Ричард Длинные Руки – князь

— Правда?

— Никто б не смог, — подчеркнул он.

— Я слишком прост, — сообщил я. — Знаете, бывают люди, нечувствительные к шуткам, к хорошей музыке, умным речам… А я вот нечувствителен к магии.

Он настороженно улыбнулся:

— Хороший пример, только неверный.

— Почему?

— Кроме магии, — ответил он, — замок окружен глубоким и широким рвом, что не просто ров с водой. В прошлый раз я для вас с Беольдром опустил подъемный мост, по которому вы и перебрались в замок. А на этот раз мост был поднят!

— Правда? — изумился я. — Какой я невнимательный!.. Ну ладно, это все частности. Терентон, мне нужно узнать побольше о Морданте. Есть намеки, что Зло и Тьма там разрастаются, щупальца ползут в соседние королевства. Нам надо знать, что ожидать.

Он смотрел на меня все так же настороженно, лицо на какое-то мгновение заострилось, словно похудел и тут же поправился. Я посмотрел на него внимательнее и увидел другим зрением, что иногда его облик становится на короткое время расплывчатым, словно передо мной два Терентона двигаются синхронно и слаженно, и только вот так могу заметить.

Он сказал спокойно:

— А зачем?.. Мы боимся только того, что происходит внезапно. А медленные изменения… кто их замечает?

— Только историки, — согласился я. — С другой стороны, хоть нам и ничего не грозит, но как насчет наших детей?

Он полюбопытствовал:

— У вас их много?

— Пока нет, — сказал я, — но будут же! Хотя вообще-то на самом деле уже есть…

Он усмехнулся:

— Свои только те, к кому ночью вставал, чтобы успокоить, кого на коленях держал. Так что за остальных переживать не будете, знаю. К тому же… как бы это сказать… ничего на самом деле не происходит. Так, слухи. Любое королевство старается укрепить свои связи в соседних землях.

— Но Мордант особое, — напомнил я. — Даже Карл туда не рискнул сунуться. Хотя Мордант ему кое-чем помог, исходя из своих интересов, из-за чего пошел слух, что, дескать, признали себя вассалами Карла.

В его глазах на кратчайший миг промелькнула самодовольная ухмылка, но в следующий момент проговорил уже совсем мирно:

— Да так ли важно, что говорят? Важнее то, что есть. Мордант никому ничего не платит и ни от кого не откупается, никого не страшится.

— У тебя связь с Мордантом по-прежнему?

Он кивнул:

— Да, но заказов отсюда больше нет. Почти нет.

— Однако ты здесь, — заметил я. — Значит, что-то тебя держит. Или кто-то.

— И что? — спросил он безмятежно, однако голос потвердел. — Может быть, мне нравится жить отшельником?

— На отшельника ты не больно похож, — сказал я. — Впрочем, это неважно. Меня Мордант интересовал еще тогда, помнишь? Необычностью и свободами… Хотелось бы заглянуть туда еще разок. Кто знает, вдруг там мне понравится еще больше…

Он смотрел с откровенной насмешкой.

— Силенок прибавилось?

— Да просто люблю приключения, — сказал я беспечно, — очень уж здесь все скованы правилами. Даже среди разбойников правила, правила…

Он смотрел на меня испытующе.

— Правила есть везде. Правда, в Морданте их меньше всего. Что ж, если силенок прибавилось… вы знаете, о чем я, то да, я могу помочь. Но не прямо в Мордант, а снова на ту же станцию.

— К Заку и Арентийцу?

Он кивнул.

— У вас прекрасная память, — сказал он. — Только там уже другие.

— А что с ними?

Он пожал плечами:

— Может быть, ушли. Может, с ними что-то случилось. Работа у них весьма сложная. И опасная.

— Надеюсь, — пробормотал я, — дракон их не съел.

Он подумал, лицо сосредоточенное, словно прислушивается к некоему внутреннему голосу, кивнул, сказал несколько отстраненным голосом:

— За вами прибудут. Ждите.

— Вот так? — изумился я. — А не много ли чести? Не проще сказать: вон тебе направление, топай ножками?.. Мордант в той стороне, туда три дня конем, неделю — пешком…

Он еще раз пожал плечами.

— Мое дело маленькое. Мне сказали, я выполняю. Кто слишком много умничает не на своем месте, тот долго на нем не задерживается.

— А куда девается? — полюбопытствовал я. — Сразу увольняют?

Он поморщился:

— Не знаю. Просто тех людей больше никто не видел.

Повеяло холодом, а он снял с полки небольшой кувшин, взломал глиняную пробку, ноздри мои уловили тонкий аромат хорошего вина. В прошлый раз Беольдр изумлялся, что в таком лесу и такое дивное вино, однако мое, как мне кажется, получше, но выказывать свои умения не стану. Одно дело, когда он чувствует смутно, что я что-то умею еще, другое — сдуру подтвержу.

— За ваше здоровье, сэр Ричард, — сказал он.

Я кивнул:

— Спасибо.

За его здоровье пить не стал, не по чину, что удобно, а вообще-то нельзя без необходимости переходить грань. Одно дело, когда под пытками выкладываешь врагу, а другое — добровольно, понимая, что предаешь.

Он сказал медленно:

— Сэр Ричард, вы держитесь спокойно и выдержанно, стараетесь ничего не показывать из того, что умеете. Возможно, вы даже не увидели те призраки, что прошли перед вами только что. Возможно, вы не слышите тот могучий страшный голос, что велит вам повиноваться…

Я ответил с неловкостью:

— Простите, что заставляю вас зря трудиться, но я в самом деле малость глуховат. К тому же если велит мужчина, то я ощетиниваюсь. Мы охотнее подчиняется женщинам, если вам такое все еще знакомо. И вообще, я же сказал, по природной тупости и толстокожести плохо понимаю классическую музыку, изящную поэзию, увлечение татуировками, вообще мне дико такое явление, как мода или косметика… Я груб, я прост, со мной надо общаться прямо, тогда пойму и услышу.

Он продолжал всматриваться в меня с прежней интенсивностью.

— Мне кажется, — пробормотал он, — в этот раз вы не ограничитесь поверхностным взглядом, как в прошлый. Но когда захотите увидеть то, что глубже… это может шокировать. Однако Мордант на этом держится. И держится надежно.

— Меня ничто не испугает, — ответил я безмятежно и ощутил, что отвечаю искренне, а что может испугать в крайне коррумпированном обществе, каким, по моим предположениям, является Мордант? — Я сам, увы, та еще свинья. Иногда думаю, что свиней не бывает… Может быть, в Морданте?