Rise

— Да, мы на месте, соня, — ухмыльнувшись ответил я.

Она окончательно проснулась и, сообразив, что держит мою руку, а ее голова лежит на моем плече, смутилась.

— Извини, — пробормотала она, отпуская меня и отодвигаясь.

— Ничего страшного, — отозвался я. — Все в порядке.

Мы выбрались из машины, и Грейнджер отпустила водителя, сказав, что домой она доберется сама. Тот пожелал нам хорошего вечера и быстро уехал в обратную сторону.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, когда мы остались одни.

— Нормально, — соврал я. — Не хуже, чем было утром.

— А ноги?

— Болят, — я улыбнулся. Не самая естественная реакция на боль.

Но Грейнджер тоже заулыбалась. Со стороны мы при таких разговорах, наверное, казались психами.

— Жаль, что до нас не дошел рецепт второго зелья Златоума, о котором упоминалось в книге, — сказала она. — Но мы что-нибудь придумаем. Спросим мадам Помфри или поищем сами. И вообще, в крайнем случае, можем обратиться к магловским врачам. Теперь гораздо больше шансов, что они помогут тебе восстановиться. Пусть это и будет дольше, чем лечение заклинаниями и зельями.

— Мы подождем пока, может, мне станет лучше со временем.

Она покачала головой, не соглашаясь со мной.

— Надо действовать, только так можно добиться хорошего результата.

— Ладно, ты меня убедила, — я поднял руки вверх, признавая свое поражение. — Только не сегодня. Сегодня я хочу отдыхать.

— Да, конечно, — сказала она и, вздрогнув, скрестила руки на груди.

— Ты замерзла, — сказал я, глядя на нее.

— Все нормально, — отмахнулась она. — Снег же закончился.

— Но тебе все равно холодно, — констатировал я, и в голову мне пришла одна идея, которую я сразу же и озвучил. — Грейнджер, не хочешь зайти? Мама будет рада, я уверен.

Она изменилась в лице и побледнела, бросив беглый взгляд на возвышающийся в нескольких десятках ярдов особняк. “Какой же я идиот…” — промелькнуло в моей голове. Она уже бывала в этом доме, и вот в этот ее “визит” моя сумасшедшая тетя Белла пытала ее в нашей семейной гостиной.

— Грейнджер, прости, я не подумал, — извинился я.

— Спасибо за приглашение, — наконец сказала она. — Но я не готова зайти в твой дом. Может, когда-нибудь, но не сегодня.

— Я понимаю, — кивнул я. Но, надо признать, я был немного разочарован.

Между нами снова повисло неуютное молчание. Она все так же прижимала руки поближе к телу, чтобы было теплее, я все так же чувствовал боль во всем теле, но мне не хотелось, чтобы она уходила, хоть я и не находил слов для разговора.

Гермиона сама нарушила тишину:

— Сумасшедший сегодня день получился.

— Однозначно, — согласился я и ухмыльнулся.

— Но заканчивается он хорошо. Даже погода успокоилась, — она взглянула вверх, на темно-серое небо.

Пора было говорить то, что нужно было высказать еще часа четыре назад.

— Грейнджер, я столько тебе должен еще сказать, но, черт, я не нахожу слов, — выпалил я на одном дыхании. — Я тебе очень признателен за все. Спасибо тебе. И…

Она перебила меня:

— Такой благодарности мне достаточно. Больше ничего не нужно говорить.

— Но ты столько раз уже выручала меня, хотя я не всегда этого заслуживал, — меня понесло.

— Знаешь, ты тоже меня выручал. И сегодня спас. Ты очень быстро отреагировал.

— Ну хоть чему-то научился на уроках у Куппер, — с усмешкой сказал я.

— Думаю, ты и раньше это умел. Потому что преподаватель из нее никакой, — она даже скривилась.

— Ты права, она ужасна.

И опять возникла неловкая пауза.

— Ну что ж, мне уже пора, — произнесла Грейнджер каким-то извиняющимся тоном. — Напишешь мне о своем состоянии? Мне нужно для отчета, чтобы потом статью написать в “Вестник зельевара”.

— Я помню, — кивнул я. — Напишу.

— Спасибо, — она чуть улыбнулась.

— Это тебе спасибо. Ты сегодня преподнесла очень дорогой подарок, — я красноречиво указал взглядом на свои ноги.

— С Рождеством тебя, — сказала она, глядя мне в глаза.

— С Рождеством тебя, Гермиона, — ответил я ей.

На ее лице на миг промелькнуло непонятное мне выражение, а потом она махнула мне рукой и аппарировала.

========== Глава 20: Каникулы ==========

Когда ты оказалась далеко,

Я понял, как коварно расстояние.

Пока мы были рядом, нелегко

Мне было вытащить на свет признание

О том, какие чувства есть в душе,

Как тяжелы с тобою расставания.

Что, может, я дышу тобой уже.

Но надышаться не могу заранее.

Мама встретила меня теплыми объятиями, едва я только переместился на порог дома. Она улыбалась так радостно, что я тоже не мог сдержать улыбки, впрочем, у меня для этого было несколько поводов.

— Сынок, как же я рада тебя видеть! — мама выглядела немного уставшей, и я невольно подумал о том, как же ей тяжело с нами: с сыном, который не может ходить, не был дома уже почти четыре месяца и так редко писал письма, и мужем, который уже четвертый год сидит в Азкабане и ведет себя как человек, у которого поехала крыша.

— И я очень рад, — сказал я абсолютно искренне. — Как ты тут?

— Все хорошо, — ответила она мягко. — Мне не на что жаловаться. Но вот ты… — она внимательно посмотрела на меня. — Ты плохо выглядишь. Что-то произошло?

Я тяжело вздохнул. Ничего не скрыть от этой проницательной любящей женщины.

— Кое-что случилось, — туманно ответил я. — Но не нужно переживать, потому что уже все отлично. Кстати, я должен тебе сказать, что Пожирателей, которых обещали подослать напавшие в тюрьме на отца, сегодня поймали. Так что ни тебе, ни мне ничего больше не угрожает.

— Это замечательная новость, — сказала она. — Но откуда ты об этом знаешь?

— Долго рассказывать. И это еще не все новости, — таинственно ответил я.

— Что еще случилось? — она насторожилась.

— Мама, я купил новую волшебную палочку, которая прекрасно меня слушается, — начал я с не самой главной новости.

— Но суд же запретил тебе покупку второй палочки, — недоуменно сказала она. — Неужели ты решился нарушить закон? Не слишком ли это рискованно сейчас, когда к нашей семье и так нет никакого доверия?