Революция продолжается

– Сори, ю спик инглиш? Ай энд май френд хеф уан проблем...

– Сори, ю спик инглиш? Ай энд май френд хеф уан...

– Сори, ю спик инглиш? Ай энд май френд хеф ...

– Сори, ю спик инглиш? Ай энд май френд ...

– Сори, ю спик инглиш? Ай энд май ...

– Сори, ю спик инглиш? Ай энд. ...

– Сори...

– Сори...

– Сори...

Если кто-нибудь думает, из дебилов, что аскать на парижском вокзале легко и в кайф, то это его дело. Если бы мне кто-нибудь сказал, что я всю жизнь буду жить на аск – то я или повесился бы или бы начал грабить...Нам требовалась астрономическая сумма – пятьдесят четыре франка... И если учесть, что по-английски понимал только каждый пятый, к кому я обратился...И только каждый пятый из тех, кто понимал по-английски, давал прайс...И только по франку в лучшем случае, самое большое, а то некоторые норовили дать и по двадцать сантимов...Таких бы я просто стрелял бы... Если бы был не хипом и революционером, а чегеваристым мэном. В общем, умный подсчитает количество опрошенных мною людей и удивится – почему я не помер на лионском вокзале от перенапряжения. А я не помер... И даже не совсем потерял веру в людей...И даже к концу сбора прайса на второй билет выдумал одну штуку, которая сработала, как ни странно...Я поймал любопытного, который ни куда не торопился и рассказал ему всю свою жизнь, начиная с Польши, а на последок своего повествования, включающего – куда мы едем сейчас, куда поедем потом, предложил этому терпеливому мосье взять всю мою мелочь себе в руку и...И добавив недостающую мелочь, купить мне три билета...Что бы он не терзался – мол если даст мне в руку, то его прайса пойдут на торч...И тот смеясь и оттирая слезы, согласился... Я бы на его месте наверно за такой длинный рассказ на англо-ручном дал бы больше прайса или убил бы... И как не странно, не смотря на четырех часовой тотальный аск, вымотавший всю душу и тело, я нашел силы даже пару раз подпрыгнуть, подходя к Марго и Сану с тикетами... И помахать еще ими в воздухе...Восторг френдов был неописуем...Хоть и понимал, что льстят, заглаживая свою вину в отказе аскать, но все равно было приятно... Снова вниз, снова узкий коридорчик, дежурные, билеты выезжают из щели отштампованные, платформа, поезд, свисток, шипенье, едем! мелькают какие-то катакомбы подземные, черт знает что, хочется пить, хочется как не знаю кому, как крокодилу в пустыне, поезд выскочил из подземелья и помчался, останавливаясь на пару-тройку минут возле платформ...Ненужных нам станций...Из динамика раздавался приятный бодрый баритон, сообщающий что-то по-французски, я чувствовал себя выжатым, как лимон, Марго прильнула к боку и благодарно не сводила с меня глаз...Мы ехали в сквот...Отдохнуть немного от погони за летом любви...Но мы его все равно догоним...наше лето любви... У меня слегка дрожали ноги и руки, слезились глаза... Может было бы легче украсть паровоз?.. Баритон объявил нашу станцию, а билеты так у нас и не проверили, если бы мы были бы немного умней, то смогли бы выбраться на какую-нибудь следующую станцию после Лион-стейшена, и спокойно сесть на халяву... Выходим на платформу, вертим башками – куда нам. Рис-Оранжис, на стене схема, достаю рингушник, быстро ориентируемся, время катит к вечеру, солнце уже не греет, но еще светит, листья шуршат под ногами, справа пошла разрисованная стена, явно оно, широченные ворота настежь распахнуты, а за ними!.. Бывшая фабрика приличных размеров и с десяток строений различнейших конфигураций, бывшие цеха, мастерские, конторы, подсобные помещения, заселенные ныне художниками, музыкантами, уличными цирковыми артистами... Здания разрисованы, множество зелени и цветов, абстрактных скульптур из подручного материала, огромное количество автобусов, грузовых жилых автомобилей, легковых машин, все разноцветно, в пятнах и рисунках, глаза разбежались...Людей во дворе немного, цепляем первого попавшегося под руку, одетого с живописностью бомжа артистичного в достатке.

Сори, ю спик инглиш?

