Ричард Длинные Руки — король
Шрифт:
Потому мои карательные меры, когда вместо четвертования просто буду вешать или рубить головы, будут приняты как неслыханная милость и снисхождение.
— Земли Вольной Велении и Баттерляйта, — сказал он, — в руках Леофрига, а область Цекенга все еще под властью Хродульфа, хотя там часть лордов уже присягнула Торстейну. Земли Жежеста, что между реками Черная и Уланая, в целом верны Хенгесту, но и там около трети лордов либо принесли присягу Торстейну, либо готовы принести...
Я сказал зло:
— Тем и чудовищна гражданская!.. Нет единого фронта, нет наступающей армии, а по всей стране все бьются со всеми...
Выступили с опозданием, почти в полдень, дремучие и абсолютно непроходимые для конницы леса потянулись то справа, то слева, однако Меганвэйл заверил, что в этой части земель чуть дальше пролегает дивная дорога, оставленная древними народами: прямая, как стрела, приподнятая в низинах и врытая в холмы так, что обе половинки по обе стороны дороги, как шумные волны, но все равно по бокам прорыты глубокие канавы для стока воды, так что даже в непогоду можно идти по этой дороге, тревожась только насчет разбойников или стаи волков, но зная, что не увязнешь в болоте.
Сам Меганвэйл постоянно держится со мной рядом, помолодел, ожил, сейчас сказал с радостным оживлением:
— С Варт Генцем, ваше высочество, уверен, все ясно. Верховные лорды знают прекрасно, что я не стану вмешиваться и принесу присягу любому, кто окажется на троне, потому и затеяли кровавую гражданскую войну... однако, ваше высочество, нашей армии достаточно, чтобы сломить сопротивление мятежников, даже если они вдруг каким-то чудом сумели бы объединиться.
Я подумал, покачал головой.
— Все нужно делать с минимальными потерями. Как в людях, имуществе, так и в общественном мнении. Особенно в общественном мнении. Оно бывает дороже имущества, что, конечно, дурость, если подумать. Но наша жизнь не сплошная красивая дурость?
Он посмотрел на меня, как я только что сказал, несколько странно.
— Конечно, мнение лордов дороже...
— Потому и...
— Ваше высочество?
— Мне бы не хотелось вводить войска в Скарляндию, — ответил я. — Хотя это правильная и мудрая помощь тем же скарляндцам, что страдают от жестокой междоусобицы, но...
Я умолк, прикидывая, как это пойдет, он снова спросил в нетерпении:
— Вы не хотите, чтобы они восприняли нашу армию, как враждебную?
— Верно, герцог.
— Но тогда... полагаете, им будет достаточно вашего слова?
— Думаю, — ответил я скромно, — да. Но, чтобы придать ему вес, а также для особой выгоды в далеком будущем, если оно у нас будет, я введу с северо-востока армию Бриттии, а также отряды из Ирама и Пекланда.
Он сказал потрясенно:
— Даже Ирама и Пекланда?
— Небольшие отряды, — уточнил я. — Добровольцев. Охотники за славой! И добычей, естественно. Я им дам небольшие наделы в бывших землях Эбберта и присвою соответствующие титулы. Мне нужны на покоренных землях, где все равно таят на меня злобу, надежные и верные люди, благодарные мне за щедрые дары.
Он кивнул, сказал с пониманием:
— Но они будут под знаменами ирамцев и пекландцев?
— А как же, — ответил я довольно. — Пусть скарляндцы видят!.. Хотя реальной силой обладает только армия Бриттии. Да и то, между нами говоря, что у нее за армия?
Он махнул рукой.
— При
том раздрае и резне, что начались сейчас и в Скарляндии, даже сплоченные отряды ирамцев и пекландцев могут захватить все королевство! Они мне враги, но все же, как человек, я сожалею, до какого позора довели страну...— Ирамцы и пекландцы уже, — сказал я, — по моему приказу выдвигаются на рубежи и вот-вот перейдут границу. Наша армия, я имею в виду эту, границы переходить не станет... пока что.
Он сперва нахмурился.
— Но ведь это не вартгенская армия!.. Вартгенцы все ушли и увели свои войска.
— Да, — согласился я, — но скарляндцы все равно эту армию могут воспринять, как вартгенскую.
Он подумал, затем лицо начало медленно проясняться.
— Ага, — каркнул он молодо, — вы не хотите, чтобы на вартгенцев падала даже тень?
Я кивнул.
— Догадываетесь верно.
— Да, — сказал он и потер ладони одна о другую. — Говорите, охотники за славой и добычей?
— Вы все поняли, — сказал я скромно.
— Хорошо, — сказал он с детским злорадством, — пусть там пограбят, как следует. А мы, вартгенцы, не воспользовались моментом и не напали с востока! Мы такие хорошие и замечательные...
— Вы мудрый человек, герцог. Хоть и военачальник. Пусть в Скарляндах видят, объединяют их в Улагорнию не проклятые вартгенцы, тем самим вынуждая отказываться ради завтрашних вершин от сегодняшних суверенных холмиков, а воля принца Ричарда Завоевателя!
— Ричарда Завоевателя, — повторил он. — Именно так. Ричард Завоеватель объединяет земли трех королевств и создает одно, которое заставит трепетать все королевства севера!
Часть третья
Глава 1
В который раз я залюбовался колонной пехоты Макса, так я ее называю, хотя Макс еще в Са-кранте, ему сюда двигаться еще пару месяцев. Эти идут ровными рядами, все в одинаковых плащах поверх доспехов, на локте левой руки квадратный щит, правая отмахивает шаг, тяжелые длинные копья везут в обозе.
Всадники тоже со щитом на левой, а в правой копье, у всех белые плащи с огромными красными крестами, что полыхают на груди и теперь на спине, как у возвращающихся с победой. Идет грозная сплоченная сила, что сметет любое войско старого типа. Люди, обученные держать строй и сражаться, как их обучали долго и старательно, непобедимы, что они и доказали, разгромив многочисленные орды и полчища Мунтвига.
Разведчик примчался навстречу, лихо вздыбил коня, заставил его попятиться на задних ногах, показывая отменную выучку.
— В трех милях город Кредшир, — крикнул он, — а еще в пяти милях дальше — Унтергершафт. Этот побольше и побогаче!
Я подумал, что летом от Кредшира до Унтергершафта можно проехать часа за три-четыре, однако по снежным сугробам двигаться труд-
но, приходится часто останавливаться, давать коням и людям отдых.
Сутки ушли на такой короткий отрезок дороги, хотя, конечно, тут никакой дороги, вышли к одинокому деревянному дому, темному и страшноватому, что так прижался к двум толстым дубам, будто стал их частью. Правда, длинная коновязь на дюжину коней, добротный колодезь с воротом, а дальше в глубине леса виднеются еще и шалаши, почти неотличимые от окружающих кустов.