Ричард Длинные Руки – штатгалтер

– Что? – взревели Гавриил и Вельзевул в один голос.

– Конечно, – сказал я поспешно, – не такой, получше, но все-таки как бы Зевс, только помогучее. Могучее самого Зевса! Для простых людей и это много, вы же понимаете? Виноваты не люди, принявшую эту идею…

– Как не люди? – прокричал страшным голосом Гавриил.

– Люди, – согласился я, – но виноваты лишь за свою глупость и неразвитость. По-настоящему же виноват тот, кто так хитро снова вбил клин в эту щель!.. Она уже начала было закрываться, понимаете?

Вельзевул прорычал страшным голосом:

– Так что ты хочешь? Мы никогда не согласимся даже на перемирие с этими небесными холопами…

– А мы с этими отщепенцами, – крикнул Михаил голосом, подобным оглушающему грому, – не принявшим руководящую и направляющую длань Господа нашего…

Я закричал изо всех сил, и хотя мне показалось, что я пищу, но меня все же услышали:

– И не надо!.. Я, Ричард Завоеватель, берусь восстановить справедливость.

– Как? – проревел Вельзевул.

– Убрать Христа, – сказал я, ощутил, что брякнул не то, сказал быстро, – нет, не в том смысле, что вы подумали!

Михаил рыкнул:

– Мы знаем, что думать о человеке.

– Я имею в виду, – сказал я поспешно, – восстановить все, как и было!

– Что? – проревел Гавриил страшным голосом, напоминающим кимвал звенящий, – язычество?

– Нет-нет, – торопливо заверил я. – Иисус – великий человек! Он принес в мир новые идеи добра и справедливости, любви и всепрощения. Благодаря ему снизился накал жестоких войн, а созданная им церковь вообще объявила любые войны злом и начала медленно ограничивать их, постепенно вытесняя из нашей жизни. Он великий человек! Возможно, величайший. Да, величайший. Но – человек.

– И что ты можешь сделать? – спросил он с недоверием.

– Возвысить Творца, – ответил я. – И тем самым уйти от язычества!.. А то сначала начали почитать Иисуса наравне со Всевышним, потом Иисус вышел на первое место, а в некоторых странах даже он начал отступать под натиском язычества. Вы не поверите, но есть огромные королевства, где, к примеру, угоднику Николаю поклоняются больше, чем Иисусу! А о Творце и вообще почти не упоминают.

Гавриил проревел в бешенстве:

– Эту плесень вообще стереть с лица земли! И пусть Багровая Звезда все испепелит…

– Увы, – сказал я быстро, – это только ухудшит все. Уцелевшие выйдут из пещер и снова начнут с идолопоклонничества. Вы этого хотите?

Глава 15

Я помолчал, давая им возможность осмыслить, и Вельзевул, демонстрируя быстроту мышления, прорычал:

– Те будут еще отвратительнее.

– Потому нужно спасать это человечество, – сказал я быстро, надеясь, что не заметят, как я незаметно поворачиваю в нужную мне сторону, – его всего лишь учить и поправлять, а то дикое, что выживет после катастрофы, еще и стричь надо!

Уриил сказал звучным, но мягким и почти женским голосом:

– Что-то у меня голова уже гудит, рой пчел поселился, что ли? Я лично готов тебе поверить. И если сумеешь доказать, что Иисус не сын Творца, а всего лишь пророк, я признаю… да признаю, что людей подставили, как ты говоришь. И между нами, ангелами, снова вбили клин вражды… Прости, Михаил, но все-таки Вельзевул, Агиросион и Гамалиэль тоже ангелы, хоть теперь и Темные.

Вельзевул крикнул оскорбленно:

– Это вы Темные прислужники власти! А мы Светлая сила справедливого мятежа!

– Тихо, – крикнул я умоляюще. – Давайте только о деле, откуда вы набрались столько эмоций? А говорите, люди – одно говно.

Гавриил звучно закрыл рот, лязгнуло так, будто упала крышка металлического сундука размером с купол церкви, проговорил с трудом:

– Да… я бестелесный и бесстрастный ангел… Бестелесный и бесстрастный!

Бестелесным он не стал, но буйствующие страсти в самом деле сумел зажать в кулак и посмотрел на меня ясными, хоть и в красных прожилках гнева, глазами.

– Спасибо, – сказал я. – Мне вовсе не нужно доказывать, что Иисус не сын, а пророк. Это все есть в старых книгах, но людям не знания нужны, а всего лишь вера! Потому задача труднее, но вы увидите, как я начну широкую кампанию… нет, не отрицания Иисуса, а возвеличивания Творца, как Единственного и Неповторимого, у которого нет и не может быть родни и даже товарищей!.. И тем самым Христос займет то весьма высокое и достойное место, которое и занимал в первых книгах о нем, как великий пророк, принесший людям свет новой веры.

Гавриил проговорил со злым недоверием:

– Как великий пророк?.. Не сын?

– Только пророк, – заверил я. – Мне самому, если честно, противно, что нашему Творцу кого-то присобачивают, даже не в товарищи, а вообще в родню!.. Потому я все равно стал бы с этим безобразием бороться. Так что можете быть уверены, буду стараться даже не знаю как!

Гавриил поморщился.

– Ну, если это надо тебе и самому, то да, стараться будешь. Вы все такие, только для себя. Впрочем, для нас это неважно. Лишь бы старался.

Я сказал умоляюще:

– Давайте возьмем себя в руки! Ну, это такое выражение… смирим себя, опомнимся. Думаете, Господь не видел, как Алфофаниэш напал на меня и смертельно ранил? Увидит и то, что сделаете вы…

Михаил сказал звучным, как медная труба, голосом:

– Мы делаем все в Его интересах!

– Считаете себя умнее Господа? – спросил я. – А насчет гордыни слыхали?

Уриил сказал благочестиво:

– Господь ничего не делает сам. Только нашими руками!

– А Содом и Гоморру? – спросил я.

За моей спиной раздался сильный и уверенный голос:

– Их разрушили мы с Уриэлем. Уриэль и я, архангел Гавриил. Следуя прямому повелению Господа.

Я сник только на миг, тут же ухватился за последние слова:

– Но было повеление! Было! А сейчас повеления никто не давал! Потому самое правильное – воздержаться. Господь все видит, Он будет доволен, если проявите мудрость и не дадите вовлечь себя в спровоцированную темными личностями драку.

Вельзевул вскрикнул с яростью: