Рискни ради любви

– Ты, должно быть, хотел сказать не «труднее», а «опаснее»?

Джек пожал плечами.

Внезапно пар, который она вдыхала, показался Алессандре ледяным, ей стало трудно дышать.

– Нет! – воскликнула она. – Я не хочу, чтобы ты рисковал жизнью из-за меня и моей дочери! Может быть… – Она принялась растирать руки, чтобы разогреть кровь, холодеющую в жилах. – Может, ты поможешь нам найти место, где можно спрятаться? Мы переждали бы опасность там, пока он не уедет.

Едва договорив фразу, Алессандра поняла, что это не выход.

Джек быстро указал ей на ошибку:

– Нуда, оставить его на свободе, чтобы он мог прийти к тебе позднее, ты этого хочешь? Или чтобы причинил вред еще кому-то?

Алессандре стало стыдно.

– Разумеется, ты прав, – сказала она. – Я настоящая эгоистка. И к тому же еще трусиха.

Подойдя к Алессандре, Джек взял ее за руки.

– Ты самый храбрый человек из всех, кого я знаю, – проговорил он. – Ведь ты так долго в одиночку справлялась с таким ужасом. – Поднеся ее руку к губам, Джек по очереди поцеловал каждый пальчик. – Но почему ты ничего не рассказывала леди Кьяре и остальным подружкам-«сивиллам»?

– Я не хотела нагружать их своими чудовищными проблемами, – ответила Алессандра. – К тому же они ничем не смогли бы помочь, только волновались бы. У Кьяры тоже неприятности. – Она на мгновение задумалась. – Возможно, и у Кейт тоже, хотя, по-моему, в нашей маленькой группе она, пожалуй, самая свободолюбивая. Иногда я вижу это по ее глазам, хотя она виду не подает. – Туман становился все гуще, призрачные кудрявые облачка исчезли, и вместо них у входа в грот задул промозглый ветер. – А я лучше других улавливаю малейшие признаки каких бы то ни было уловок.

– Зато тебе больше не понадобится скрывать что-то от меня, – заметил Джек.

Алессандра молчала. Она заставила себя улыбнуться.

Любовь – это такое чувство, сказала она себе, о котором нельзя говорить вслух. И нельзя думать. Нельзя мечтать. Семья Джека надеется, что он женится на милой невинной английской мисс, а не на овдовевшей иностранке со скандальной репутацией.

– Мой кузен Марко – единственный, кому известно об убийстве, – промолвила она. – Забавно, что он тоже придумывал, как бы мне выйти из этой переделки. Но Марко считал, что я должна предпринять какие-то действия, которые помогли бы мне вернуть доброе имя, прежде чем мою тайну использовали против меня.

– Что ж, возможно, нам следует связаться с ним, – сказал Джек. – Через своих друзей в Италии он мог бы узнать, на какие точки можно надавить, чтобы избавиться от Беллазони.

– Япыталась разыскать его, – сказала Алессандра. – Но Марко сейчас в Шотландии. Он уехал из Лондона неожиданно, почему – не знаю. – Она вздохнула. – Мне кажется, он каким-то образом связан с лордом Линсли, который скрывает весьма необычные дела за своей невысокой должностью в Уайтхолле. «Сивиллы» отвечали ему на очень, – на слове «очень» она сделала ударение, – эзотерические вопросы.

Джек кивнул:

– По-моему, он выполняет особые поручения правительства. – Он снова задумался. – Я напишу своему брату Джорджу, который хорошо знаком с Линсли. И тот сможет передать записку маркизу, в которой мы сообщим, что нам надо как можно скорее потолковать с Марко.

Алессандра помедлила, ей почему-то стало тревожно.

– Должен ли ты это делать? Чем меньше людей знает о том, что моей дочери угрожают, тем лучше. Я очень боюсь Фредерико. Он сделает все, что угодно, все, что угодно, – повторила она, – чтобы добиться желаемого.

– Да, но отныне ему придется иметь дело со мной, дорогая. – Джек развеял ее сомнения, помахав перед ее лицом рукой. – И я не буду вдаваться в подробности, не скажу Джорджу ничего такого, что сможет вам повредить. Я всего лишь попрошу его отыскать Линсли, чтобы тот передал записку Марко. Никаких других объяснений не потребуется.

Алессандра нахмурилась.

– И он это сделает? – спросила она.

– Разумеется! – Похоже, ее вопрос поставил Джека в тупик. – Если я скажу Джорджу, что это важно, он не будет задавать вопросов.

– Очень хорошо.

Алессандра с благодарностью подумала о том, как ей повезло, что Джек взялся за дело. Джек готов был рисковать жизнью ради нее и Изабеллы.

Ей захотелось крепко обнять его и никогда не отпускать.

Джек уже было наклонился за своими сапогами, но, увидев, как изменилось выражение лица Алессандры, вопросительно посмотрел на нее:

– С тобой все в порядке?

– Да, – прошептала она. – Все чудесно.

– Что-то ты побледнела, – заметил он. – Не простудись. – Он принес ей платье и плащ. – Тебе лучше одеться. Давай помогу.

Алессандра стала одеваться, путаясь в складках и стараясь не думать о том, как ловко его пальцы справлялись с завязками на женском платье. Джек такой красивый, такой мужественный, неудивительно, что он одевал и раздевал целый легион женщин. Она не вправе его ревновать.

– Как я уже говорил, мы не должны опускать руки. – В отличие от Алессандры Джек был сосредоточен на стратегии. – Раскопки продлятся еще несколько недель. И пока ты будешь делать вид, будто разыскиваешь артефакт для Фредерико, он ничего не заподозрит.

– Это будет не так уж трудно.

Уверенность Джека передалась и Алессандре.

– Я позабочусь о том, чтобы ты проводила с ним как можно меньше времени – и на раскопках, и во время вечерних развлечений. А пока я хотел бы взглянуть на записи и на карту. Думаешь, это можно устроить?

– Фредерико держит их у себя, но я могу попросить их у него на время.

– Хорошо.

Повернувшись, Джек потянулся за сюртуком. Рубашка на нем все еще была мокрой, и Алессандра невольно залюбовалась просвечивающими сквозь ткань мощными мускулами, широкими плечами, которые, казалось, способны выдержать вес Вселенной.

Задумавшись, она не успела отвести взор, когда он повернулся к ней:

– Что?

– Я… Я думала о том, чем мне объяснить столь растерзанный вид. – Она смущенно оглядела смятую одежду. – Господи, что же мне сказать?

Джек лукаво усмехнулся:

– Почему бы не сказать правду? Ты споткнулась во время работы в гроте и упала в бассейн с минеральной водой.

Глава 22

На следующий день погода стала намного лучше. Уже на рассвете сквозь тучи стали проглядывать островки голубого неба, однако кое-где все еще сверкали молнии, а над раскопками вихрем проносился один грозовой фронт за другим. Сунув нож в ножны, пришитые к сапогам, Джек поднял голову, чтобы оценить силу ветра, рвущего кроны деревьев. Веревка, прежде удерживавшая палатку, теперь резко хлопала по влажной ткани, ее концы сильно растрепались, трудно было даже представить себе, что ее только что перерезали ножом.