с трудом выплевываю надоевшую и осточертевшую за сегодня фразу. В ответ получаю:

– О, ес, ес, гоу фор информейшен, пипл, вер ар ю фром?..

Наконец-то мы дома...Все нам улыбаются, все нам рады, все нас понимают, ни кто нам не удивляется... В информации, надо же – информация, ну как в отеле, нас поят чаем, еще раз чаем, угощают печеньем, да, мы явно дома, наконец-то мы приехали, хоть здесь и не лето любви, но все же...Я показываю в рингушнике имя-фамилию нужного нам пипла, нас торжественно ведут в другое здание... Подъезд разрисован деревьями и цветами, птицами и пятнами, нужная нам дверь на замке, идем выше, явно театральный зал, звучит французская речь, разводят руками, но хоть смотрят доброжелательно...Заодно сообщают, что в сквоте Рис-Оранжис живет и какой-то русский художник, но сейчас его так же нет дома... Сопровождающие нас лица разводят руками и совершенно незаметно для нас растусовываются, так доброжелательно, ненавязчиво, зачем смущать нас своим исчезновением, а тем более присутствием... И мы остаемся одни, втроем, в огромном сквоте, населенном аж триста с небольшим пиплами, но ни кому до нас уже нет дела...Ну нет того, к кому мы приехали, ну так что с того...Французы гостеприимный народ. В наших шатаниях по сквоту мы обнаружили на последнем, заднем дворе с запертыми воротами, с полтора десятка караванов. Жилые вагончики, что цепляют к авто – для неграмотных! И из них несколько пустых и незакрытых на замок...

– Ну что, пипл, вписываемся здесь. Мы с Марго в этом, а ты Сан вон в том, –

распорядился я чужими караванами и мы стали устраиваться на ночлег. Чай булькал в животе, печенье давно растворилось без следа, но идти искать хавчик уже не было сил...Наш маленький караванчик гостеприимно встретил нас с Марго, утром разберемся, как. тут жить...

9.

Утро всегда лучше, чем вечер...Заезженная сентенция, но должен же я хоть разок на страницах этой книги блеснуть умишком и интеллектом. Выпулившись рано утром из каравана, под осеннее солнышко поискать, где можно отлить, сполоснуть фейс и почистить зубья, я столкнулся с улыбкой. Правильней сказать двумя...Мэн, лысый, бледный и в очках, и герла, смуглая темноволосая и с короткими ногами, обоим так лет за тридцать, изо всех сил улыбались мне.

– Сова! –

радостно сообщил я им почти весь свой словарный запас на французском.

– Сова! Сова! Ю спик инглиш? –

услышал я родное и мы сразу поняли друг друга.

Мэн и герла, Хуан и Элиза, оказались испанцами и приглашали нас всех на завтрак... Оставалось только выкрикнуть УРА!!! но не хотелось нарушать утреннею идиллию сквота.

РЕВОЛЮЦИОНЕРУ: ЗАВТРАК ПО-БУРЖУЙСКИ – БРЕКФАСТ !!! И через пару минут я, Марго и Сан восседали за столом, который раньше был катушкой для кабеля, пили кофе с молоком, ели хлеб с маслом и сыром, мужественно отказываясь от ветчины и колбасы. За завтраком было выяснено все – кто мы и откуда, оказалось, что тот тип, чей ринг у нас был, друг Хуана и Элизы, а караван, где вписались мы с Марго, принадлежит другому их другу, но нам там разрешено проживать...Еще бы, если мы в нем уже в наглую вписались. Сам Хуан оказался анархистом-теоретиком, разыскиваемый испанской полицией и пишущий книгу...А на хлеб насущный зарабатывал малярством и продажей значков на андеграундную тему, что изготавливал его еще один друг. Элиэа тоже где-то что-то подхватывала, но мы толком не разумели. Завтрак прошел в теплой и дружественной обстановке. А после завтрака мы отправились осматривать окрестности. Так как не смотря на мою вчерашнею надорванность с аском, нам сильно захотелось отплатить добрым испанцам за их благородство. Сразу за сквотом была запущенная набережная, за нею почему-то речка с мостом, за рекою, каш нам любезно сообщил Хуан, располагались крупные супермаркеты для мелкооптового закупа...Населения. То есть тех самых придурков, имеющих деньги, но все равно экономящих и всего дважды в месяц испытывающих удовольствие от закупа продуктов. Зато по супер низким ценам! НАСТОЯЩИЙ РЕВОЛЮЦИОНЕР НЮХОМ НАЙДЕТ ТАКОЙ СУПЕРМАРКЕТ, А ДАЛБШЕ ВСЕ ЗАВИСИТ ОТ ЕГО ПОДГОТОВКИ !!! И мы вышли на исходные позиции! Сан и Марго встали в засаде, перекрыв дорогу к отступлению предполагаемой жертве!! А я выдвинулся на передовую позицию, к самым дверям супермаркета!!! Нет, эта семейная пара нам ни к чему, его жена умрет, но не поделится; это длинный тип с брюзгливым лицом нам тоже ни к чему, ишь козел, косится...А вот эта молоденькая пара явно молодоженов, счастливо щебечущая над переполненной тележкой с продуктами – попала!..

