Ричард Длинные Руки – воин Господа

Сигизмунд посмотрел на меня с надеждой.

– Значит, это белая магия? От Господа?

– Это вообще не магия, – повторил я терпеливо. – Как не магия то, что ты лупишь кресалом по огниву, а от ударов искры. Это было… или казалось магией тем, кто увидел впервые. И считалось, что колдуны прячут огонь в камнях… или боги запрятали от людей!.. а смельчаки воруют. Прометеи, значит. Потом привыкли. И когда огонь вот так начал добывать какой-нибудь сопливый никчемный, ну, тогда какой из него Прометей? Девальвация великих имен… Так и эта линза. Найти горный хрусталь, отшлифовать, чтобы форма вот такая… понял?.. Правда, так огонь можно добывать только в солнечную погоду, а вот для кремня и кресала нет плохой погоды.

Я лег, скукожился, мышцы ноют от перегрузки. Рядом Гугол и Сигизмунд углубились в теологический спор. Здесь все споры упираются в теологию. И все непонятное – от Бога или дьявола. В душе чувствовался неприятный тоскливый привкус. Этим людям кажутся сверхъестественными такие простые вещи, как обыкновенная лупа, но ведь точно так же и мне может показаться магией высокая технология… Хотя нет, я настолько отравлен наукой, то бишь уверовал в нее, что даже если встречу доподлинную магию, то объясню все неведомыми мне технологиями.

Глава 24

Ночь прошла жутко, мы все же едва не замерзли, жались друг к другу, как овцы. Огонь под утро погас – не хватило хвороста. Мы начали карабкаться вверх почти в темноте, на востоке только-только светлело небо, а солнце подожгло облака, когда мы были от зияющих пещер в сотне шагов.

Гугол выругался – сейчас на небе ни облачка, синее, горизонт отодвинулся пугающе далеко, и потому желтое облако пыли, как бы ни было далеко, с этой высоты видно отчетливо. Судя по форме, в нашу сторону скачут всадники. Много.

– Вот она, – сказал я.

Справа от одной пещеры на камне отчетливо выделялись грубо высеченные буквы «А» и «С».

– Грамотный, – сказал Гугол с уважением. – Кто-то вроде меня побывал, не король или отважный рыцарь с благородством во взоре…

Сигизмунд нахмурился, он тоже грамотный, хотя, понятно, это все-таки редкость для рыцаря, герою быть грамотным не обязательно.

Пещера выглядела пугающей, но не больше, чем другие пещеры. Во всех пещерах сумрак, во всех пахнет птичьим и звериным пометом, здесь звери находят приют от дождя и ветра. Вход сразу повел в глубину, а потом вниз. Ступенек не оказалось, но пол в ямках, ноги не скользили, даже когда ход пошел вниз чересчур круто.

Из темноты дважды сверкнули желтые глаза. Сигизмунд пошел от меня с той стороны, прикрывая собственным телом, обнаженный меч смотрел в сторону неведомого зверя. Я на ходу шарил по стене, наконец пальцы наткнулись на холодный металл. На ощупь нашел в нем стержень факела. Здесь же в выемке лежало завернутое в тряпицу огниво.

Осчастливленный Сигизмунд тут же умело высек огонь, факел вспыхнул пурпурным огнем, отшвырнул тьму. Желтые глаза исчезли, но тьма затаилась в дальних углах.

Я шел впереди с факелом в левой, мечом в правой. Трепещущий огонь осветил противоположную стену. Это был тупик, у меня сердце дрогнуло, но рядом тихонько охнул Сигизмунд. Справа от широкого плоского камня шел дивный чистый свет. Я непроизвольно глотнул, дыхание остановилось. Свет напоминал радугу, но только накрывал камень прозрачной полусферой. Сквозь эту пленку, которую не хотелось назвать силовым полем, мы все увидели панцирь, шлем и непривычно короткое копье. Шлем с римским орлом, на панцире тоже выдавлено изнутри изображение орла. Копье чуть длиннее дротика, ничего общего с исполинским рыцарским.

