Ревизор: возвращение в СССР 37

— Почему? — взгляд Марата был крайне удивлённым.

— Мы же ничего не знаем об этом Данииле! А вдруг он надругается над ней, а тело спрячет в лесу! Нужно догнать их и убедиться, что с ней все в порядке!

Тут уже и Миша не выдержал, который до этого осоловело моргал, но новость тоже воспринял с облегчением.

— Аиша, во-первых, ты же не знаешь, когда они уехали. Может, уже час назад, и мы их не догоним, у нас не гоночный болид, все же. Во-вторых, если догоним — она же явно скажет нам убираться обратно. Проехать сотню километров, чтобы мне плюнули в лицо — знаешь ли, как-то совсем неохота. И в-третьих — ее никто не заставлял уезжать с незнакомым ей человеком. Ей пообещал вполне знакомый ей Марат, что довезёт ее до Калинина. И если она выбрала незнакомца, это ясный сигнал, что никого из нас она видеть рядом совершенно не хочет… В принципе, вчера, когда она от нас ушла, она же тоже именно это и сказала…

— Но… — начала было говорить Аиша из духа противоречия, но тут же осеклась и уныло повесила голову. Все же логика была обычно ее сильной стороной. Миша сказал все, как есть…

Почти в молчании они начали готовить завтрак. Работали слаженной командой, без дела не остался никто, и никто от своей работы не увиливал. Аиша была вынуждена отметить, что без Карины работалось как-то комфортнее. И правда, ее подруга постоянно отлынивала от своих обязанностей, и ты никогда не знал, выполнит ли она то, что ей поручили. И это раздражало… А сейчас — они сработали четко, как единый механизм…

После завтрака пошли в гости. Общаться всё же было веселее всем вместе. Но почему-то в этот раз по сравнению со вчерашним днём никто их появлению особо не обрадовался…

Удивлённый Миша, не выдержав, поманил пальцем Наташу, отвёл её в сторону и прямо спросил:

— А что случилось-то? Что вы сегодня прям как неродные?

— А то вы не знаете? — удивилась она.

— Да вот, как видишь, не знаем.

— Ну здравствуйте! Загнобили несчастную Карину, что она от вас решилось сбежать обратно в Москву… А теперь удивляетесь, что после всех ужасов, что она о вас рассказала, на вас так странно смотрят…

— А, ну тогда все понятно! — наконец догадался Миша. — А ты не могла бы уточнить про конкретные ужасы? Что же мы там такое страшное делали в отношении Карины?

Его спокойствие заметно смутило Наташу. Сразу стало видно, что часть уверенности в своих словах её покинула.

— Ну, она сказала, что вы двое прихвостни ливанской капиталистки. Она у себя типа большая шишка, отец долларовый миллионер, ничего делать не приучена и нуждается в обслуживании. Вот только Марат ничего не хочет делать, потому что он ее жених, и уже проникся развратившими его ее буржуазными ценностями. А ты ничего не хочешь делать, потому что подрабатываешь уже в Кремле и зазнался. Только она из обычной скромной московской семьи, не миллионерша, так что вы взвалили на неё всю работу по лагерю, а сами ничего делать не хотели. А когда она отказалась на вас стряпать и дрова собирать, вы ей велели пешком к шоссе идти и машину попутную искать. Согласись, что это возмутительно? Девчонки велели Даниилу довезти бедняжечку до Калинина и посадить на поезд.

— Было бы возмутительно, если бы это не было полной ложью от начала и до конца. — пожал плечами, Миша. — Впрочем, если ты веришь в эти сказки, то мне сказать тебе больше нечего…

— А как все было на самом деле? — спросила его Наташа.

— А на самом деле одна ленивая москвичка по имени Карина решила, что мы все были рождены для того, чтобы стать её слугами в этом походе. Ничего сама не хотела делать, когда была её очередь, ни еду учиться готовить, ни дрова собирать. И кстати, она вовсе не из скромной семьи. У нее отец подполковник, да еще и интендантской службы. Мне один знакомый сказал, что по возможностям не каждый генерал этому подполковнику ровня будет. И мама у нее с таким мужем тоже очень неплохо устроилась. Так что Карина строила из себя боярыню, хотела валяться только на пляже с книжкой, да купаться и прочими способами развлекаться. А когда я вчера сказал ей решительное нет, она потребовала тут же на машине ее в Москву отвезти. Конечно, в Москву никто не собирался её везти. Мы предложили её до станции в Калинине отвезти. Она согласилась, но сказала, что переночевать предпочитает у вас. Вот и всё, что было на самом деле…

— Вот даже как… — сказала задумчиво Наташа.