Сори, ю спик инглиш?

вкрадчиво поинтересовался я, а они лопухи, клюнули!..

– Ес! Ес!!

– О, вери гуд! Ай энд май френд хеф уан проблем. Ви гоу фор Спейн, хир фор Рис-Оранжис, литл лиф май френд фор сквот, –

я улыбнулся самой обаятельной улыбкой и продолжил нести абракадабру по-английски.

Ай энд май френд биг хангри, бикоз ви ноу ить файф дей,

решил я более драматизировать ситуацию, но тут же скрасил- смазал на шутку.

– Дис джоуг! Ай ноу мани, ноу проблем фор ю гив ми литл л мани? Кэн а гив литл мани фор ми – ай спик фор ю сенкью вери мач!

Парочка расхохоталась, еще бы не смеяться – прекрасное сентябрьское утро, молодожены, счастливые и желающие осчастливить всех вокруг, а тут такой смешной тип, в клешеных самодельно джинсах, в расшитой рубахе и бусах, длинноволосый и бородатый, с бисерными браслетами на руках, явно выпавший из далеких шестидесятых, да я сам бы смеялся на их нем месте!..

Сори, вер ар ю фром?

икая, поинтересовались смешливые молодожены.

Я решил не врать – ну что такое Швеция для французов, вот Совок...

– Раша. Ай рашен хиппи.

И пятифранковая монета заслуженно упала в мою во- время подставленную ладонь. Да за такой спектакль, да если еще сделать рекламу по ти-ви и в газетах, то запросто можно набить спортивную арену и брать с каждого по франков так пятьдесят... Скидка для пенсионеров, детей и работников полиции... Помахав зажатым в кулаке пятифранковиком молодоженам и пожелав им – Гуд лак бъютефел пипл! получив в ответ тоже самое, я отправился к френдам. Начало есть, теперь надо посмотреть цены в этом дворце хавки и в зависимости от результата – или продолжить или ВПЕРЕД!!! Цены нас шокировали...Вогнали в транс... Я конечно предполагал, что совковая пропаганда врет, но не догадывался, что до такой степени... В этом дворце бутылка приличного сухого вина, белого, приличного на наш взгляд лохов, стоила всего два франка...Ноль семь литра! Ну гады, а билет в метро аж четыре пузыря!.. Увесистый кусок сыра с дырками тянул на три франка...Семьсот восемьдесят три грамма...