Гугол что-то шептал в страхе или восторге. Я сказал с усилием:

– Вот оно… Ну, Сигизмунд, пришло твое время…

Он вздрогнул, оторвал взгляд от сверкающих доспехов. Глаза его стали дикими.

– О чем вы, мой господин?

– Бери доспехи, – велел я.

– Я?

– Ты, – подтвердил я. – Каждый из нас делает свое дело. Я сумел найти, но мои длани, как и руки Гугола, не настолько чисты… гм… с точки зрения святого Георгия, чтобы даже лапать. Зато ты…

Он отшатнулся.

– Мой господин! Я не осмелюсь…

– Бери, – сказал я. – Я не могу. Я уже чувствую жар и желание отступить на шаг. А Гугол уже отодвинулся, видишь? Не смотри на меня с ужасом, не смотри… Я не дьявол. Но даже самому святому делу всегда служат люди с разным индексом святости. Твой индекс намного выше… Бери, у нас нет времени! Сюда уже скачут враги.

Гугол все же сделал шаг вперед, лицо его стало багровым, глаза налились кровью. Еще шаг, изо рта брызнет кровь. Он поспешно отступил, пятился почти до самого выхода, я слышал его сухое и хриплое дыхание. Сигизмунд с мукой посмотрел на меня, для него невыносима мысль, что я недостаточно свят, шагнул вперед, с ним ничего не происходило, сделал еще два шага…

Пальцы правой руки коснулись шлема. Левая висела неподвижно вдоль туловища. Я оглянулся на Гугола. Тот, все еще багровый, с красными глазами из-за полопавшихся сосудов, вытащил из сумки мешок, развязал. Сигизмунд вздрогнул, посмотрел на шлем непонимающе. Потом левая рука поднялась, Сигизмунд оглядел ее с изумлением, обеими руками поднял шлем и, двигаясь, как на торжественной церемонии коронования папы, на вытянутых руках отнес к Гуголу с мешком в руках шлем, потом панцирь. Последним взял копье и сам тщательно завернул в старые мешки.

Назад мы двигались уже вокруг Сигизмунда, он нес доспехи бережно, словно перепелиные яйца. Желтые глаза следили со всех сторон. Донеслось глухое рычание, полное злобы. Пахнуло сильным зверем, на миг в свете факела я увидел красную пасть с острыми и белыми как сахар зубами.

Меч в моей руке дергался от напряжения, я едва не тыкал им во все стороны, ожидая нападения, размахивал факелом. Если звери и боятся огня, то эти не очень, хотя, правда, пока что не нападают.

Наконец показался свет. Сигизмунд не выдержал, побежал. Гугол выругался, повернулся и пошел спиной к выходу, меч и нож в его руках отбрасывали злые блики. Я вертелся как обезьяна, стараясь увидеть сразу все и защититься со всех сторон.

Так двигались шаг за шагом, пока со спины не упал свет. Мы вышли, пятясь, как два рака, на залитую солнцем плиту. Сигизмунд уже поспешно спускался по склону, отсюда хорошо видны крохотные фигурки наших коней.

Гугол молча указал через мое плечо. Желтое облако приблизилось почти к подножию горы. В пыли поблескивает – явно солнечные блики на металле щитов или доспехов.

– Скоро будут здесь, – сказал я. – Гугол, перебирай задними ногами шибче. И побыстрее к Сигу!..

– А вы, сэр?

– Главное – спасти доспехи, – отрубил я. – Постараюсь задержать их. Здесь очень удобная дорожка… Им не пройти мимо, разве что через меня. Если получится, я их и похороню здесь.

Он покачал головой.

– Я хорошо стреляю из лука.

– Беги за Сигом, – сказал я. – Тоже мне, ученый!.. Ученому неприлично ввязываться в драки.

– Но…

– Если со мной что случится, – сказал я, – постарайтесь доставить доспехи сами.

– А что намереваетесь делать вы, Дик?

Он впервые назвал меня просто по имени, я улыбнулся как можно беспечнее.