— Она бы свои обязанности по лагерю выполняла бы так же шустро, как сочиняла про нас всякую ерунду. — покачал головой расстроенно Миша, — хотя мы всё равно очень счастливы. Только эта поездка и позволила нам всем понять, что Карина за человек. Да ещё и твой рассказ сейчас добавил для ясности…

Наташа помолчала, а потом спросила:

— Скажи, а я правильно поняла, что это твоя бывшая девушка?

— Ну да, я думал, что это моя девушка. Аж пару месяцев. Зато теперь так уже больше не думаю.

Поблагодарив Наташу за информацию, Миша пошёл к Марату и Аише. Те как раз, обиженные холодным приёмом в лагере местных, развернулись и пошли к себе. Догнав их, Миша объяснил, в чём причина такого странного к ним отношения. Передал разговор с Наташей во всех деталях, чтобы ливанка больше не имела иллюзий о своей подружке…

— Ну вот! Я так и чувствовал, что эта Карина та еще штучка! — покачал головой Марат, — ну что, Аиша, всё ещё жалеешь, что Карина уехала?

— Да уже не очень, — обиженно насупив брови, ответила ливанка. — Это я-то нуждаюсь в прихвостнях?

* * *

Москва

Ахмад, Гриша и Пётр неплохо провели вчерашний вечер. Бар у Паши оказался очень богат, так что они выбрали оттуда себе каждый, что хотел. И по закускам его закрома ничуть не уступали бару. Нарезали и датской ветчины на бутерброды, и огурчиков венгерских, и колбаски сыровяленой. Ахмад сдержал слово и, несмотря на то, что был счастлив и не хотелось ни о чём думать, кроме того, что у него появился сын, присмотрел за Петром, вовремя его остановив от принятия лишней дозы. Так что в семь утра удалось его растолкать и отправить на такси, вызванном по телефону, который дал ему Паша, домой. Гриша ушёл к себе вчера поздно ночью, так что о нём заботиться не было никакой нужды. Ну и тем более, как уже знал Ахмад, тот себя очень даже хорошо контролировал в плане выпивки.

Отправив Петра, Ахмад сел в машину и поехал в роддом. Где находится палата Поли, теперь он примерно знал и надеялся, что она сможет подойти к окну и увидеть его.

Не повезло. Где-то за полкилометра до роддома его притормозил наряд ГАИ.

Ахмад предъявил документы, но патрульный принюхавшись, тут же почуял запах.

— Вы что, пьяны, товарищ водитель?

— Сын у меня вчера родился, вечером отмечали, с утра не пил.

Молодой патрульный лет двадцати пяти посмотрел растерянно на второго, которому уже было под сорок.

— А какой роддом? — спросил Ахмада тот.

— Да вон прямо по улице, полкилометра всего не доехал… — огорчённо сказал Ахмад.

— Давайте тогда так сделаем. Приедем туда, если в роддоме подтвердят, что у вас сын родился, то ладно, закроем глаза уже…

— Спасибо, товарищ майор! — расцвел Ахмад.

Но сесть обратно за руль ему не дали. Сержант велел пересесть ему на пассажирское сиденье, и сам повёл машину. У роддома они вышли, и все трое пошли в приёмный покой.

— А, папаша явился снова! — тут же опознала Ахмада та же самая медсестра, что вчера отказалась сообщать ему номер палаты. Он удивился, был уверен, что её смена уже закончилась, — жена твоя в 47-й палате. Можешь идти, махать, ей теперь даже полезно немножко ходить…

Майор расплылся в улыбке, видно было, что ему приятно, что его не обманули.

— Поздравляю! Куда вам дальше ехать нужно, папаша? — спросил он Ахмада.

— На завод «Серп и молот» — это три километра отсюда.

— Сделаем так. Вы сейчас идите и машите своей супруге, а мы у машин подождём. Подвезём вас до вашего завода, а вы пообещаете, что до окончания рабочей смены машиной больше пользоваться не будете. Так договоримся?

— Конечно, товарищ майор! — обрадовался Ахмад. — Мое слово крепкое, до вечера машиной пользоваться не буду.