Ревизор: возвращение в СССР 37

— Обычная девушка из провинции, которая, выйдя замуж за сына ливанского богача, начала очень хорошо работать над собой. Сейчас учит четыре языка сразу, причём на двух, арабском и английском, уже немного и говорит…

— Ого! А были ли у этого агента какие-либо значимые успехи?

— Почетная грамота от председателя КГБ, — с гордостью сказала Мария. — А я майором стала после того, как она выяснила, что американцы планируют перебросить ядерное оружие и тактические бомбардировщики на одну базу в Италии.

— Ого! — не сдержался Кутенко, — а принесите-ка мне ее личное дело!

В общем, майор Артамонова выходила от начальника очень довольная. Впечатление она на него смогла произвести самое, что ни на есть, положительное… Ноги так и рвались пуститься в пляс, но нельзя, надо не только быть профессионалом, но и выглядеть, как профессионал.

* * *

Москва, Лубянка

Подполковник Кутенко с огромным интересом изучил личное дело агента «Скворец». И оно его очень впечатлило. У него не было грамоты от председателя КГБ, а у новичка-агента — уже была. Да еще и почетная… Ну да, выявить попытку американцев ввезти ядерное оружие в Италию… Да любой профессиональный разведчик может только мечтать о таком этапе в своей карьере. А тут — это сделано агентом-любителем. Потрясающе!

Он ощутил зависть к Артамоновой, работающей с таким агентом. Ее карьера с этой Дианой будет развиваться очень шустро. Недавно только отгремела эпопея с ядерным оружием, а она уже что-то новенькое притащила. Да еще и из такой дали, как Латинская Америка. В которой, как его проинструктировал как раз недавно генерал Комлин, нам необходимо усиленно развивать свою базу агентов, чтобы создавать американцам проблемы на их заднем дворе. Они же лезут без всяких церемоний, нахрапом, в нашу Восточную Европу. Постоянно закидывают агентов в ту же Польшу катерами, к примеру…

К счастью, раз он начальник Артамоновой, то часть ее заслуг неминуемо положительно скажется и на нем. Можно было бы пойти другим путем. Он имеет право, как начальник, перераспределить, кто с какими агентами работает. И просто взять «Скворца» самому.

Но он не хотел заполучить репутацию гада, забрав у Артамоновой этого агента, чтобы самому напрямую со «Скворцом» работать. Была бы Артамонова мужиком, может, еще и подумал бы. Но такое действие в отношение девушки подчиненные, несомненно, осудят. А ему нужна здоровая атмосфера в коллективе… Вон, его предшественник уже на игнорировании своих сотрудников прокололся… К его большой радости, поскольку он очень хотел эту должность.

Ну что же, Артамонова только что принесла ему прекрасный повод зайти к генералу Комлину. Тот вряд ли ждет, что он так быстро у него появится. Тем лучше для его репутации у генерала. Пусть видит, что он, только приняв бразды, уже делом занят, а не только за предшественниками все разгребает…

* * *

Берлин

Я отработал свой день в клубе с блеском и надеялся, что хоть вечером меня оставят в покое. Рано радовался… Уже когда уходили в гостиницу на ужин, замдекана подскочила ко мне и сказала:

— Павел, нам нужно быстро поесть, и мы сразу едем на концерт!

— Погодите, Эмма Эдуардовна… Так вы же говорили, что гала-концерт будет завтра вечером в Трептов-парке… А не сегодня.

— Так это же будет гала-концерт советской делегации. А мы с тобой пойдем сегодня на гала-концерт польской делегации.

Оглянувшись вокруг и увидев, что никто на нас не обращает никакого внимания, она сказала, понизив голос:

— Вообще-то пригласительные выдали не нам, а верхушке нашей делегации. Но они не могут, попросили нас сходить. Чтобы в зале на местах, выделенных советской делегации, не было пустых мест. Ну а с Василием Петровичем я идти не хочу, нудный он…

Как мне это знакомо еще с прежней жизни! Заполнить кем-то свободное место, хоть на стадионе, хоть на концерте… Придётся выручать Эмму Эдуардовну, куда же деваться…

— Вот, держи приглашение, изучишь в ресторане, — сунула она мне в руки что-то вроде тонкой брошюрки.

Я так-то привык к картонкам, на которых в нескольких строчках указано, кто и куда тебя приглашает. А тут целая брошюрка. Взял. На обложке пять кружков, тисненных золотом, прямо тебе как приглашение на Олимпиаду… Между ними лев, вставший на лапы. А, нет, это медведь, наверное, просто изобразили так. Ведь у Берлина на гербе как раз медведь и должен быть. Тощий, правда, попробуй еще медведя в нем опознать. Очень тощий, даже жалко его, накормить сразу хочется…

Так… Национальный подготовительный комитет XВсемирного фестиваля молодежи и студентов… Бла-бла-бла… Приглашает вас на торжественный концерт польской делегации фестиваля. Берлинская государственная опера, ваше место номер 7, ряд 20. Полистал ее. Ни одной знакомой фамилии артиста или названия ансамбля. Да уж, в польской музыке я точно не специалист. Придется проникаться…

Тремя часами позже мы выходили из Берлинской государственной оперы. Ну что сказать, не проникся… Слишком много официоза в музыке и песнях, наверное, по этому принципу певцов и ансамбли и подбирали. Я бы лучше что-то менее форматное посмотрел и послушал, наверняка же у поляков это есть, но кто же моим мнением в таком вопросе будет интересоваться. Ну ладно, хоть можно будет всем знакомым говорить, что был в Берлинской государственной опере. Главное, искусно уходить от вопросов, что же я там слушал и смотрел…

Эмма Эдуардовна тоже не шибко была впечатлена концертом. Наверное, уже оставшиеся дни считает до возвращения в Москву. Ей-то вообще невесело — она же отвечает за всю группу. Постоянно, наверное, боится, как бы кто из нас где-то не накосячил… Ей же отвечать, если что. Мне в этом плане намного легче здесь присутствовать…

Глава 13

Калининская область

Карина всю дорогу судорожно соображала, что же ей делать? Она прекрасно понимала, что везти родителей к друзьям нельзя, учитывая, что она наплела про тех и соседней компании, и своим родным. Ей было очевидно, что в итоге ей очень сильно влетит, если родители узнают правду. Надо сделать вид, что я заблудилась и забыла дорогу, — осенило Карину. — Я же там была только один раз, и до этого тоже ни разу ноги моей там не было… Вполне правдивая история получится.

Карина сидела и вспоминала, что же она там рассказывала отцу о том, где они остановились. С облегчением поняла, что не говорила ни про какие детали, просто сказала, что это недалеко от Торжка. Вот и отлично, покажу поворот в другую сторону, — решила Карина, — и лучше даже скажу, чтоб повернул перед Торжком, чтоб наверняка.

Когда проехали Калинин, отец стал расспрашивать дочку подробно, как надо ехать. Карина снова повторила, что стоянка их лагеря недалеко от Торжка, и что она покажет, когда увидит поворот.

Показав отцу ближайший поворот направо, Карина некоторое время изображала, что узнает дорогу, показывая на «знакомые развилки» и ориентиры. Но потом начала неуверенно озираться, вслух рассуждая о том, что «что-то она не узнает дорогу».

Родители многозначительно переглядывались, сдерживая ироничные улыбки, но не подавали виду, что давно раскусили игру дочери.

— Как ты могла забыть дорогу? — Наконец, не выдержав, удивленно повернулась к Карине мама. — Сегодня же только домой вернулась.