Придя в сквот и выставив на бывшую катушку пузырь и выложив сыр, мы позвали Хуана и Элизу. И со смехом рассказали об нашем маленьком разбойничьем налете... Второй завтрак плавно перешел в обед, между блюдами и бокалами было несколько джойнтиков, в общем было весело и непринужденно...Да, совсем забыл за джойнтиками – я до того разошелся, что ближе к вечеру, вместе с Марго, сбегал еще разок к гостеприимному дворцу...Совсем как в банк, где у меня якобы есть счет. Это я так распоясался. Моя наглость зашла так далеко, что нааскав прайса, я приобрел бутылку понравившегося нам вайна и с нею наперевес продолжил аск, мотивирую свои претензии тем, что у меня вино уже есть, но я слышал, что французское белое надо закусывать сыром, и только сыром, а вот мани на чиз у меня ноу...И мне даже ни разу не дали по фейсу...Я от французов в умилении! Вернулись мы в сквот с боталом вайна и аж с двумя сортами сыра... В таких легких хлопотах пролетело три дня. Мы отдыхали возле супермаркета, угощали Хуана и Элизу, сплели несколько хайврапсов жителям сквота, не взяв с них прайса и это им понравилось! Так же мы угощали и сами угощались у одного живущего тоже в караване слегка сумасшедшего повара-француза...веселый тип! Покуривали травку-муравку и гуляли по сквоту и окрестностям...Отовсюду несло дымом, французы жарили каштаны, в том числе и на обыкновенных кострах, запекая их, как простую картошку...В одном из наших гуляний мы столкнулись с приятным обычаем местных аборигенов – мы нашли мешок со шмутьем. Нам с Марго ни чего не подошло, по модели, а вот Сан приобрел дивный пиджачок серого цвета и с серьезной лайбой внутри. Пиджак был от фирмы Карден...И. Сан его конечно сразу напялил, закатал рукава и стал косить под разбогатевшего русского бомжа, по-французски клошара...Ха-ха-ха!.. На следующий день мы поняли – пора. Утром стало совсем холодно, последний раз у супермаркета еле-еле нааскали на ботал, и пришлось обойтись без сыра, одним словом – пора! Нас ждало лето любви!.. Пора мой френд, пора, как сказал классик. Хуан попросил своего испанского камрада вывезти нас на хайвей до первого петрольстейшена, мы пыхнули напоследок марокканского гашиша-пластилина, включая конечно и водителя, и все вместе – Хуан, Элиза, камрад Хуана, я, Марго и Сан набились в полу развалившийся ситроен, кстати говоря – пятиместный...И поехали-поехали-поехали... Хуан, смеясь от выкуренного и от ситуации, пояснил нам – его камрад во второй раз сидит за рулем и первый раз едет по хайвею...В зеркало заднего вида мы видели его расширенные глаза, в которых читалось одно – смерть...Но до петрольстейшена мы доехали почему-то без приключений. Там все остающиеся попрощались с нами, еще разок пыхнули все вместе, затем Хуан уселся на место водителя и они укатили, пригласив приезжать еще. Видимо мы очень хорошие люди, если все нам радуются и приглашают заезжать еще. Вайн булькал, из ушей казалось выползает дымок, солнце светило сверху, жизнь была клевая!.. И мы стали стопить все подряд, что стопится и не стопится в принципе, я изображал то тореадора, то ковбоя, не берущие нас драйвера и чайники хохотали до упаду, чуть на вываливаясь из авто, Сан и Марго катались по траве, визжа и дрыгая ногами, и неизвестно еще, чем бы все это кончилось, но нас вовремя взяли. И мы, помчались вдогонку за ускользающим летом любви делать свою личную революцию, свой личный Вудсток, свои личные шестидесятые...Помчались хиповать в полный рост дальше. . .

10.

Мы мчались прямо на юг, иногда со скоростью сто шестьдесят километров в час, иногда наполовину меньше, то в кабинах набитых космической техникой, с высоты драйверов посматривая на суетящиеся внизу легковые автомобили, а иногда в суетящихся легковушках, снизу поглядывая на пролетающие мимо драйвера...Мы ночевали на петрольстейшенах, просыпаясь рано утром от урчанья моторов огромнейших траков, развозящих по Европе всякое говно и не говно, я смахивал росу с хайров любимой, мы распевали во весь голос, в полный рост : А мы стояли и дринчали мирно квас, А мы стояли и дрмнчали мирно квас, А мы стояли и дринчали, Ни кого не замечали, Стремный полис повинтил за что-то нас!.. Синги-гай-гай, синги-гай, Синги-гай-гай, синги-гай...

Наверно впервые гимн русских хиппов раздавался над трассой Южной Франции, но это еще ни чего, у нас есть еще в заначке кассеты с Умкой и Гребнем, мы их поставим на какой-нибудь маг на Канарах, вот это будет оттяг!..

