Ревизор: возвращение в СССР 37

— Ну а мне что теперь прикажете делать? — не успокаивалась Аиша.

— Не понял, а что не так? — удивился Марат.

— Я в это путешествие поехала, сказав отцу и Фирдаусу, что со мной в палатке девушка ночевать всегда будет. А теперь что получается? Что я одна спать в ней буду? А тут же полно мужчин в соседнем лагере!

Марат задумался. Стало ясно, что вот об этом он точно не задумывался.

— Хочешь, мы сейчас нашу палатку передвинем вплотную к твоей? — предложил Миша. — Тебе тогда, если вдруг чего-то испугаешься, просто пнуть ногой нужно будет в нашу сторону, и мы тут же проснемся и прибежим тебе на помощь. Марата положим с этой стороны, он сразу и проснется.

— Почему не тебя? — усмехнулся Марат.

— Спасибо, но меня в этом походе уже достаточно пинали, — фыркнул Миша.

Но Аише было не смешно. Подумав немного, она вздохнула и сказала:

— Ну давайте, двигайте!

* * *

Москва, Лубянка

Заместитель председателя КГБ Вавилов задержался в своём кабинете допоздна, потому что это был последний рабочий день перед отпуском. Работы у него всегда хватало, так что перед уходом в отпуск необходимо было убедиться, что у его подчинённых всё будет под контролем во время его отсутствия.

Он, наконец, после разговора с Андроповым сумел снять Третьякова, и посадить на его должность Кутенко. Того самого, которого Комлин сразу просил назначить на эту должность после повышения Воронина. Ну да, по сравнению с Третьяковым Кутенко был очень неплох… Хотя по сравнению с этим дуболомом кто угодно будет лучше. Но главное, что теперь отделом будет руководить толковый человек. И поскольку он подполковник, то должен жилы рвать, чтобы на полковничьей должности полковника получить. А это всегда неплохо…

Как и собирался, Вавилов внимательно следил за тем, куда назначат Третьякова. Тот попал в контрразведку, хорошо хоть не на руководящую должность… Хотя это и было нонсенсом для человека в звании полковника. Видимо, Андропов всё же прислушался к мнению Вавилова о его профессиональной непригодности.

Ну а сам тот факт, что Третьяков попал в структуру Назарова, очень многое сказал Вавилову. Контрразведка, как и разведка, была элитным управлением. Человека с подпорченной репутацией, как у Третьякова, туда могли взять только по протекции. Скорее всего, лично Назаров приложил к этому руку… А значит, очень большие шансы, что именно он стоял за всей этой историей с поддержкой Кудряшова и Третьякова перед Андроповым… У него доступ к председателю был круглосуточный, как и у Вавилова…

Ну что же, земля круглая, — думал Вавилов. — Как только стану уверен, что это действительно Назаров во всём этом был замешан, придумаю, как с ним расплатиться…

Закончив наконец со всеми делами, он погасил свет, запер за собой кабинет, и отдал ключ терпеливо дожидавшемуся помощнику. Тот на время его отсутствия спрячет его в сейф. Впрочем, всё секретное, что было в его кабинете, уже лежало в сейфе. А ключ от сейфа он передал помощнику ещё час назад.

Ну что же, за три недели отпуска надо постараться набраться новых сил. Ещё один короткий отпуск был запланирован у него уже на декабрь…

* * *

Москва

Ахмад, наконец, получил из министерства все необходимые бумаги для его перевода и занёс их сегодня в отдел кадров. Бумаги у него принял лично начальник отдела кадров завода, и вёл он себя совершенно иначе, чем раньше, когда они где-нибудь пересекались в коридорах. Как-то даже подобострастно, а не на равных. Это Ахмаду совершенно не понравилось. С его точки зрения, уважающий себя человек так себя вести не должен…

