Ричард Длинные Руки - принц императорской мантии
Шрифт:
– Азазель нашел первым, - сказал Сигизмунд.
– Азазель, - буркнул Тамплиер.
– Этот демон, как и наш сюзерен, какой-то не совсем такой.
Красный туман сгустился на миг, из него с таким трудом выдвинулся Азазель, словно проламывался сквозь густые заросли, похудевший и заметно осунувшийся за эти мгновения.
– Ну спасибо, - сказал он саркастически.
– Хотя чего от вас ждать… Ладно-ладно, согласен. Это даже комплимент, я так и понял. Шеол выше. Над нашими головами.
– А где цитадель Алфофаниэша?
– спросил я.
Он пожал плечами:
– Где-то близко. Может
– А может, и больше, - прогудел Тамплиер.
– Ничего, мы пройдем. Сэр Сигизмунд?
– Пройдем, - бодро заверил Сигизмунд дрожащим голосом. Он дико осматривался по сторонам, но кровавый туман прячет очертания здешнего мира, отчего выглядит еще страшнее и опаснее.
– Сэр Ричард… мы же пройдем?
– Если не мы, - ответил я, - то кто?
Тамплиер хмыкнул:
– Ну да, весь мир только нас и ждал.
Глава 15
Азазель подошел ближе, я заметил, что он ежится, словно в раскаленном пекле вдруг стало холодно и зябко. Я и без того чувствую себя вовсе не так, как стараюсь выглядеть, Азазель вроде бы заметил, сказал надсадным голосом:
– Не обращай внимания. Слишком уж все это…
– Ладно, - ответил я, - больно вы все нежные. Как светлые, так и темные.
– Ты же собирался звать нас правыми и левыми?
Я отмахнулся:
– Так вернее, но я, как и все, сползаю в привычность. Это называется, «как все люди». У ангелов это привычно, когда все, как один, а один как все, а у нас, понимаешь, мутации…
Он вряд ли что понял, сказал с глубоким сочувствием:
– Крепись, мутация. Это последний бой.
– Он трудный самый, - пробормотал я.
– Что там за река впереди? Там вроде бы река или чудится?
Он сказал уважительно:
– Заметил? Даже я вижу едва-едва. В аду всего четыре реки…
– Или аж четыре, - ответил я.
– Это смотря как смотреть. По мне так и одной много.
– Они обычные для этих мест, - сказал он.
– А что ты еще хотел? Это Стикс, Ашерон, Флегетон и Коцит. Сейчас вот там впереди самая мирная из них, Коцит.
– Стикс остался позади, - прервал я мужественным, хоть и подрагивающим голосом, - точнее, наверху. Флегетон уже видели! Так что Ашерон… и все?
Он кивнул:
– Вот видишь, как быстро осваиваешься. Чувствуется, что человек, а не… Вообще, тут даже жить можно. Не хочешь попробовать?.. Домик построишь… Ах да, есть еще и пятая, Лета. Она мучений не дает, напротив - освобождает от памяти.
Я спросил тревожно:
– Она тоже за спиной?
– Ад окружен ею, - пояснил он, - но не трусь, памяти лишает только грешников, а сами падшие ангелы сохраняют память о прежних днях величия, что должно бы добавлять им страданий, хотя, как смутно догадываюсь, причина иная. Вы трое тоже ничего не забыли и не забудете.
Я обернулся на Тамплиера и Сигизмунда.
– Пойдем втроем, - сказал я.
– Впереди я, как ваш сюзерен…
Тамплиер прогудел задумчиво:
– Может быть, лучше идти мне? Я покрепче.
Сигизмунд посмотрел на него в изумлении, затем на меня. Я кивнул, сказал успокаивающе:
– Как паладин Господа, я из врожденной и весьма развитой скромности всегда готов уступить место. Особенно
когда нужно идти на войну или работу. Я скромный, повторяю, до безобразия!.. И после безобразия тоже скромный.Тамплиер проворчал:
– У меня это уже в голове гудит.
– Однако, - напомнил я со вздохом, - народные массы ангелов, как светлых, так и темных или совсем темных, должны зреть именно сэра Ричарда впереди и на челе. На этом строим нашу честную хитрую политику, что даст нам неоспоримые преимущества в общественной и личной жизни. По крайней мере, мне. Потому как бы вот так сие.
Сигизмунд сказал преданно:
– А мы с сэром Тамплиером прикроем вам спину!
– Спину, - согласился я - это хорошо. А то, говорят. Ною тоже ее прикрыли… но только ее. В общем, прорубим брешь, а остальное стадо ангелов пусть ломится и расширяет.
Он сказал жалобно:
– Сэр Ричард, ну не надо!
– Что?
– Насчет стада, - пояснил он умоляюще.
– Это же ангелы! Меня до сих пор пробирает восторг и энтузиазм…
– Эх, Сиг, - сказал я.
– Когда-то поймешь, что есть только мы, люди. Все остальное - фата морга-на, а также тлен и ночной мираж…. Вот даже Тамплиеру что ангелы, что вот те вороны на дереве… Хотя какие тут вороны? Силиконовые химеры разве что. Силикон - это как бы камень.
Тамплиер ответил с неудовольствием:
– К ангелам я исполнен великого почтения. Просто они как бы вне моего мира, вот и не обращаю. Я считаюсь только с тем, что можно потрогать. Или вдарить.
– Когда захватим крепость врага, - заверил я, - будет кого потрогать во имя воинских обычаев сэра Растера.
– Сэра Растера? Буду счастлив снова увидеть его и пожать ему руку.
Азазель вытянул руку, указывая пальцем в багровый туман.
– Осторожно, - предупредил он.
– Здесь даже земля под ногами… не совсем земля.
Я кивнул, придержал Тамплиера и пошел впереди. Вообще-то велика мудрость Творца, что довел численность светлых ангелов до сорока девяти миллионов! Понимал, что заговорщики второго поколения, как я их называл, все же подготовились намного лучше, чем первые. На самом деле первые, это Люцифер и сотоварищи, никак не подготовились, потому их и смяли достаточно быстро, пусть даже силы Ада возглавлял энергичный Вельзевул с его такой же работоспособной командой.
Еще хуже с Михаилом, он и его небесный легион, разрастаясь до безобразных размеров, никак не готовились, и война оказалась не войной, а всего лишь беспорядочной и безобразной с точки зрения военного человека дракой.
Мятежные ангелы нового поколения, учитывая печальный опыт Люцифера, сперва долго все держали в тайне, зондируя почву среди недовольных, затем осторожно приучали к мысли, что нет светлых и нет темных, а есть просто довольные ситуацией и недовольные. И потому все несогласные могут быть в одной команде, объединяя усилия и взаимно усиливая друг друга.
Как я понимаю, практически все оружие ковалось в аду, в самих нижних ярусах. Точнее, на том самом уровне, что под Шеолом. Тесный контакт с самыми отъявленными преступниками дал возможность пересмотреть стратегию и тактику, вернее, вообще стратегию и тактику, чего раньше не было, но от людей в аду чего только не наберешься!