горело от прикосновений Сташевского.

«Что ты творишь, Ульяна?» – спрашивала я себя, глядя в свое отражение в зеркале с горящими как у кошки глазами.

Но ответа не было. Только тупое чувство тревоги и странное возбуждение, которое никак не хотело отступать.

Я только что чуть не потеряла контроль. Но даже эта мысль угнетала. Потому что я знала: все это наглое вранье. Я уже потеряла контроль.

Спасительная тишина продлилась недолго. Через пару минут дверь открылась, и вошел Ян. Он запер за собой и прижал меня к стене прежде, чем я успела что-либо сказать.

– Что ты делаешь? – прошептала я.

– То, чего мы оба хотим, – низкий бархатный голос Сташевского звучал как чистый тестостерон, он обволакивал, заставляя мурашки бежать по коже.

Прежде чем я успела что-то сказать, он снова поцеловал меня. Глубоко, чувственно, возбуждающе. Остановить это сладкое безумие было выше моих сил. Когда его руки скользнули под юбку, я даже не сопротивлялась. В этот момент я забыла обо всем. Я бы не вспомнила даже как меня зовут, не говоря уже о работе, о Даниле и возможных последствиях. Остались только острые ощущения, и они заполняли меня целиком.

Его пальцы пробежались по моему бедру, задирая юбку все выше, пока не достигли самого интимного места.

– Ты ведь думала об этом? – прошептал он мне на ухо, легко поглаживая чувствительную точку через тонкое кружевное белье.

Я не смогла ответить, но мой стон говорил сейчас за меня. Вместо этого я закрыла глаза, чувствуя, как его пальцы, сдвинув трусы в сторону, проникают внутрь. Ян знал, что делает. Каждое его движение было точным и безжалостным. Мир сузился до размеров этого помещения, до нашего учащенного дыхания, одного на двоих, и нарастающего напряжения.

– Ты невероятно красивая, когда теряешь контроль, Ульяна, – прошептал он мне на ухо.

И я действительно потеряла его.

– Ян… – выдохнула я, но его имя растворилось в воздухе, когда мое тело сотрясалось в оргазме прямо там, в полумраке туалета.

Он молча наблюдал за мной, его дыхание было таким же тяжелым, как и мое, но с одним различием. Он не получил разрядку, в отличие от меня.

– Поехали ко мне, – хрипло произнес Ян, когда я немного пришла в себя.

Мне хотелось сказать «нет». Хотелось быть благоразумной и правильной. Но вместо этого я услышала свой голос как будто со стороны:

– Поехали.

Когда мы выходили из клуба, я чувствовала себя как человек, который только что подписал контракт с дьяволом. Но почему-то эта мысль не пугала. Она возбуждала.

Мы сели в такси, но всю дорогу между нами царило напряженное молчание, разбавленное предвкушением. Мы оба знали, что будет дальше. Уверена, если бы у водителя была звуконепроницаемая перегородка, как в кино, умелые пальцы Сташевского снова оказались бы у меня между ног, не дожидаясь, пока мы окажемся дома.

У Яна была просторная квартира с роскошным видом на город. В полумраке силуэт Сташевского казался еще более притягательным. Он даже не стал включать свет, просто подтолкнул меня в сторону спальни, и все произошло снова.

Но на этот раз я перехватила инициативу в свои руки. Я хотела этого мужчину так, как не хотела никого прежде. Каждая клеточка моего тела изнывала от желания.

Стянув с него рубашку, я провела руками по его груди – широкой, поджарой, идеально очерченной, чувствуя, как напрягаются его мышцы. Ян следил за мной, с интересом наблюдая, как я исследую его тело. Его дыхание стало тяжелым, прерывистым.

Забравшись на него, я провела ладонью по его животу, очерчивая рельефный пресс и направила в себя его возбужденный член. По началу я двигалась медленно, в своем ритме, получая тактильное удовольствие от соприкосновения с его твердым телом и доказывая самой себе, что удовлетворяю исключительно свои потребности. Я растворялась в собственных ощущениях, чувствуя, как его плоть растягивает меня изнутри, вызывая волны острого удовольствия.

На какое-то время Ян действительно позволил мне доминировать. Я слышала его прерывистое дыхание, чувствовала, как его руки сжимали мои бедра, но, когда я была на грани, он прижал меня к себе и легко перевернулся, нависая сверху.

– Теперь ты моя, – произнес он, прижимая меня к кровати всем телом.

Его движения были мощными, но в то же время невероятно чувственными. Каждый толчок приносил острую вспышку наслаждения. После долгого отсутствия качественного секса это ощущение казалось почти невыносимо прекрасным. Внутри все горело, пока наконец не закипело окончательно, разливаясь по телу приятной истомой.

Но пауза продлилась недолго. В эту ночь нам сложно было оторваться друг от друга. Все мысли исчезли. Осталось только ощущение крепкого тела рядом с моим, горячего дыхания на коже, и рук, которые беспрепятственно блуждали, очерчивая изгибы моей фигуры.

Лишь с первыми лучами рассвета до меня дошло, что я натворила. Я проснулась с головной болью и первым делом посмотрела на часы. Было рано, но уже достаточно светло, чтобы осознать весь масштаб катастрофы. Я находилась в постели своего босса.