Сразу после работы он зашёл в квартиру своего пасынка. Полил цветы. Тузика он лично завёз в деревню на следующий день после отъезда Галии, а вот кошку ему пришлось взять в свою квартиру. Он бы и её, конечно, отвёз в деревню, чтобы с ней не возиться, но это ему сделать категорически запретили. Мол, животное очень нежное, породистое, и в деревне неминуемо сгинет. Значит, придётся с ней и дальше возиться, хотя сам Ахмад любителем кошек отнюдь не был. То они на шкафу валяются, то на батарее, мяукают пронзительно и постоянно хотят жрать. И ещё постоянно наступаешь им на хвост, он вечно оказывается там, где ты никак не ожидаешь его увидеть. Кроме этого, у него складывалось впечатление, что кошкам вообще плевать, есть рядом человек или нет… Он им интересен разве что с точки зрения накормить их как следует… То ли дело собака… Постоянно ищет взглядом хозяина, пытается быть поближе к нему. Преданным взглядом смотрит в глаза. И не когтит тебя, если протянешь к ней руку. Вот это настоящее домашнее животное, знающее своё место.

Поужинав, он снова спустился в квартиру Ивлевых и позвонил в роддом. Так он теперь делал каждый вечер попозже. Не хотелось узнать однажды утром, что его ребёнок ещё вчера родился, а он и не знал.

Назвав фамилию и имя жены, он застыл в ожидании. Шуршание страниц, разговоры медсестер…

— Поздравляю, папаша! — сказала медсестра, снова взяв трубку. — С сыном! Три кило 700 граммов. Пятьдесят один сантиметр.

— А как моя жена?

— Кесарево! Всё в порядке с ней. Час назад операция закончилась.

Положив трубку, Ахмад сел прямо на пол в прихожей. Сын! У него сын родился!!! Его род не прервется на нем!

Сколько он так просидел, сам не понял. Но очнувшись, тут же метнулся на улицу. Не мог он в квартире оставаться, надо срочно ехать в роддом…

Что будут делать кесарево, он и так догадывался. Инна сказала, что женщинам, что в возрасте рожают, обычно делают кесарево. Сможет ли Поля помахать ему в окно? Можно ли ей вставать после операции? А, все равно он туда приедет!

Выскочив из подъезда, увидел сидящего на скамейке Гришу с газетой. Сына он отправил в деревню, а погода стояла прекрасная. Так что периодически сидел вечерами у подъезда.

Тот, подняв на него глаза, тут же оценил его взъерошенный вид.

— Родила, наконец? — моментально сообразил приятель. — Девчонка, сын?

— Сын! — закричал Ахмад, заставив бродивших неподалеку ворон испуганно взмыть в воздух. — Сын родился! Три кило 700 граммов. Пятьдесят один сантиметр!

Гриша, одним ловким движением встав с лавки, тут же бросил жать ему руку.

— Поздравляю с сыном! Ты же его хотел?

— Принял бы и дочь, конечно. Но сын — это вообще здорово!

— Куда сейчас?

— Да в роддом. Может, удастся хоть в окно Полю увидеть?

— Давай я за руль сяду, — предложил Гриша. — Тебе сейчас за руль не стоит садиться.

Ахмад нисколько не возражал. Он и сам чувствовал, что у него руки трясутся. Ещё не хватало от радости в аварию попасть. Не для того у него сын родился… Да и не хотелось ему в такую минуту оставаться одному. Так что помощь Гриши пришлась кстати.

До роддома они домчались за пятнадцать минут. Ещё минут пять они маячили под окнами палаты, в надежде, что кто-нибудь там их заметит и Поля выглянет. Орать не хотелось, роддом все же. Наконец, одна из женщин в нужной палате подошла к окну, заметила их, и выглянула в открытое окно. Ахмад узнал ее, видел во время недавнего визита к жене

— Поли тут нет! Она в другом отделении, перевели! — громко сказала она, тоже его узнав.

— И верно, после родов сразу переводят в другое отделение. Запамятовал. — сказал Гриша.

Пошли в приёмный покой.

— Куда вы, мужчины, уже поздно для посещений… — сразу на входезакудахтала невысокая пожилая медсестра.

— У меня сын родился… Час с небольшим назад… — сказал Ахмад. — Узнать бы, какая палата. Помахать хоть…

— Кесарево, небось? Или на молодухе женат? — спросила его медсестра.