Ревизор: возвращение в СССР 30
Шрифт:
Рассказал потом, что только она уехала, задержали Лининого Трубадура.
— Как задержали? — испугалась жена. — Из-за его песенок?
— Из-за песенок, как и следовало ожидать, кто-то доложил из соседей… Предупреждал же дурака. Пытаюсь сейчас им помочь. Пойдём сегодня с Линой к нему на работу уговаривать заведующую взять его на поруки… Лишь бы всё это было не напрасно. Лишь бы он понял, что не стоит государство дразнить…
— А если не поймёт? — озабоченно смотрела на меня жена.
— Детка, он уже допелся до того, что в КГБ попал. На первый раз его, авось, выпустят на поруки…
— А он грузчик? — с разочарованием в голосе спросила жена. — А то такой важный ходил.
— Так тоже бывает, дорогая, — хмыкнул я. — Главное, что талант у него есть. И сочиняет, и поет он очень хорошо… Потому и пытаюсь его вытащить. Ну и Лину жалко. Вдруг она наконец созрела все же для семейного счастья? Сколько она еще будет возмутителем спокойствия в нашем кооперативе?
— Ты у меня такой молодец, не проходишь мимо беды у соседей! — чмокнула меня жена в щеку. — Как я по тебе соскучилась!
— И я! Тебе на работу надо сегодня?
— Надо… Эх! Но ванную я все равно приму!
Москва. Гагаринский райком КПСС.
Раздавшийся с самого утра звонок Быстровой вывел из себя Володина. Эта зараза милым голосом спросила, можно ли ей подъехать сегодня после обеда? По телефону она не сказала, зачем, но они оба и так понимали, что приедет она за деньгами, о которых они договаривались.
Опять сто рублей?! — неистовствовал мысленно Володин. — От неё же никакого проку! И последний их рейд с таксопарками, про который она так радостно доложила, показал, что ничего-то она не знает про их дела! Так какого же чёрта, спрашивается, ей платить?!
Он был очень зол. Вспомнилась и её наглость и напористость, с которой она первый раз появилась у него в кабинете. Он злился и на неё, и на себя, за то, что с перепугу согласился на её условия, решив, что Самедов ей что-то про них рассказал серьезное…
Хорошо хоть, Некрасов сумел переложить оплату квартиры Быстровой на своего Головина… Вот где справедливость? — продолжал мысленно негодовать Володин. — Головин с ней спит, все удовольствия ему. И за квартиру он, наверняка, меньше ста рублей платит. Вот и кто из нас дурак?!
Ну ладно, пусть она только появится! Уж он ей устроит! Давно было пора с ней разобраться!
Святославль.
Не успел Иван Николаев утром явиться на службу, как дежурный передал ему, что его Рыков ждёт. Иван сразу направился к нему.
— Вызывали, Всеволод Сергеевич? — заглянул Иван в кабинет начальника городской милиции с невинным видом.
— Да Иван, проходи. Накаркал ты с этим Водолазовым. Шанцев вчера звонил. Что там за второй свидетель? Он сказал, что записку тебе с фамилией учительницы передал.
— Да, Всеволод Сергеевич. Представляете? Это классная моя! Я сразу к ней и побежал, — полез он в планшет, достал её показания и протянул Рыкову.
— Да? Как удачно, — пробормотал тот, начав читать. — Даже так?.. Это в корне меняет дело… Так… Ты вчера предлагал поискать нычку Водолаза, верно?
—
Я вчера как про Юлию Николаевну узнал, так сразу подумал, что вы можете начать расследование. Всю ночь думал, где Водолаз мог похищенное спрятать…— Ну, и?
— Ничего не придумал. На предприятия сунуться он бы не решился, там и охрана какая никакая, и свидетелей возможных полно. А в частный сектор если пошел, так он у нас огромный… Этак мы до его освобождения искать будем.
— Я тебе вчера так и сказал, — недовольно откинулся на стуле Рыков.
— Давайте, попробуем как-то иначе, — предложил Иван. — Надо найти систему, по которой он на свободу выбирается. У нас же есть даты, когда совершаются преступления? Давайте, отметим их в календаре. Может, там что-то заметим…
Они так и сделали. Две кражи в феврале. Две в марте, одна в апреле.
— Думаю, в Брянске не идиоты, и уже без нас заметили бы какую-то систему, — скептически смотрел Рыков на календарь с обведенными в кружок датами.
— Если допустить, что Водолаза действительно выпускают из колонии, то наверняка в деле только одна смена, — рассуждал Иван. — Ну не верю я, что там все поголовно завязаны.
— Надеюсь! — округлил глаза Рыков.
— Значит, это сутки через трое, и как минимум начальник караула должен быть в деле. Так?
— Ну, так, — согласился Рыков.
— Вот считаем с первой кражи в феврале, сутки через трое. Вторая февральская кража попадает?.. Попадает. Первая мартовская кража попадает?.. Попадает. Вторая попадает?..
— Не попадает! — констатировал начальник. — Ну, и что дальше?
Иван задумался.
— Подождите, Всеволод Сергеевич… А если пойти с конца? У нас есть апрельская кража, если считать от неё ко второй мартовской?..
— А так попадает…
— Вот. Просто, график поменялся… Значит, что? Следующая кража может быть в любой момент.
— Засада у колонии? — предложил Рыков. — Когда следующая смена?
— Завтра! Всеволод Сергеевич, — поднял на начальника ошалевшие глаза Иван. — Зуб даю! Он завтра на дело пойдёт! Смотрите, плюс минус две недели между кражами. Последняя была второго апреля. Следующая по графику завтра!
— Так, Иван. Верно приметил. Ну надо же, какие пунктуальные воры у нас пошли. Когда у них пересменка?
— Ну, не раньше восьми часов утра, — предположил Иван. — К месту службы добраться же ещё надо.
— Логично, — согласился Рыков. — Но лучше оказаться там заранее. Осмотреться…
— Согласен…
Начальник милиции Рыков вдруг почувствовал азарт. Насколько ещё полчаса назад он скептически относился к затее Николаева, настолько он сейчас поверил и в объективность его подозрений, и в целесообразность засады у колонии. Срочно вызвал своего заместителя майора Олейникова и изложил ему суть их с Николаевым рассуждений.
Олейников не нашёл в их версии изъяна, более того, по его загоревшимся глазам стало понятно, что он тоже прекрасно понимает возможные последствия от раскрытия дела, с которым вся областная милиция справиться не может. К тому же, учитывая, что обворовывали весьма статусных людей, благодарность сверху может быть особенно высока…