Рейс по ту сторону смерти

– Нормально?
– заботливо спросил Плюш, оторвавшись от разглядывания горизонта. У него те же проблемы с Грегори.

– Ага, - привычно киваю в ответ, - давай на шлюпке вернёмся?

С "Бродяги" частенько снаряжают лодки на другие суда с изделиями мастерских и прочим.

– Не заслужили, - кривится Плюш.

Ха, ему тоже досталось от его сокровища! И правильно, нефиг их баловать, кстати, не только наших, то есть собственных. Ребятишки из самохода на лодочке пригребут, и кто их встретит? Родное начальство с заслуженным клистиром, давненько что-то мы не проводили профилактическую чистку сопел, так и тяга может упасть. Оглянулись - ага, ребяток наших, самовольщиков, не видать, заняты где-то.

Поднялись на мостик, сэр Сэнди встретил нас ехидной улыбочкой. Обычное ж дело, чего это он веселится? Но он объяснять причин своего хорошего настроения не стал, как обычно, попросил "посмотреть тут". И ни к селу, ни к городу ляпнул, - а то продрог что-то, грогу бы надо испить.

Мы проводили его недоумёнными взглядами - угу, продрог на этаком пекле! Ладно, уже осмысленно взглянули на море, оценили волнение, ветер, положение судов. Прикинули их эволюции на ближайшие полсклянки, дали команды в нарушение всех наставлений о безопасной дистанции, едва не на таран "Д`Артаньяна". И, выбрав момент, с умным видом и довольные собой сиганули за борт.

Там немножко вразмашку, через три волны и направо, "Д'Артаньян" как раз галс сменил, уклоняясь от столкновения, повернул к нам левым траверзом. И мы с уже привычной радостью "опять пронесло" забрались на борт по спасательным концам, отплёвывая солёную воду и повторяя про себя первые тезисы экспромта про всяких возомнивших о себе малолетних нарушителей дисциплины. Впрочем, зря готовились, нарушители встретили нас на палубе в строю. Вот отчего веселился старый хрыч - до нас его тимуровцы навестили, с гостинцами, не иначе! Джим, главный хулиган на сегодня, скомандовал "равняйсь, смирно" и отрапортовал зараза:

– Учебное отделение под моей командой занято рэпосложением задачи по криптографии с отработкой акробатических элементов, за время вашей самовольной отлучки других нарушений не было, заматам Джим!

Заместитель атамана на секретном демонском языке. Мы задумчиво уставились на его светлую голову, покрытую банданой с новым рисунком. Ну, точ-такую же вот почти только что видели на "Бродяге" у мастерового на рабочем столе, пацан к ней приделывал пряжку на ремешок. Я ещё подумал себе тоже ремешок на платок заказать, а то узлы, если тугие, давят, и в воде норовят развязаться. И мы, конечно же, заботливо заглянули в серьёзные, преданные мордашки честных, дисциплинированных штрафников, которые нам только померещились на каторжнике. Меня уже прёт, еле сдерживаю смех за плотно сжатыми губами, а Плюшевый сдержанней, с серьёзной миной продолжает шоу для ребят:

– А скажи-ка, Джимми, не вас ли мы видели в самовольной отлучке?

– Никак нет, сэр Грегори!
– ответствует пацан с видимым удовольствием.

– Думаешь - глюки?
– озабоченно интересуется Плюш.

– Думаю э..., не могу знать, сэр Грегори!
– явственно наслаждается Джим.

– А кто знает?
– "растерялся" Плюшевый.

– Да хрен вас пой... э... жалуй психолог поймёт, сэр Грегори!
– осенило бойца.

– Правда?
– задумался Плюш.
– Пожалуй. Пойдём, Заки, спросим?

Только и могу сокрушённо кивнуть, не разжимая сведённой судорогой пасти. Нарочито медленно идём к юту, спинами ощущая ребячьи взгляды. Садизм, конечно, но пусть терпят, я ж терплю! Только когда зашли в кормовую надстройку, дали волю эмоциям.

– Ха-ха-ха! Ну, красавцы!
– захлёбываюсь счастьем, - как они, Плюш?

– Га-га-га, ржут, конечно!
– хохочет братец. Ну, конечно, ржут, ясно не глядя, да нам и в голову не придёт подглядывать за пацанами, незачем:

– Я говорю, как они нас уделали! Ха-ха-ха!

Дверь в капкаюту приоткрылась, выглянул Пушок, буркнул:

– Всё хаханьки? Привет, заходите.

– А почему не "хай"?
– удивился Плюшевый.

– Ну и хай тебе навстречу, залазьте уже, - Пушок скрылся в помещении. Заходим, раз пригласили.

– Кофе не предлагаю, некогда..., - по-деловому начал Пушок.

– Как это в Гестапо и кофе не предлагают?
– изображаю изумление.

– Гестапо? Рад слышать, как Прилизанный?

– Привет тебе передавал, - улыбаюсь Пушку.

– И что ему теперь на тебя насрать!
– добавил Плюш, со вкусом раскатав "р" в последнем слове.

– Не поверишь - все норовят насрать на Гестапо, - вздохнул Пушок, - только вы не присаживайтесь даже, вас Командор вызвал. Вы ж на "Бродяге" были, отчего сразу к нему не зашли?

В мозгу разразилась просто буря восторга!

– Мы на "Бродяге" не были, и быть не могли!
– сурово отрезал Плюш, хотя скорей всего и у него в голове аплодисменты шквалами.

– Из-за субординации и дисциплины, - уточнил я, перекрикивая шум оваций в сознании, - просто искупались только.

– Да что ты орешь-то? Ну, искупались... Из-за дисциплины?
– чему-то удивился Пушок, - молодцы, честно - не ожидал, даже не думал...

– Неудивительно. Тебе уже привычно, наверное?
– язвит Плюш.

– Ага, как для вас плавать, - не стал спорить Пушок, - вы уже обсохли?

– Кофе гони, гестаповец!
– присаживаюсь за стол.
– Наш-сука кофе!

– А Командор?
– сомневается Пушок.

– А Командора потом как-нибудь угостишь, подождёт пока, - Плюшевый устраивается за столом, - крикни вестового, пусть запрос передадут на приём для старшин SC.

Пушок ещё больше изумился, но это не помешало ему выполнить просьбу. Поставил на спиртовку кофейник, дёрнул за шнурок звонка вызова.

– Прикольные у вас звания, давно придумали?
– спросил он, когда убежал посыльный.

– Вообще - давно, я старшиной первой статьи дембельнулся, - улыбнулся Плюш, - а конкретно тут - только что. Звучат?

– Гм. Не хуже Гестапо, - заметил Пушок.
– И раз уж Руда подождёт вашей субординации, давайте кое-что обсудим...

– Да мы уже всё, в общем-то, уточнили, - пожал я плечами, - просто кофейку попьём до вызова. Сам-то как, братец?