Ричард Длинные Руки – эрцгерцог

– Ну что ж, – сказал я со вздохом, – если народ требует… Увиливать уже совсем нельзя!

– Ваша светлость? – произнес Макдугал с вопросительной интонацией.

– Надо ехать, – пояснил я. – Выполнять долг. Который так хочется выполнить, так хочется!

Они подтянулись, смотрят орлами. Я вскочил в седло, Пес носится кругами и всем видом показывает, что оставить его не получится, это будет смертельное оскорбление.

По взмаху руки Макдугала возле меня поставили коней двое рослых наездников с широкими щитами, ага, будут закрывать сюзерена, а чуть впереди двое с арбалетами, я давно обратил внимание на их просто великолепные боевые устройства. Никогда не видел, чтобы их стальную тетиву натягивали воротом или руками, но стреляют они втрое чаще, чем обычные. Нужно только успевать вкладывать в желобок новую стрелу и нажимать на спусковую скобу.

Кроме этих стрелков с необычными арбалетами еще одна особенность объединяет весь отряд: коней для разведчиков дал граф Ришар, все уже знают, что они на полной скорости могут проскакать по реке, едва замочив копыта, там где на обычной лошади всадник скроется в пучине с головой.

– Выступаем, – сказал я невесело. – Запевай!

Сразу же за лагерем, едва спустились в долину, навстречу подул непривычно холодный ветер, но солнце прогревает голову и плечи, я чувствовал его тепло через белую материю сюрко и металл доспехов. Тот же ветерок донес запах кизяка, я насторожился, но один из разведчиков успокаивающе кивнул, дескать, это уже не противники.

За холмом открылся вид на обширное стойбище. Множество юрт из грубо выделанных шкур, два десятка верблюдов на привязи, настороженно посматривающие издали полуголые люди.

У колодца народ усердно наполняет бурдюки, словно вот-вот снимутся с места, но еще больше тех, кто таскает воду простыми деревянными ведрами.

– Как называется племя? – спросил я разведчика.

– Иголерсы, ваша светлость.

Я кивнул.

– Понятно. Из противников временно вычеркиваем. А там посмотрим.

– Думаете, – осторожно обронил сэр Макдугал, – могут перемениться?

– Все в мире изменчиво, – ответил я философски. – А что не меняется, то меняем мы.

Кони взлетели на холм, оттуда синь неба и простор, внизу город, плотно заставленный домами с красными черепичными крышами. В центре самые высокие, добротные, дворцы, а не дома, что и понятно: столица королевства Янгеберга.

Слева под стеной пестрая неразбериха обоза, похожего на цыганский табор, он все еще подтягивается, потому так неупорядочено, хотя большая часть уже здесь, телеги стоят ровными рядами, кое-где натянуты шатры, коней выпрягли и увели на выпас.

Все королевство за этими стенами, их сейчас спешно укрепляют и заделывают дыры, за исключением двух деревенек, откуда город сам снабжает себя зеленью, так как мясо поставляют варвары.

Я придержал коня, стараясь определить местоположение Дреслера. Всадники сопровождения чуть проскочили вперед и круто остановились, напряженные, как гончие, готовые в любой момент сорваться с поводка.

Бобик посмотрел на меня с вопросом в глазах, тряхнул головой так, что уши застучали по макушке, сделал прыжок и пошел огромными скачками в сторону обоза.

– За ним, – сказал я. – Похоже, этот жрун что-то понял.

Охрана обоза предупредительно выехала навстречу, выставив копья, но признала Адского Пса и почтительно расступилась, а нам отсалютовала поднятым оружием.

Телеги составлены плотно, да еще и скреплены цепями, настоящий гуситский лагерь, никакая конница не прорвет такую оборону. Пришлось ехать по узкому проходу, потом свернуть и долго ехать в обратном направлении.

Так повторилось несколько раз, прежде чем я увидел простую деревенскую телегу, перед нею сидит Бобик с высунутым языком, а Дреслер все в том же старом потертом халате расположился в телеге на пучке соломы и с огромным удовольствием пожирает мед в сотах, чавкает, облизывает пальцы.

На голове широкая потрепанная шляпа, защищающая от солнца, спина согнута до горбатости, даже через халат проступают острые позвонки, весь он сосредоточился на своем занятии так, что даже не заметил, как сверху упала тень.

Мои всадники смотрели на него с недоумением, а сэр Макдугал проворчал:

– Такой великий мудрец… и наслаждается весьма низменным?

Дреслер покосился в его сторону с веселым недоумением.

– Благородный лорд, – сказал он подчеркнуто смиренно, – в самом деле уверен, что пчелы строят свои соты только для дураков?

Сэр Макдугал недовольно хрюкнул, выпрямился и грозно посмотрел по сторонам, но рыцари отворачивались, пряча улыбки.

– Ладно, – проворчал он, – но чавкать зачем?

– Для усиления вкуса, – объяснил Дреслер мирно. – Вы не замечали, когда чавкаешь, еда вкуснее?

Рыцари заинтересовались, но сэр Макдугал выпрямился еще больше, в голосе его прозвучало не просто достоинство, а величие:

– Мужчина не должен наслаждаться едой! Это грех, близкий к чревоугодию.

– Я простолюдин, – ответил Дреслер кротко. – У меня почти нет других радостей. Я ж не скачу на взмыленном коне и не рублю людёв насмерть…

– Это видно, – буркнул сэр Макдугал с непередаваемым презрением. – Ваша светлость, вы хотите это существо взять с нами?

Я посмотрел весело на Дреслера, подмигнул.

– А что, Дреслер, рассказать ему, сколько сотен нежити ты истребил за одни сутки, сколько вурдалаков и оборотней превратил в пепел? Как одним движением длани рассеивал толпы загораживающих дорогу огров? А как вбивал в землю горных великанов?

Дреслер пробормотал с укором:

– Ваша светлость… как можно? У меня не так много осталось радостей. Пусть ваш благородный рыцарь покичится полным и полнейшим превосходством над стариком.

Макдугал нахмурился, но чуть подал коня назад, все-таки устыдился, а Дреслер смотрел на него и вообще на мир спокойно и с отцовской любовью.

– А может быть, – спросил я с интересом, – пожирание меда в сотах тоже магия?.. вернее, запасание магии? Хотя я думал, что для колдовства нужно что-то… помассивнее.

Он поднял голову, всмотрелся в меня затуманенными глазами. На губах проступила бледная улыбка.

– Вам виднее, молодой герой…

– Спасибо, – ответил я.

– За что? – спросил он.

– За героя, – напомнил я.

Он сказал медленно:

– Герои бывают на разных сторонах Добра и Зла. Вы на какой?

Я буркнул недовольно:

– А ты какого ответа ждал?

Он криво ухмыльнулся.

– Да вдруг кто-то честно скажет, что вот он на той стороне?

– Пора бы уже знать, – сказал я назидательно, – всякий уверен, что именно он на этой стороне, что белая или светлая, а также сторона добра, справедливости и еще чего-то, а противники – на той, где все в коричневом.