Мы любили с Марго друг друга, Сан отползал под следующие кусты в своем спальнике, что бы ни чего не слушать, нет, он не был тактичен, он просто был один... А вокруг трассы, когда мы мчались, мелькали на горизонте замки, увитые плющом, плющ конечно нельзя было разглядеть, но мы его домысливали, вспоминая репродукции картин известных художников-мастеров прошлого... Если до Парижа наш путь напоминал продирание через черт знает что, с пешими марш-бросками, с прорывами с боем сквозь границу, отстреливанием от жандармов и погранцев придурочными ответами на дурацкие вопросы, обхитриванием полисов и так далее; то после Парижа, как будто получив заряд на оставшийся путь, мы неслись воздушными шариками, мы катились резиновыми мячиками, мы мчались как хрен знает кто, наскипидаренные свободой, волей, либертухой...Воля пиплы, воля!.. Трасса летит под колеса, мелькают петрольстейшены и за сетчатым забором вдалеке какие-то строения и населенные пункты, драйвер усмехается, угощает кофе, сваренном на полном! сто!! шестьдесят!!! километровом ходу... предлагает позвонить хоть в Москву прямо из своей космической кабины, ну и Вольво!.. Драйверу нравится и льстит наш неприкрытый и нескрываемый восторг...Еще бы, кто тусовался в Совке, на разваливающихся газонах и зилах, в которых транзистор был прикручен проволокой а батарейки к нему изолентой, тот оценит достоинства западной цивилизации...А я тусовался. Трасса летит под колеса, гремят роллинги которые стоуны, Марго подпевает им своим изумительным, для меня по крайней мере, голосом, драйвер ей вторит, я и Сан мурлычем мотив, стараясь не сильно выпасть, дым хороших сигарет смешивается с запахом кофе, водила в тапочках, шортах и майке подмигивает мне – клево!.. Трасса летит под колеса, но вот большегрузный трак притормаживает и сворачивает на петрольстейшен. Увы, драйвер от сожаления разводит руками – мы ему в кайф, он рад, что есть в мире хиппи, которые тусуются стопом, и для которых нет ничего невозможного, но... жаль, ему в сторону, а нам вниз по карте, дальше на юг... Машем от души, прощаемся, как прощаемся, со всеми, которые нас подбирали, подвозили...Драйвер в ответ гудит, ему хипня в кайф... В мире добрых людей больше, чем плохих. РЕВОЛЮЦИЯ ПРОДОЛЖАЕТСЯ! ВРЕМЯ ОБЕДЕННОЕ, А У НАС НИ САНТИМА МЕСТНОЙ ВАЛЮТЫ!!!

И не местной тоже...

Весь на нервах, подтанцовывая и беспричинно улыбаясь солнцу, своему настроению и всему на свете, я пылю в сторону кафе. И сразу, обращаю внимание, что какие-то счастливые дети-подростки не сводят с меня восхищенных глаз... Видимо все просмотренные видео и просто фильмы на тему хичкака и романтичных наркоманов, революционеров шестидесятых, прокручиваются перед их глазами. Ну что поделаешь – если они мне так рады, то я не могу их обидеть невниманием. И я к ним подхожу... Немцы, едущие с папой на юг в Испанию (про маму ни слова), радостно визжат от того, что мы втроем и без прайсов, без авто, тоже хляем туда же и еще дальше, я им тру уши на своем англо-ручном, что мол будем стопить или самолет или пароход, это их добивает окончательно...Под восторженными взглядами меня ведут к папе и радостно и со смехом сообщают мою дежурную шутку – этот настоящий хипарь не ел три дня! Папа, папа, это он так шутит!.. Папа смеется, папа достает из багажника авто продукты, взятые в дорогу, особенно его умиляет моя сортировка – это мы не едим, вегетарианцы, это нам пойдет, это тоже, и это давай, данке шон, сообщаю им, дети визжат вновь... Да, были бы эти дети слегка постарше и я не дай бог позвал бы их с собою в дорогу, только бы папа их и видел... Вот так вот бросают дом, семью и школу, вот так вот затусовываются и бросаются с головой в омут ничегонеделания и лжеромантики, забывая про общественный долг – стать хорошим гражданином... Вот так вот скатываются дети на скользкую дорожку, ведущую в разврат и наркоманию...И хорошо – ваши дети уходят на трассу, уходят из сытых теплых домов на холодную, дождливую, голодную дорогу, а вам бы, цивилы и квадраты, вместо возмущения задуматься бы – а отчего?! А почему?! Отчего ваши дети убегают к нам?! А?! Как было написано на автобусе Кизи – МЫ ПРИШЛИ ЗА ВАШИМИ ДОЧКАМИ !