Ричард Длинные Руки - принц императорской мантии

–  Наконец-то понял.

–  Я понял это еще раньше, - заверил я, - как только тебя увидел. Это же заметно, Творец старался, со всем увлечением работая над тобой! Он был в ударе, получился настоящий шедевр. Над Адамом работал меньше, что и понятно. Возможно, над созданием мира не так усердствовал, это заметно, как над тобой.

Она промурлыкала:

–  Вообще-то Адам был вполне… если бы сразу не попытался поставить себя выше… чего я не потерпела.

–  Поступил глупо, - согласился я.

Она вздохнула:

–  Это с его-то мягким и уступчивым характером!

–  Но я от Адама, - напомнил я, - хотя, не спорю, крови Каина во мне намного больше, как и у всех людей.

Она улыбнулась, но глаза посерьезнели, а голос прозвучал почти печально:

–  Я потом поняла, Творец был прав. Мужчине дано больше во внешнем мире, женщине - во внутреннем. Но я тогда восхотела, чтобы и во внешнем быть наравне! Однако женщина изначально слабее, меньше ростом, у нее задачи другие, более важные, чем у мужчин… Вообще со временем многие замыслы Творца становятся яснее, потому большинство мятежных ангелов сейчас обижаются только на то, что Всевышний не объяснил им сразу.

Я чувствовал неловкость, даже удивился смутно, можно ли чувствовать неловкость за Творца, как бывает неловко за певца, что пустил петуха, или приятеля, что в твоем присутствии сморозил глупость.

–  А если объяснить невозможно?
– сказал я.

–  Почему?

–  Объяснять, - сказал я, - можно только количественное. Понимаешь? А качественное… Даже не знаю. Как объяснить гусенице, что такое быть бабочкой? Ползающая по листу и жрущая его дура даже не поверит, что сама превратится в такое крылатое существо, станет порхать и питаться одним нектаром.

Она посмотрела очень серьезно.

–  Теперь я знаю, - согласилась она.
– А как узнал ты?

Я промямлил:

–  А почему нет?

–  Странно, - сказала она.
– Ты же не прожил столько тысячелетий, как я или ангелы!

–  Мужчины все схватывают быстрее, - сообщил я хвастливо.
– Но ты все равно лучшее из всех творений Всевышнего, у тебя вон какие вторичные признаки!.. А как ты вернула себе телесную оболочку?

Она вздохнула:

–  Не помню. Прошли века, я все больше чувствовала, что не права, и однажды ощутила, что, хотя я по-прежнему дух, могу бывать в аду и на земле, но теперь со мной и тело. Все, как прежде, только я уже не та.

Она сбросила одежду, повернулась у ложа в мою сторону с вопросом в больших серьезных глазах. Нежная, юная, невинно бесстыдная в своей наготе, с румянцем стыдливости на щеках, розовыми ушками под иссиня-черными волосами, блещущих здоровьем…. Она показалась настолько мучительно прекрасной, что у меня защемило сердце.

–  Что ты со мной делаешь, - произнес я сразу охрипшим голосом.

Глава 3

Азазель примчался на черном коне, я все отчетливее вижу, что это даже не магия, а нечто более древнее, словно падший ангел научился подчинять себе первобытный хаос и лепить из него хотя бы эти средства передвижения.

Я встретил его у ворот замка, он красиво осадил коня на дикой скорости.

–  А-а, - сказал я, - легок на помине!.. Нет, не поминал, но так говорят, чтобы сделать приятное.

–  Что?

–  Приятное, - повторил я.
– Тебе же стало приятно?.. Нет?.. Почему нет?.. Значит, недостаточно еще потерся между людьми. Ничего, мы тебя еще оботрем… Нет, я в самом хорошем смысле. Какие новости?

Он соскочил на землю, конь тут же растворился в воздухе, оставив привкус звездной ночи, а сам Азазель с тяжелым вздохом опустился на огромный валун.

–  Вельзевул, - сказал он с огромной неохотой, - Вельзевул… Я думал, он умнее.

–  Умнее тебя?

–  Умнее Михаила.

–  Уперся?

–  Как баран.

–  Понятно, - ответил я.
– Михаил, вот уж тупоголовый красавец, не возжелал не то что сотрудничать, но даже консультироваться с Вельзевулом, а тот в свою очередь, чтобы не уронить достоинство, поступил симметрично…

–  Точно. Два барана!

–  Намучаемся с ними, - сказал я с тревогой.

–  Это точно, - повторил он.

–  Михаил готов к вторжению? С легионом?

–  Готов, - сообщил он.
– Сейчас все четверо верховных архангелов и четыре второстепенных выстраивают небесное воинство. Михаил заявил, что без всякой помощи и поддержки со стороны Вельзевула со всем войском начнет проникновение и облачение плотью. Ему нужен только портал.

–  Десантирование и развертывание войск в боевой порядок, - перевел я на более понятный и такой родной язык.
– Он что, настолько ревнив к чужой славе? Все равно же все будут считать его единственным победителем!

Он нахмурился, покачал головой:

–  Нет, просто не хочет якшаться с мятежником.

–  Люцифер давно не мятежник!

–  Для Михаила нет слова «давно», - объяснил он.
– Для него весь ад все еще заполнен мятежниками и преступниками. Хотя какая разница?.. Лишь бы сокрушил и растер тех в пыль, это главное.

Я пробормотал:

–  Но морду набьют.

Азазель насторожился:

–  В смысле?

–  Потери три к одному, - объяснил я.
– Наступающих к обороняющимся. А если те хорошо и заранее укрепились, то может быть и десять к одному. Не знаю, там уже все зависит…

Он подумал, хмыкнул:

–  Нам нужна победа, как ты говоришь, одна на всех, и за ценой не постоим?..

–  Да, - согласился я, - особенно когда платит Михаил.

На востоке неожиданно заблистал яркий, как мощная электросварка, свет. Я прищурился, прикрыл глаза ладонью, но, к своему изумлению, рассмотреть так ничего и не мог.

Азазель заметил мои попытки, буркнул:

–  Это Серафиэль.

–  Ангел?

–  Серафим, - ответил он нехотя.
– У него голова орла, но от него, как видишь, такой свет, что даже другие ангелы не могут его увидеть. Разве что Метатрон…

–  Метатрон, - пробормотал я.
– Человек по имени Енох сумел стать выше всех ангелов, архангелов, серафимов и херувимов.

–  Заслуги, - обронил он значительно.
– Господь создал мир, в котором за заслуги можно подняться выше всех высокорожденных. Удивляет?

–  Ничуть, - ответил я.
– Это мягкий намек, в каком направлении должно двигаться общество.

–  Людское?

–  А что, есть другие? Ах да, еще муравьи, люди насекомьего мира…

В центре небосвода засверкали золотые огни, слились в один большой, а из него разом появились Михаил и семь весьма надменных ангелов с золотыми чашами, наполненными гневом Бога. Из сверкнувшего огнем портала вышел ангел Аваддон с цепью и ключом от охраняемой им Бездны, огляделся с удовлетворением.