Роды. Прощание с иллюзиями. Хроники индивидуальной акушерки

Множество подобных историй – после родов женщины остаются разочарованными, с ощущением, что их обманули, в болезненном, депрессивном послевкусии от произошедшего.

И винят или себя, или доктора, или акушерку, или всю систему целиком.

И плачут. Как дети. Причём порой через долгое время! Как-то общалась с беременной, которая говорила о прошедших двенадцать лет назад первых родах с такими слезами и болью, будто всё случилось вчера.

Казалось бы – отчего не забыть побыстрее злополучные роды, не сосредоточиться на ребёнке, с головой нырнув в материнство? Почему травма остаётся так надолго – а то и навсегда? Отчего их столько, что я даже примерно не назову общее количество слышанных мною историй горьких слёз и непреходящей боли?

Справедливости ради – некоторая (увы, совсем небольшая) доля подобных приёмов заканчивается выводом:

– Да, у тебя были действительно сложные роды. Да, операция стала наилучшим выходом из сложившейся ситуации. Доктора всё сделали правильно!

Но это редкость. Гораздо чаще – бессовестно прикрываясь авторитетом профессии, манипулировали, обманывали, преувеличивали риски, внушали негативные ожидания и прочее в том же духе.

Так почему же травма столь глубока?

Я сравнила бы психику рожающей с состоянием маленькой девочки.

Она полностью открыта. Всему верит. Ещё не имеет критического мышления. Если мама будет повторять: «Ты красавица!» – девочка и вырастет с этим чувством. Если мама станет твердить: «Ты глупая» – поверит. Она не может не поверить, не способна отстраниться от ситуации и трезво сказать себе: «Это мама моя глупая, если говорит такое своему ребёнку».

Всё сказанное – даже вскользь, мимоходом – попадает прямиком в бессознательное, закрепляясь там очень надолго, а иногда и на всю жизнь. Оттого и лечат годами детские травмы с помощью психотерапии – потому что занозы засели очень глубоко. Рожающие столь же бессознательно открыты.

Происходящее в родах торможение неокортекса оказывает телу неоценимую помощь. Женщина как бы сходит с социальной лестницы (на которой может находиться очень высоко – например, известная актриса или владелица большого бизнеса), становясь беззащитным доверчивым ребёнком.

Но обронит доктор: «Потратите сейчас все силы на схватки, а на потуги вас не хватит» – и хлоп: негативный сценарий попал в бессознательное. Или: «Давайте обезболимся, зачем же мучиться?» И вот уже подсознание кричит: «SOS! Страдаю!»

Однажды я спешила в роддом к девочке, приехавшей туда раньше, в активной уже фазе – слышала по голосу и дыханию. По просьбе доктора одна моя коллега сидела с ней, пока я еду. Дороги оставалось буквально пять минут.

И коллега набрала меня прямо при роженице:

– Ну где ты там? Твоя, похоже, уже сдаётся. Скоро, наверное, эпидуралку попросит!

Как же я на неё разозлилась… Прибавила газу, пролетела на красный.

Когда вбежала в бокс, прекрасно рожающая девочка (которой до того и в голову не приходило, что она, оказывается, сдаётся) посмотрела на меня умоляюще:

– Может, и правда нужно обезболиться?

Даже из благих на первый взгляд намерений так легко сломать хрупкую структуру родов, которая держится на древних рефлексах… И без того загнанных уже очень далеко – а всякими пугающими комментариями их можно утопить окончательно.

А если в родах напрямую стращают, обижают, унижают, обвиняют? Тогда это попадает аккурат к детским травмам – в самую глубину. И нельзя просто забыть, просто вырезать фрагмент из памяти. Женщина остаётся будто наказанным без повода ребёнком, который всю жизнь задаётся горьким вопросом: «За что же меня так?»

Однажды меня пригласили на прямой эфир с книжным интернет-магазином – поговорить о выходе моей книги «Родить Легко». Само собой, беседа не могла не свернуть на тему родов. Я рассказывала о важности ожиданий и того, что происходит в уме и психике хорошо рожающей. О том, какие возникают сложности, когда женщина боится: если внутри страх, а извне манипуляции, дезинформация или агрессия – тогда природа съёживается и замирает.

И по отзывам я в очередной раз увидела, насколько глубоко мир пронизан негативным отношением к родам.

Комментарии некоей активной дамы: «Какая дичь и чушь! То есть когда разорвало от задницы до пупка – это от негативных предощущений? И умирают в родах от них же?» И далее: «Подпихнуть жизненно опасный процесс под психологический настрой и обозвать его „Родить Легко“ – преступление! Женщины ежесекундно рискуют здоровьем и жизнью в родильных отделениях по всему миру. И праздника там нет». А закончилось экспрессивное высказывание сравнением родов с раковой опухолью и аппендицитом…

Такие комментаторы вносят не меньший вклад в бессознательные ожидания беременной, нежели прямая агрессия в родах.

Прочла и впечатлилась – преступлением мою профессиональную позицию ещё никто не называл.

А потом вспомнила множество своих девочек, которые и не думали воспринимать роды подобным образом. Которые остались по-настоящему счастливы. Которые прожили их как самый настоящий праздник. Которых в родах не обижали, не вливали в уши разный негатив. Которые не вышли из них наказанными непонятно за что.

И даже если мои идеи – преступление…

То почему же наказание, уж простите за прямоту, настигает тех, кто настолько активно с ними не согласен?

Про боль, предвестники и щипцы

Не так давно в одном московском роддоме семнадцать (!) раз за месяц применили акушерские щипцы. Вроде как уже много лет отсутствующие в роддомах…

«Мягкое» акушерство уходит окончательно?

На онлайн-приёме – беременная из Финляндии.

Когда она в первых родах (сейчас ждёт вторые) приехала на редких, едва набирающих силу схватках, их с мужем развернули: рано ещё, только вступаете, будем рады вас видеть, но в активной фазе. Им пришлось возвращаться домой, набирать ванну, как-то справляться с ощущениями. Потом – чуть мазнуло кровью, снова запаниковали, опять поехали. Уже остались в роддоме. На шести сантиметрах раскрытия она взмолилась об эпидуралке. Сделали, но совсем короткую, на пятнадцать минут (берегут финские акушеры родовую деятельность!). Просила ещё – сделали такую же.

Такое отношение приятно удивило. Чего, казалось бы, проще: вкатить анальгезию по полной и не возиться с ноющей пациенткой. Но нет, понимают, что вслед за тотальным, на всю катушку обезболиванием возникнет необходимость в синтетическом окситоцине, и там рукой подать и до зелёных вод, а то и до операционной.

Женщина осталась довольна и роддомом, и медиками, но недовольна собой. И обратилась с запросом – а что с болью-то делать? как рожать иначе?

Когда-то и у нас было примерно так же – берегли. Не везде, конечно, а там, где поддерживали проект «Домашние роды в роддоме». Наши доктора ездили в Европу, перенимали опыт британских, голландских, бельгийских акушеров и внедряли эти принципы в своих роддомах.